Материнский инстинкт (СИ) - Грачева Татьяна Васильевна. Страница 21

— Зачем вы приходили ко мне ночью?

Бисеринки пота выступили на лбу женщины, взгляд снова заметался по лицам посетителей кафе. Она не хотела лгать, но сказать правду боялась. Отчасти, чтобы не показаться сумасшедшей, но больше из-за того, что после признания симпатия собеседника, если она вообще была, увянет однозначно.

— Вы не поверите.

— Позвольте самому решать, во что верить. — Вилка нанизала кусочек мяса. Аппетит не покинул Демьяна.

Яна покорно склонила голову и призналась.

— Я думала, вам грозит опасность.

— Почему? — На мгновенье его лоб нахмурился, и мужчина сам ответил на вопрос: — Из-за моей гостьи. Но откуда вы узнали о ней?

Яна с удивлением почувствовала в груди зарождающуюся ревность. Она кололась и раздувалась словно рыба-еж.

— Меня предупредил ваш брат, Глеб.

Какое-то мгновенье Демьян выглядел как стоп-кадр в кино. Даже голос прозвучал словно издалека.

— Мой брат умер семь лет назад.

— Я знаю, — сдержанно призналась женщина.

— Вы себя со стороны не слышите, — безучастно отчеканил Демьян. Он отложил вилку в сторону и залпом выпил всё ещё довольно горячий кофе.

— Он умер.

— Я знаю, — снова повторила Яна. Стиснув кулаки, она глубоко вздохнула и выпалила: — Он пришёл ко мне во сне и предупредил, что девушка, с которой вы познакомились воровка, один раз она даже убила мужчину, которого ограбила. Её разыскивают.

Женщина неотрывно смотрела на собеседника, пытаясь уловить хоть тень эмоций на его лице, но оно выглядело совершенно непроницаемым.

— Вы мне не верите, — обречённо подытожила Яна.

— Вы верите в то, что говорите, — задумчиво откликнулся Демьян. — Меньше всего вы похожи на сумасшедшую.

Яна не ожидала, что он так спокойно отреагирует на её слова. Его глаза слегка сузились, это было единственным выражением эмоций.

Демьян достал бумажник и оплатил счет за двоих, потом встал и, не глядя в сторону притихшей собеседницы, проронил:

— Она украла мои часы. Это неприятно, но не смертельно. Я пока ещё не решил, как относиться к вашему признанию.

— Не стоило вам рассказывать об этом, — откликнулась Яна, выходя из кафе вслед за спутником.

Демьян оглянулся и дождался, когда женщина поравняется с ним.

— Не нужно разыгрывать огорчение. Себя вам не обмануть. Если бы вы хотели скрыть это, то легко придумали бы более простую причину для ночного визита. Можно было разыграть неожиданно обуявшую вас страсть. Чувствовали бы себя неловко, но не настолько, как сейчас.

Яна даже приостановилась от такой наглой прямоты.

— Зачем же, по-вашему, мне нужно выставлять себя ненормальной?

Демьян развернулся, вплотную приблизился к возмущенной собеседнице и слегка наклонился. Люди, словно вода, струились и обтекали застывшую посередине тротуара пару.

— Вам нужен единомышленник. Ваше подсознание подстрекало разделить эту ношу со мной, потому что я вам нравлюсь, и вы не хотите, чтобы между нами были подобные секреты.

Яна слегка отступила и намеривалась возмутиться, но неожиданно растеряла воинственный настрой и буквально выдавила из себя слова.

— Наверняка, вы поклонник Фрейда.

— Не угадали, — категорично заявил мужчина. — Его теория довольно спорна.

Демьян жестом предложил продолжить движение. Яна легко успевала за его размеренным шагом, сопровождающимся постукиванием тросточки. Когда они достигли ворот института, она коснулась локтя спутника, привлекая его внимание.

— Я могу доказать, что не сумасшедшая, — отчеканила Яна, всматриваясь в глаза мужчины. — Когда ко мне придет очередной призрак, я возьму вас с собой.

Взгляд Демьяна опустился на тонкие, но необычайно цепкие пальцы, сжимающие его предплечье. Он благосклонно глянул на Яну.

— Это будет интересный эксперимент.

— Только учтите, это почти всегда случается ночью, может под утро.

— Может ваш брак из-за этого и распался? — необдуманно произнёс Демьян и тут же пожалел о собственных словах.

Женщина застыла с выражением муки на лице. Она непроизвольно отступила, складывая руки на груди, и жестко сказала:

— Вы хреновый психолог.

