Запечатанный - Демченко Антон. Страница 59

— Подстава? — подал голос герр Штум.

— Если судить по происходящей вокруг Баума возне, то… Вспомни, майор: похищение контрактницы и ученика, их освобождение, стрельба у ратуши, появление какой-то пришлой ляди в ЛТК… В общем, есть такой шанс. Сам знаешь, дыма без огня не бывает, а история тут творится явно мутная, зато с довольно отчетливо видимым чужим интересом. Так что я бы не исключал возможность того, что нынешний заказ — это не только подстава, но и отмазка для самого Баума на тот случай, если к нему заглянет некто, чтобы поговорить за этого странного взломщика. Старик просто разведет руками и предоставит запись разговора с майором охранного отряда «Железный щит», из которой любому будет ясно, что старый Герхард вовсе не желал смерти взломщику. Понятно, к кому следующему заглянут эти самые гости?

— Если они существуют в природе, — буркнул Бьорн.

— У меня есть такое подозрение, — мотнув головой, проговорил Леви. — Учитывая же, что вместо выполнения заказа ты предлагаешь вальнуть беглеца ради имеющегося у него раритета, те самые «гости» будут иметь полное право поспрашивать за взломщика уже с нас. По закону, между прочим. Но это, конечно, при условии, что заказанный беглец им действительно важен. А даже если за ним никого нет, во что я, глядя на всю эту ситуацию, честно говоря, не верю абсолютно, то мы всё одно понесем серьезные потери. Репутационные. Точнее, уже их несем. Первоначальный-то заказ у нас был на охрану лавки, а ее подломили. Не выполнен, выходит, договор. А если мы грохнем взломщика, то и дополнение к нему, озвученное сейчас Баумом, тоже не будет исполнено. Два косяка подряд… Как думаете, найдем мы здесь себе работу после такого провала? И стоит ли оно ста тысяч, которые мы можем еще и не заработать?

— С такими размышлениями ты сейчас дойдешь до того, что все происходящее — это одна большая интрига, чтобы подвинуть нас на рынке, — хмыкнул старшина.

— Да ты никак думать научился, медведь? — делано изумился Леви, но тут же посерьезнел. — Как бы то ни было, дело это гнилое, и сейчас нас явно пытаются сделать в нем крайними.

— Что ж, твое мнение я услышал, — кивнул майор Штум. — А теперь хотел бы услышать предложения.

— Объявить свободный поиск, — ошарашил всех присутствующих старшина и усмехнулся, окинув взглядом вытянувшиеся лица бойцов и командиров. Но уже через секунду майор расхохотался.

— От нашего имени, конечно? — уточнил он.

— Разумеется, — ответил Леви. — Объявляем награду в двадцать тысяч крон, набираем человек сорок добровольцев, распределяем их по командам, каждой придаем по одному из бойцов, что устроили погоню за нашим взломщиком и могут его узнать. И вперед. Пусть бегают по полям и лугам, а как поймают… ну кто там будет смотреть на конфискованное оружие, тем более заморское старье позапрошлого века? И как докажет, что оно у нас? Может, кто из охотников прихватил, а может, потерял его беглец, уходя от погони. Нужно оно Бауму, так пусть сам добровольцев опрашивает, по буеракам ползает да ищет. Главное, чтоб охотнички об этой фузее не прознали.

— А если он с нас компенсацию станет требовать? — прищурился Штум.

— Да пусть требует, запись разговора не только он представить может, но и мы, — неприятно усмехнулся Леви. — Там же четко сказано было: пятьдесят тысяч за живого взломщика и ни слова о возврате ствола. А полезет старый в бутылку, так мы в пять минут докажем, что его лавку вообще никто не взламывал, а значит, нас пинать не за что. Входную-то дверь родным ключом открыли, да и оружие лежало в незапертом помещении; и что это, как не халатность владельца? Утрется. Может, конечно, объявить награду за ствол, так если сумма устроит, мы сами его «найдем» и вернем.

— Вот ведь… — Бьорн грязно выругался, но на коллегу посмотрел с долей уважения. — Ушлый еврей!

— Так, подвожу итог. — Голос майора Штума легко перекрыл и тихий гул двигателя, и бурчание старшины группы захвата. — Объявляем свободный поиск. Всех добровольцев распределяем между нынешними «загонщиками». Бойцов сопровождения предупредить об обыске, чтоб при поимке беглеца даже сопливый платок у него не пропал. Леви, займись объявлением, Бьорн, извести преследователей. Да, Умник, не забудь сенсоров набрать.

