Волчья королева (СИ) - Селиванова Ирина. Страница 5

Я долго лежала, не в силах восстановить дыхание. Потом дрожащими пальцами я попыталась коснуться груди, но ощутила жуткую боль и отдернула руку.

Нельзя было, чтобы меня видели в таком состоянии. Я осторожно перевернулась на другой бок и приоткрыла глаза. Мама и Лера мирно спали на одной из нижних полок, на другой отец разгадывал кроссворд.

Облегченно вздохнув, я перевернулась на спину и принялась осторожно массировать грудную клетку. Боль медленно уходила и превращалась в легкое покалывание.

По ощущениям только что пережитый ужас сильно походил на недавнюю прогулку с духами: словно меня вынули из собственного тела и перенесли в какой-то другой мир.

Через некоторое время проснулись мама и Лера, и вскоре разбудили меня, чтобы поужинать.

Все с удовольствием уплетали лапшу и весело болтали, мне же кусок в горло не лез. Как можно думать о еде, когда во сне тебя преследуют жуткие монстры и хотят выкрасть из груди твое сердце?

— Почему ты не ешь? — спросила мама, заметив, что я тереблю в руках вилку и не решаюсь опустить её в лапшу.

— Не хочу, — призналась я.

— Евгения, сколько можно, — подал голос отец, неправильно поняв смысл моего ответа. — Мы уже в поезде, и ничего не изменишь! Сколько можно дуться по этому поводу!

— Папа, я не… — начала оправдывать я, но отец стукнул кулаком по столу, давая понять, что не желает ничего слушать.

— Отлично, — фыркнула я. — Ну и пожалуйста! Думай, что хочешь, а есть я не хочу, потому что не голодна.

— Женя, ну ведь нужно поесть хоть чуть-чуть, — забеспокоилась мама.

— Все нормально, мам.

— Ты не заболела? — снова спросила мама, прикасаясь губами к моему лбу. — Вроде бы, нет. А живот не болит?

Вскоре мне удалось от них отделаться.

Я не спала всю ночь, вздрагивая каждый раз, когда проваливалась в легкую дремоту. Только под утро мне удалось ухватить несколько часов здорового сна.

Проснувшись, я увидела в окне густую лесную чащу, и страх только усилился. Теперь я точно ничего не понимала. Пугал меня не сам лес. Было чувство, словно в его сердце затаилось что-то враждебное, неправильное, готовое причинить мне вред. Оно скрывалось, следило за поездом и заставляло мое сердце ежесекундно ускорять темп.

Остальные были в полном порядке, и я решила, что теперь действительно схожу с ума. Когда-то я читала, что беспричинный страх является одним из главных признаков подступающего сумасшествия.

Я хотела домой. Так сильно, что готова была биться в истерике. А еще я боялась, что, когда через восемь часов мне придется сойти на перрон, мой рассудок откажет окончательно, и родителям придется отвезти меня в больницу с острым психическим расстройством.

Скованность движений на пару с невыносимой, давящей на мозг жарой меня добивали.

Все оставшееся время я читала, но даже тогда ни на секунду не могла выкинуть из головы свои придуманные страхи.

В девять пятнадцать вечера наш поезд остановился на вокзале Новосибирска, и мы выбрались на перрон. За час до этого моя паранойя растаяла без следа, так что я даже чувствовала некий прилив сил.

Мы взяли такси и доехали до центрального автовокзала.

— Так, мы с вами едем до Перетовки, — сообщил отец и продолжил, словно кому-то было дело до его слов. — Виталий Геннадьевич находится там уже несколько дней и успел снять нам отличный домик. А завтра мы уже отправимся на поиски. Такой интересный маршрут. Никогда еще так высоко не забирался. Там ведь и горы есть. Вот красота!

Зарядки на телефоне, к моему большому разочарованию, хватило только на половину пути, поэтому оставшееся время пришлось тупо смотреть в окно. Для меня было в новинку, что дорога пролегала через самый настоящий лес. Деревья, едва виднеющиеся в темноте, словно великаны, вздымали руки-ветви вверх, к небесам, сплошь затянутым темными тучами.