[1] Стэпфордская жена — образ идеальной жены. Всегда приветлива, добра, аккуратна. В фильме такая идеальная жена оказалась роботом.

6 глава

Принятие Яной странного дара прошло через три стадии. Первая, самая ранняя, родилась из мучительного осознания того, что пока она не обращала внимания на свои сны, умирали люди. В то время, когда она пряталась в объятиях мамы, дрожа от ужаса вместо того, чтобы действовать, смерть настигала свои жертвы. Несколько лет ожидание этих снов отравляло дни девочки, мешая учиться и общаться с друзьями. Она боялась призраков с размытыми лицами, но ещё больше боялась не успеть спасти обречённых на смерть людей. Каждый раз, когда её вмешательство ничего не меняло, Яна впадала в уныние и теряла аппетит. Из этого состояния мог вывести только очередной сон, закончившийся благополучным спасением.

В одиннадцать лет Яна посмотрела фильм о супермене и решила, что её способности тоже что-то вроде суперсилы. Из маминой плиссированной юбки она сшила себе плащ, уговорила купить ей красные колготки и синие гольфы. Только вот трусы поверх одежды смотрелись чудно, поэтому эта деталь костюма разнилась с оригиналом. Яна даже придумала себе новое имя «Призрачная спасительница». Мама девочки боялась её снов не меньше, чем она сама, но охотно играла в супергероя, видя, как это помогает дочке справиться с тяжёлыми снами. Григорий Николаевич с самого начала отнёсся к способностям Яны как к Божьему дару и даже пропускал рабочие смены, помогая ей разыскивать обречённых людей.

Последняя и самая затянувшаяся стадия принятия дара, в которой Яна пребывала и по сей день, напоминала работу. Не любимую, но полезную с горькой обречённостью, что уйти от этого нельзя, потому что перестать спать невозможно. Иногда наступали периоды подъёма и осознания собственной значимости, сменявшиеся ещё более глубокой тоской.

Яна записывала в блокнот имена всех людей, которых просили спасти и самих призраков, если они успевали назваться. Список тех, кому удалось помочь, занимал гораздо больше места, чем трагические неудачи, но Яна всё равно казнила себя за ошибки, ведь их ценой, чаще всего, оказывалась человеческая жизнь.

Вскоре она начала замечать, что призрачные гости редко являлись случайными людьми. Некоторых она знала лично, с некоторыми была знакома через друзей или родственников. Иногда Яна обнаруживала знакомое лицо в автобусе, в кафе, на почте или больнице и сразу же вспоминала, что это те самые люди, которых удалось спасти. Она сталкивалась с ними каждый день, но не обращала внимания, пока не вмешивалась в их судьбу. В школьные годы почти все спасенные жили в черте Краснодара. Только пару раз пришлось выехать в соседний поселок. Когда Яна проводила каникулы у бабушки, то добавлялись и призраки станицы. Раньше помогал отец, но став студенткой, Яна всё чаще справлялась сама, добираясь на такси или общественном транспорте. Машину она не водила, даже водительских прав у неё не было. Последнее время это приносило много неудобств, и женщина подумывала о собственном автомобиле. Осталось найти время на обучение и побороть страх перед дорожной суетой.

На втором курсе института к Яне стал являться странный призрак. Капризная дама приходила несколько ночей подряд и требовала забрать из химчистки её брюки. Сны и раньше повторялись, но очень редко. Из-за такого пустяка ни один гость не навещал так настойчиво. Яна переживала, что призрак отнимает время и мешает другим обратиться к ней. Пришлось идти в химчистку за дорогущими штанами.

Когда накануне ночью к Яне пришёл Глеб, она разозлилась, услышав, что брату призрака грозит ограбление. По сравнению со спасением чьей-то жизни это казалось ерундой.

В этот раз беседа проходила на вершине горы. Кустистые облака, словно сладкая вата липли к высокой острой траве и стелющимся вдоль земли деревцам, мокрыми языками облизывали плечи и спину. Порывистый ветер толкал к отвесному краю горы, заставлял пятиться. Яна зябко повела плечами и обвела взглядом пяточек поляны. Напротив неё завис удлиненный сгусток тумана. Он быстро уплотнялся, обретая человеческие черты. Прежде чем облако оформилось окончательно, женщина услышала дребезжащие старческие голоса. Протяжные, грустные, похожие на мотив заунывной колыбельной, они проникали в сознание с ощущением материальности, словно в уши вливали сироп. Яна не сразу разобрала в этом пении отдельные слова, но когда они выпали недостающими пазлами, даже не удивилась: «Помогите, помогите».