— Обижаешь, майор… — протянул тот, уже погрузившись в работу с коммуникатором.

Завтрак в доме Баумов прошел в тишине, но, расправившись с чаем и уже собираясь встать из-за стола, старый Герхард все же решил нарушить молчание.

— Думаешь, мы поступаем правильно? — спросил он.

Жена ответила ему долгим взглядом и задумчивым кивком.

— Да. Наемники либо возьмут Вячка живым, и тогда мы сможем договориться с ним, либо его убьют, чтобы забрать твой револьвер с трупа. И тот и другой вариант не лишен минусов, но оба принесут спокойствие, которого ты своими неумелыми интригами попытался нас лишить, — проговорила фрау Малица и, помолчав, договорила: — Если же он сможет отбиться, чему я, честно говоря, не удивлюсь, то запись утреннего разговора позволит скинуть вину за попытку его убийства на жадность охранников. Вопрос только в том, как передать эту информацию до того, как паренек все же нагрянет к нам в гости. У тебя есть номер его счета? Можно было бы связаться через банковскую переписку…

— Ты так уверена в мальчишке? — с кряхтением осведомился старик, начисто проигнорировав последний вопрос.

— Просто считаю необходимым предусмотреть все возможные варианты, — отмахнулась женщина. — Мальчик уже не раз меня удивил, и я бы не хотела враждовать с ним на пустом месте.

— Женщины! — покачал головой Герхард. — Пустое то место или нет, а враги всегда были, есть и будут.

— Если не делать глупости, то их может оказаться куда меньше, — парировала фрау Малица, заставив мужа резко захлопнуть рот.

Старик поднялся на ноги и, более не проронив ни слова, вышел из комнаты. Ну да, постоянные напоминания о том, что в происходящем на сто процентов виноват именно он, уже начинали вызывать немалое раздражение.

Супруга же, проводив взглядом спину удаляющегося мужа, печально вздохнула. Не хотелось ей поступать подобным образом, но в отличие от своего старика фрау Малица великолепно понимала одну простую вещь: Вячеслава им не вернуть. А упорство, точнее, почти ослиное упрямство Герхарда не позволяло ему увидеть этот факт. Наворотив кучу ошибок, полностью потеряв доверие своего ученика, артефактор до сих пор продолжал надеяться, что все еще можно исправить и переиграть. Да тут еще и Тесслер, с его вечным желанием половить рыбку в мутной воде за счет старого друга-конкурента…

В общем-то, похоже, что Малица Баум была единственным человеком в этой маленькой компании, желающим не чего-то невозможного или невероятного, а всего лишь обыденного спокойствия. И ей совершенно не нужен был под боком умный и решительный, но обиженный и очень злопамятный мальчишка, в будущем способный стать огромной проблемой. Это же бомба с часовым механизмом, причем с уже запущенным обратным отсчетом! Потому-то женщина и взялась доводить мужа до такого состояния, когда тот со злости согласится оставить мальчишку в покое… может быть, даже в вечном. Но тут уж как повернется. Сможет Вячко удрать подальше и не появляться здесь снова — честь ему и хвала. Не сможет — значит, так тому и быть. И ведь почти добилась своего, да Герд опять засомневался, пришлось снова ему на мозоль наступать, чтоб не взбрыкнул…

От размышлений и наблюдения за работой прибирающего со стола слуги фрау Малицу отвлек чудовищный мат на трех языках, донесшийся со двора. Выглянув в окно, она увидела мужа, мечущегося из стороны в сторону под навесом у мастерской, и печально вздохнула. Снова… У приема с посыпанием соли на душевные раны мужа был один, но весьма значительный минус: раздраженный артефактор изливал свой яд на окружающих по малейшему поводу… а порой и вовсе без такового. Вот и сейчас, судя по смущенно-смиренным физиономиям двух стоящих перед Герхардом мастеров, старик нашел на ком сорвать злость за какую-то мелкую провинность. Впрочем, прислушавшись к мату, женщина была вынуждена признать, что насчет размеров происшедшей неприятности она погорячилась. Выход из строя жутко дорогого металлопроцессора к мелким неприятностям отнести было невозможно.