В деревню мы въехали в полной темноте. Она нас встретила угрюмым молчанием и узкими улочками, где едва мог проехать вроде бы маленький автобус.

— Конечная! — объявил водитель, и оставшиеся несколько пассажиров, включая нас самих, засуетились на своих местах.

Мы спешно покинули транспорт и пересели в машину Виталия Геннадьевича, который тепло поприветствовал родителей и по очереди обнял меня и Леру.

Дядя Виталик был старым другом отца и всей семьи. Не имея собственной семьи, он ни раз праздновал с нами Новый год, всегда приходил на дни рождения и интересовался по телефону нашим с Лерой здоровьем. Они с папой вместе учились в университете, а позже они стали вместе преподавать и заниматься археологией. И пусть сейчас из-за него я лишилась нормального отдыха, он всегда был для меня родным человеком.

Наконец, машина замерла перед воротами самого обычного домика, и мы выбрались наружу. Холодный воздух пробрался сквозь мои шорты и топик, отчего тело довольно вздрогнуло.

— Жень, Леру и проходите внутрь, — сказал мне Виталий Геннадьевич. — Там должно быть открыто, ключи у меня!

Я кивнула, закинула на спину рюкзак, взяла сестренку под руку и застучала кедами по деревянному крыльцу. Дверь со скрипом отворилась, и я бесстрашно шагнула во внутреннюю темноту, параллельно стараясь нащупать на стене включатель и не угодить в паутину.

Когда лампа зажглась, я оглядела представшую перед нами комнату. Похоже, это был зал. Довольно большой, с деревянным столом в центре. Вся мебель, а именно выцветший диван, деревянная тумбочка и небольшой шкаф, была старая. Справа располагались окна с занавесками в цветочек, а также несколько стеллажей с книгами.

— Женя, тут прям как у бабушки в деревне, правда? — спросила Лера, оглядывая комнату распахнутыми глазами.

— Правда, — кивнула я. — Пошли, ребенок, посмотрим, что тут ещё есть.

Я распахнула следующую дверь, и мы оказались на кухне. Две оставшиеся комнаты были спальнями.

Та, что поменьше была очень уютной: квадратная, с двумя большими окнами. Справа от двери стояла односпальная кровать, после нее возвышался комод с пятью отделениями, а на нем разместились ветхий телевизор и настольная лампа. Слева стоял маленький журнальный столик и большая, упирающаяся в потолок стенка, на полках которой должны были располагаться различные сувениры, книги и журналы, но сейчас ничего не было. В самом углу, куда всегда падал свет от окна, на стене висело небольшое, сильно запыленное зеркало.

Как только выгрузили сумки, дядя Виталик сразу уехал. Пожелав родителям и сестре спокойной ночи, я вошла в свою новую комнату и захлопнула за собой дверь.

Лежа на кровати и глядя в потолок, я долго не решалась закрыть глаза, представляя, как чудовища поджидают меня на границе сна и реальности. Но не спать еще сутки я просто не могла, поэтому убедила себя, что не узнаю, пока не попробую, и стала думать о чем-то светлом и прекрасном. Завтра ожидался трудный день, но пережив его, я на шаг приближусь обратно к дому.

Сон подкрался незаметно, и даже гроза, так яростно разразившаяся посреди ночи, не смогла его нарушить.

Глава 3

Я открыла глаза, когда кукушка на старых настенных часах пробила полдень. Звук эхом отразился у меня в голове, немного побаливающей от переизбытка сна.

Поднявшись с постели, я замерла на несколько секунд, стараясь собрать все отрывки воспоминаний в единую картину. Ясно одно — в данный момент я находилась в Сибири. Об этом мне говорили старая пыльная мебель, сладкий запах зелени в воздухе и крики жителей деревни за окном. Кроме того, недавно я чуть не лишилась рассудка. К счастью, сейчас эти бесплодные страхи исчезли, и даже ночью мне удалось поспать без кошмаров. Однако, выкинуть их из памяти не представлялось возможным.

Я не знала, что ждать от предстоящего дня, поэтому планировала подольше поваляться в кровати.

— Женя! — вдруг прогремел на весь дом грозный голос отца. — Ты сегодня собираешься вставать или нет? Я не понимаю, как можно быть такой ленивой?