Материнский инстинкт (СИ) - Грачева Татьяна Васильевна. Страница 12

— Вы, должно быть, видели, как я отсчитывал свою студентку? — Его взгляд суетливо перебегал с одного предмета на другой. — Сложная ситуация…

Договорить помешал телефонный звонок. Яна мельком глянула на экран. Увидев высветившееся слово «папулька», прижала трубку к уху и повернулась спиной к собеседнику.

— Янковский, привет! — радостно воскликнул Григорий Николаевич.

— Привет, пап. Я на работе.

— Заедешь завтра? — голос слегка дрогнул.

— Нет времени, в другой раз — отрезала Яна.

На какое-то время трубка замолчала, только шумное дыхание вырывалось из динамика, выдавая волнение говорившего.

— Ты уверена?

— Уверена. Всё в порядке, я вас навещу на следующие выходные. Передавай привет маме.

Яна сама отключилась, не дожидаясь, когда отец приступит к новой порции вопросов. Она понимала, что родители волнуются за неё, но завтрашний день она собиралась провести в одиночестве, без сочувствующих взглядов и докучливой опеки.

До конца рабочего дня Яна заработала шесть замечаний от Софьи Даниловны, и даже смутную угрозу увольнения. Если это случиться на самом деле, то станет рекордом по кратковременности работы на одном месте. Чтобы не подкидывать Диплодоку новую тему для докладной, лаборантка досидела до конца рабочего дня, но стоило стрелке упереться в цифру «пять» на циферблате, как она схватила сумку и понеслась к выходу.

Ощущение чужого присутствия, мозолящего затылок, не проходило, это жутко раздражало, всё время тянуло обернуться и достать травматический пистолет. С тех пор, как Яна получила разрешение на ношение оружия три года назад, ещё ни разу не приходилось его использовать, но тяжесть пистолета приятно успокаивала и вселяла уверенность.

Поднимаясь по лестнице, она столкнулась с соседом Максимом. Его лицо было грустным, даже скорбным. Яна заволновалась.

— Что-то случилось?

— Бабушке ночью было плохо, — сдавленно выдохнул юноша.

— Как она сейчас? — Женщина придвинулась, пытаясь заглянуть в лицо соседу.

— Уже лучше. Но я так испугался. Понимаете, я ведь никогда не сталкивался со смертью. Никогда не видел, как умирают. Это странно, я не готов к такому. — Его губы скривились, глаза увлажнились. Он стыдливо вытер непрошеные слезы кулаком и отвернулся.

— Я загляну к вам вечером. Можно?

— Даже не знаю. Сейчас бабушка спит. Не хочу её будить, пусть отдохнет хорошенько. Может завтра?

Яна кивнула, содрогаясь при слове «завтра». Двадцать третье октября будет одним из самых мрачных дней.

— Утром забегу к вам.

Поужинав остатками завтрака, Яна включила телевизор и окунулась в проблемы героев старого индийского кино. Голливудские боевики, английские психологические фильмы и даже советские шедевры не удостаивались её внимания. Чем лучше и достоверней оказывался фильм, тем меньше он вызывал симпатий. Наигранные печали, ненатуральные драки, нелепые злодеи — то, что доктор прописал. «Пусть поют и пляшут и не затрагивают чувства», — думала Яна, погружаясь в перипетии сюжета.

Приняв душ около девяти часов вечера, расстелила кровать и приготовилась встретиться с очередным призраком. Спать, как назло, не хотелось. Яна нервничала, старалась нагнать на себя усталость, пересчитывая выдуманных слонов, но веки не желали смеживаться, любая поза казалась неудобной, пижама заворачивалась, волосы набивались в рот. Когда сон все-таки изволил впустить женщину в своё царство, время близилось к полуночи.

Пройдя сквозь мешанину из сумбурных кусков реальности, пульсирующих потолков и вращающихся стен, Яна выбралась на палубу корабля. За бортом простиралось желтое бесконечное море, гладкое, словно стекло. В лазурном небе парили большие жирные, словно пингвины чайки, кричащие, как десяток младенцев. Судно слегка покачивалось, заставляя попеременно приседать то на одной, то на другой ноге. Яна обвела диковинную панораму изумленным взглядом и замерла, наблюдая за приближением гостя. Навстречу шёл невысокий мужчина в военной форме. Чёрные густые волосы обрамляли размытое лицо, обе руки прятались в карманах. За спиной гостя призрачными тенями скользили двое стариков с одинаково хмурыми, искажёнными в крике лицами. Едва Яна моргнула, как жуткие люди исчезли, оставив после себя тень.

