Гады. Старая кожа (СИ) - Сергеева Александра. Страница 18

Лэйра по знаку Дона подпихнула закапризничавших охотников, загоняя их в путаницу узеньких грязных переулков. Её слегка передёргивало каждый раз, когда те приветствовали гостей приглушенным пьяным криком из покосившихся домишек. Или отчаянным женским визгом. Кажется, сдуру гадина поддалась на провокацию, попытавшись прислушаться к биению пульса этого сборника человеческой распущенности. На неё потоком выплеснулись помои человеческих чувств и эмоций — ко многому привычная бизнес-леди задохнулась, как если бы сверзилась в выгребную яму с головой. И в ту же секунду охотники увидали пропавшую с глаз добычу.

Боевой режим манипулятора включился сам собой. И выбросил на внутренний экран предложение стреножить противников, проявивших по отношению к нему агрессию. Дон дал подтверждение на двоих. Поймал предупреждение об опасности, грозящей объекту «Лэйра» и резко толкнул занимающуюся ерундой идиотку. Та полетела куда-то в сторону вдоль перекошенного обглоданного забора. Он уловил неприятный до кондрашки звук втыкающегося в дерево ножа. Приземлившись в лужу, великая охотница на охотников — позабыв про всё — спасала глаза от брызг. Натурально сидела, и, как полная дура, ладошками развозила по лицу грязь. А в это время в неё метнули нож, который грозная гадина полностью проигнорировала. Просто не заметила такой пустяк. Как и амбала, что пёр на неё с занесённой саблей — Дон не торопился его отключать. Зато отвесил объекту «Лэйра» тяжёлую ментальную оплеуху.

И тут она не сплоховала. Моментом спохватилась и поймала в мысленный прицел нападающего. Её ужас, и возмущение поведением ублюдка ударили в голову Дона обжигающей волной ненависти. Жаркое облако заполонило голову Лэйры злобным дребезжащим шипением. А затем лопнуло, выплюнув огненный шарик. Система внутренней защиты манипулятора автоматически прервала связь с взбесившимся объектом, чтоб хозяин и сам не схлопотал по мозгам. А мужик дико взвыл и сложился пополам, раздирая скрюченными пальцами виски. Его агония была шумной, но короткой. Ну, а объект «Лэйра» всё сидел в луже и тупил: не мог оторвать глаз от агонизирующей жертвы. Всё пытался осознать: как она — крутая и непоколебимая, как Московский кремль — умудрилась упустить завесу невидимости? Система распознавания манипулятора подключилась к объекту. Жаль, что Дон не мог услыхать её самокопания дословно — досадное упущение конструкторов его башки. Но воняло теми самокопаниями гадины на километр вокруг.

Из размышлений её вытащил сдавленный хрип — Дон не собирался устраивать второй концерт на всю округу. Достаточно и того, что клиент Лэйры изрядно нашумел. Знакомый голос — она перевела мутноватый взгляд на корчащихся неподалеку людей. Первое, что разглядела отчётливо: иронично-злые глаза друга. Гадина узнала своего манипулятора и окончательно пришла в себя: надо же было так облажаться! Система распознавания чувств объекта сдавала его с потрохами, пока Лэйра выползала из лужи — та оказалась довольно глубокой и дико скользкой. Её распирало от желания немедля забросать Дона мольбами о прощении за дебильное поведение. За то, что бросила его, струсила, разнюнилась!..

Он не выдержал и улыбнулся, прощая подругу за всё сразу — та чуток расслабилась. Но, Дон был манипулятором. И в критической ситуации просто не умел задерживаться в таких прелестных чувствах, проскакивая их с ходу и сворачивая обратно к опасной действительности.

— Свидетели? — тихо напомнил он.

— Сейчас, — покладисто заторопилась неудачница, у которой отлегло от сердца.

Но тут заметила торчащий в заборе нож. Мигом сообразила, что к чему, и весьма логично разозлилась:

— Меня чуть не убили!

— Ещё несколько минут назад, — бесстрастно оповестил внутри Дона манипулятор. — Ты прозевала эту опасность.

— А ты куда смотрел?! — попёрла на него женщина качать права. — Он мог в меня попасть!

