Корунд и саламандра - Гореликова Алла. Страница 54

— Били?

— Не слишком. Смеялись больше.

— Ты прости, малый. — Минек вздыхает. — Видел я, как тебя корежило. Да еще и досталось…

— Ничего… — Лека осторожно ощупывает лицо. — Ты же прав был. И у меня получилось. Хоть бы еще на Лисьей все хорошо вышло!

Словно в ответ, мчится мимо конь. Из степи — в стойбище. Всадник застрял сапогом в стремени и волочится следом, оставляя в пыли неровный кровавый след.

Стойбище взвыло. Заголосили женщины, повыбежали за охранительный круг мальчишки.

— Минек, что теперь?

— Теперь ждем. Наши придут, и тут-то мы степнякам пригодимся. Иначе кем откупаться будут?

— Да? — Лека хватается за ограду, рывком встает, кричит повелительно на родном степнякам языке:

— Эй, ты! Тебе говорю, сопляк! А ну сюда!

Пробегавший мимо мальчишка оборачивается, таращится.

— Сюда! — Лека машет рукой.

Мальчишка подходит не один. Вместе с ним подтягивается к загону случившаяся невдалеке старуха.

— Тебе чего? — грубо спрашивает мальчишка. — Мало?

Лека криво усмехается. Все, игра в труса окончена.

— Там, в степи, ваши забавляются с парнем. Советую тебе найти их и вернуть. И, честно, не завидую вам, если окажется, что его успели забить. Не надейтесь тогда на пощаду. За него мы вырежем вас всех.

— Думаешь, получится? — свистящим шепотом спрашивает Минек.

— Уверен, — цедит сквозь зубы Лека. И кричит на мальчишку: — Живо давай, кому сказано!

— Что стоишь, — шипит старуха. — Скачи скорей, он правду говорит. К восходу скачи, там они.

— Знаю, — бурчит мальчишка. Вскакивает на первого попавшегося коня, пригибается к гриве, гикает…

— Да, — выдыхает Минек, — спешит. Серый-то жив хоть еще?

— Пока жив. — Лека вцепляется в жердь ограды до боли в пальцах. Он боится. Не тот случай, когда его сила может спасти Серегу. Если не успеет лекарь — тогда…

Тянутся минуты. Лека бледнеет все больше, и Минек глядит на него встревоженно — однако тронуть опасается. Но вот губы вздрагивают… выдыхает:

— Везут… теперь хоть бы наши не опоздали…

— А вон они, наши! — И Минек, забравшись на ограду, машет сдернутой рубахой летящему к стойбищу отряду.