Падение Диссы (СИ) - Ткач Олег. Страница 79

Будущий глава ордена в ту пору был преподавателем в школе, по возрасту ненамного превосходя своих учеников. Обучение было одним из любимых занятий Зендора, которое он не перестал практиковать, даже встав во главе ордена. Мужчина мог часами с упоением рассказывать о ядах и их воздействии на организм, делая особый упор на непосредственном эффекте отравления. Его занятия были сущей мукой для Листэль, не считавшей яды магией. Но эффи были в первую очередь лекарями, поэтому уроков Зендора было невозможно избежать.

О том, как будущий глава ордена выжил при перевороте и избежал всех чисток, хоть и был завязан с мэйрами в нескольких темных делах, ходило много слухов, но точной информации не было ни у кого. Даже курсоры не трогали его, хотя многих других спокойно хватали прямо на улице и уводили в камеры под башней Правосудия, откуда обратно выходили далеко не все. Зендор, словно зная о своей странной защите, показательно относился к курсорам и стражникам с презрением и часто перегибал палку, но всякий раз ему все сходило с рук. Листэль побаивалась его, как и все ученики школы, и даже преподаватели. И когда мужчина впервые оказал ей недвусмысленный знак внимания, резко отвергла как ухаживания, так и ухажера. Самым плохим в этой ситуации было то, что все это произошло при свидетелях, а прилюдного отказа Зендор простить и забыть не мог, в чем девушка и убедилась на собственном опыте. Когда королевским указом появилась должность следящего мага, Листэль тут же заняла ее. И в этом не было ничего хорошего.

Если бы любому эффи Давора предложили на выбор посидеть следящим магом или пойти в вонючие Трущобы лечить прокаженных, выбор был бы в пользу последнего варианта. Эта должность быстро стала самым суровым наказанием для провинившихся в ордене. Степень вины определяла количество времени, проведенного на службе короне. Вся тяжесть должности следящего мага заключалась в том, что у несчастного просто не оставалось ни времени, ни сил на что-то еще, кроме работы. Всего Следящих было восемь. Четверо беспрерывно следили каждый за своей частью города, выискивая чужую магию. Проведя таким нехитрым образом смену из двенадцати часов, маг просто проваливался от истощения в черноту без сновидений, а придя в себя и немного отдохнув, шел сменять напарника, и так снова и снова. Кто-то проводил тут неделю, особо провинившиеся могли провести месяц-другой. Листэль была следящим магом уже больше двух лет. И это при том, что провинившихся в ордене в последние два месяца не было, а количество Следящих упало до трех. Дежурному эффи приходилось треть дня следить уже за всем Белым городом, а не за четвертой частью.

В первое время Листэль пыталась сопротивляться такому положению вещей. Маги, с разной периодичностью, но все же сменялись и покидали Око, как прозвали в народе одну из башен внешней стены дворца, обители Следящих эффи. А Листэль оставалась.

Девушка пыталась добиться встречи с главой ордена, но безрезультатно. Доведенная кошмарными условиями службы до отчаяния, она была готова не только на самые унизительные извинения. Но Зендор полностью игнорировал все просьбы о встрече, передаваемые через обслугу Ока. Листэль догадывалась, что главе ордена было просто-напросто наплевать на нее и ее мучения. Скорее всего, он уже давно забыл о ее существовании.

Однажды в следящие попала молоденькая эффи, рассказавшая, что ее перевели сюда из-за того, что, будучи фавориткой Зендора, она имела неосторожность благосклонно принять ухаживания одного из студентов. Через неделю девушку сменили, и, по слухам, она была очень рада и весьма благодарна главе ордена за освобождение. Тогда Листэль с ужасом поняла, что обратно ей не вернуться. Пока Зендор оставался магиструсом эффи, она оставалась следящим магом. Отчаяние и страх вскоре сменились отрешенностью и безразличием. Истощающий режим делал свое дело, подавляя любые чувства и эмоции. Остальные эффи, очутившиеся в наказание в башне Ока, смотрели на нее с сочувствием, но никто не пытался помочь. Что там, с ней даже не хотели разговаривать, боясь, что это может увеличить срок собственного наказания. Листэль, общительная по природе, смирилась и с этим, принимая как должное. Вынужденное одиночество и постоянные нагрузки быстро истощали молодой организм физически и душевно.