Мужчина остановился в двух шагах и склонил голову набок.

— Сегодня он убьет мою Машу. Ты должна остановить этого сукина сына.

Яна уже привыкла, что призраки редко изъясняются четко и сразу переходят к делу, поэтому поторопила гостя, принуждая к подробностям.

— Как фамилия вашей Маши? Кто её убьет?

Мужчина нахмурился, заглядывая в закрома памяти.

— Внук мой, подлец! Сегодня закончит начатое, он сделает укол, срывающимся от чувств голосом выкрикнул он.

— Да говорите же яснее! Как зовут внука? — занервничала женщина.

— Максим.

Услышав имя, Яна занервничала, тут же в голову ударило произнесённое призраком имя — Маша.

— Мария Львовна? — с ужасом предположила она.

— Моя Маша — кивнул мужчина, начиная растворяться в воздухе.

Яна успела ещё раз полюбоваться нелепым видом упитанных чаек, прежде чем её рывком вытолкнуло в реальность.

Женщина вскочила с кровати, схватила с тумбочки пистолет и прямо в пижаме выбежала из квартиры. Пересекла лестничную площадку и буквально врезалась в соседнюю дверь.

— Откройте немедленно! Пожар! — кричала она, колотя по дерматину кулаками.

Не прошло и минуты, как дверь распахнулась, открывая вид на аккуратно одетого и совершенно не сонного Максима. Он был явно взволнован, ещё больше напуган.

— Где пожар?

Яна толкнула юношу плечом, бесцеремонно проникая в квартиру. Бегом преодолела коридор и влетела в спальню Марии Львовны. Старушка полулежала на кровати, дрожащие пальцы удерживали стакан с водой. Увидев в своей комнате соседку, она слабо удивилась, словно не осознавая, что это не сон.

— Яночка, что такое?

Женщина выхватила стакан и из рук хозяйки и вылила жидкость прямо на пол. Несмотря на упоминание гостем из сна о шприце, не хотелось рисковать. Может у внука есть запасной план.

Внимательно оглядела комнату и, наткнувшись взглядом на полку с лекарствами, она напряженно спросила:

— Ночь давно, почему вы не спите?

Мария Львовна слегка нахмурилась, этот же вопрос она хотела задать неожиданно появившейся соседке.

— Максим сказал, что нужно укол сделать…

— Бабушке плохо было, — закончил предложение подошедший сзади Максим.

Яна резко развернулась, выставляя пистолет вперёд.

— Где шприцы?

Юноша отступил назад, на его лице успело смениться несколько выражений: растерянность, испуг, злость, затем снова накрыла маска вежливости и лёгкого удивления.

— Все бабушкины лекарства здесь. — Он указал на полку. — Не могу понять, что происходит? Вы кричали о пожаре, а теперь вас интересуют шприцы.

Яна сделала шаг вперёд и угрожающе прошипела:

— Что ты собирался сделать, урод!? Что ты хотел вколоть?

Максим непонимающе завертел головой.

— Яна Григорьевна, что с вами? Я вызову полицию, если вы не уберете от меня оружие и не покинете квартиру.

— Не ломай комедию. Я знаю, что ты планировал убить свою бабушку. Где шприц?

Дуло пистолета уперлось в лоб Максима. Он крепко стиснул зубы и сжал руки в кулаки. Его лицо резко изменилось. Вроде те же глаза, те же губы, но исчезло выражение покорности и чуткости, словно перед ней предстал совершенно другой человек. Яна смутно припомнила, что Максим, кажется, учится в театральном институте.

За спиной женщины раздался взволнованный голос Марии Львовны.

— Яна, что происходит? Это же глупость какая-то, зачем ему убивать меня? Он меня наоборот буквально спас после инфаркта! Если бы не он, не представляю, что бы со мной было.

Яна замерла, пристально всматриваясь в лицо парня. Он сглотнул и бросил быстрый взгляд в сторону прикроватной тумбочки. Только тут женщина заметила, что на ней лежит шприц. Максим перехватил этот взгляд и ринулся вперёд, она кинулась следом за ним. Едва парень достиг кровати, как Яна замахнулась и ударила его рукоятью пистолета в затылок. Юноша завизжал от боли и повалился набок, хватаясь за голову.