Через год службы Листэль со странным безразличием обнаружила первые морщины и седые волосы. Кожа побледнела, а из глаз бесследно пропал девичий блеск. Листэль покорилась судьбе, превратившись в тихую и невзрачную женщину, смиренно выполняющую свои обязанности день за днем. Единственное, что она смогла сделать, это тихо улизнуть однажды из слабо охраняемой башни в попытке встретиться с курсорусом, который, по слухам, обладал не только властью, но и нелюбовью к ордену эффи, а именно к Зендору. Ее схватили, стоило только Листэль пересечь внутренний двор и приблизиться к башне Правосудия. Дюжие мужчины в серых одеждах возникли рядом, словно из ниоткуда, и быстро скрутили руки девушки за спиной. На ее слова о желании встретиться с Долимаром курсоры лишь рассмеялись и сдали ее подоспевшей охране эффи.

И вот теперь, спустя столько времени, Листэль сидела напротив Долимара и молчала. Она уже успела понять, какой наивной глупостью был тогда ее поступок. Курсорус и слушать бы не стал о ее проблемах. Смешно надеяться, что человек, ведающий судьбой страны, отвлечется на подобные мелочи. Тем более что Листэль знала, ей нечего предложить взамен за освобождение. В благие порывы души таких властных людей она не верила.

Всю дорогу от дворца до Квартала Бедняков эффи думала о чужой магии на территории Диссы и о степени осведомленности главы курсоров. Мог ли всемогущий Долимар знать не только о тяжелом положении эффи, но и о нем, ее мужчине?

***

Он появился в ее жизни случайно. Бывший эффи, изгнанный из ордена и переведенный в обслугу башни Ока. Он был единственным, кто заговорил с Листэль за долгое время. Мужчина, в обязанности которого входило проверять сферы силы, подпитывающие мощное заклинание слежения, уносить пустые и приносить взамен новые. Они столкнулись на узкой лестнице, по которой Листэль спускалась из главного зала после очередной тяжелой смены. Все, о чем она могла думать в тот момент — это поскорее прийти к себе в маленькую келью, чтобы упасть на кровать и провалиться в липкую черноту без сновидений.

Девушке, еле переступающей со ступени на ступень, неожиданно стало плохо. Перед глазами все поплыло, и она стала заваливаться вперед. Листэль наверняка бы упала с лестницы и свернула себе шею, но сильные мужские руки бережно подхватили ее и удержали от падения.

— Осторожнее! Вы чуть не упали! — воскликнул незнакомый голос, в котором Листэль с удивлением услышала заботу и беспокойство. Она замерла в объятиях мужчины и пыталась справиться со слабостью. Но вместо этого тихо заплакала и сильнее прижалась к незнакомцу, поддержавшему ее. Несокрушимая стена безразличия и спокойствия, которую она выстроила за все время службы следящей, рухнула в один миг, словно пережжённая глина.

— Вот те раз… — растерялся мужчина. — Почему вы плачете?

Листэль резко отстранилась, испугавшись не столько своей реакции, сколько возможных проблем, которые могли появиться у незнакомого человека, сделавшего ей маленькое добро. Слабость была еще сильна, поэтому она снова едва не упала с лестницы, но и в этот раз крепкие руки ее удержали.

— Успокойтесь, я не сделаю вам плохого! — заговорил мужчина, явно сбитый с толку таким поведением девушки. Его лицо скрывала пола глубокого капюшона. — Вы — Следящая эффи, Листэль, если не ошибаюсь? Ваша смена уже должна была закончиться? Позвольте, я провожу вас до ваших покоев?

Последний вопрос прозвучал настолько нелепо, особенно часть про покои, что Листэль сперва глупо хихикнула, а потом тихо засмеялась, аккуратно вытирая все еще слезящиеся глаза.

— Спасибо вам! — сказала девушка, беря себя в руки. — И за помощь, и за слова. Вы очень добры, поэтому постарайтесь больше не говорить со мной, даже когда вокруг никого нет. У вас могут возникнуть из-за этого серьезные проблемы.