— Ночью? С пятидесяти шагов, напуганный твоими финтами с невидимостью? Вряд ли. Вероятность такого попадания в самом нижнем диапазоне. А теперь кончай истерить и займись делом. Свидетели.

Случайными свидетелями пристыжённая гадина занималась с чрезмерным старанием. Тех обнаружилось всего четверо: каждого она предварительно вытащила из его норы и, как следует, прощупала. А после вычистила из памяти события этой схватки и прогнала обратно.

— Что будем делать с этими? — озаботилась гадина, которую Дон заботливо укутывал в свой непострадавший от грязи плащ. — Их же нужно куда-то закопать.

— Не смеши, — отмахнулся он и потащил её прочь из трущоб: — Не отнимай у честных людей их нечестную добычу. Они сами соборуют покойников, обобрав их донага. А затем похоронят в какой-нибудь сточной канаве. А мы рискуем засветиться ещё больше.

— Ты меня простил? — с подозрением осведомилась Лэйра, подлаживаясь под его широкие шаги.

— Не пори чушь. Ты не виновата, что впервые защищала себя самостоятельно. То, что называется, любой ценой. Я был готов к тому, что тебе придётся переступить через эту границу. Да, и сам-то впервые через неё переступил. Но мне проще. В такие минуты я как бы ухожу в тень. Верней, меня задвигают на задний план. А на переднем начинает действовать манипулятор. Думаю, в твоей прошлой жизни такие проблемы решали за тебя. Быть умной и деловой не значит, что ты была ещё и беспринципной дрянью. Ты нормальная тётка. Я тогда это сразу почувствовал. Хотя знаешь, — чуть смутился Дон, — уже давным-давно забыл о нашей разнице в возрасте. Ты как-то незаметно перестала быть той тёткой.

— Знаю, — задумчиво отозвалась притихшая Лэйра. — И мне это очень нравится. Я и сама забыла, что ты у нас прыщавый студент.

— Не ври! Я не был прыщавым. Я был спортивно сложённым, круто обаятельным парнем.

— Всё может быть. Сейчас это уже не актуально. Потому что ты стал мужчиной, которым я тебя ощущаю. И это меня более чем устраивает. Как-то нелепо себя чувствуешь, когда о тебе никто не заботится. Это я не о женихах и внуках. Кстати, мы сразу линяем, или успеем позавтракать?

— Успеем. Сейчас городские ворота закрыты. Приказывать их открывать — напрасно привлекать внимание. Ты никогда не проконтролируешь точное число свидетелей своих подвигов. Поэтому не злоупотребляй без нужды. Но, мы должны убраться отсюда, как только ворота откроют.

— Твой манипулятор делает тебя занудой. Ты начинаешь говорить, как аэропортовский диктор.

— А твоя гадина делает тебя дурой. Ты возомнила себя владычицей умов и перестала шевелить своим.

— Правильно тебя твоя девка бросила.

— Жаль, что ты так и не вышла за своего дряхлого питбуля. Житьё в собачьей будке тебе бы пошло.

— Дон, ты редкий мерзавец.

— А ты старая маразматичка. У тебя не только рожа разгладилась, но и мозги.

— Слушай, а ведь Лэли у нас тоже необстрелянная.

— Предлагаешь и ей предоставить шанс кого-нибудь укокошить?

— Пожалуй, такой шанс и без нас представится. Ой! Смотри! Это же пекарня. Чуешь, как пахнет? Свежая выпечка уже на подходе. Давай купим к завтраку. И в дорогу прихватим.

— Давай, — безмятежно согласился Дон, манипулятор которого подвис в ждущем режиме.

Глава 4

Семь раз отмерь, а потом бабы всё равно отрежут, как им надо

— Паксая, не будь мямлей, — с наигранной самоуверенностью подковырнула Лэйра. — Ничего с ним не сделается. Поковыряется в кишках этой машины и станет человеком. Ему полезно почитать инструкцию к тому агрегату, что вмонтирован в его башку. Нам бы, кстати, тоже не мешало пройти курс повышения квалификации. А то тычемся в свои таланты, как слепые кроты на автобане. Тебе хорошо: ты свои собственноручно взрастила. А нам кота в мешке подсунули. Лэли вон вообще не в ту степь занесло. В животноводство, чтоб ему пусто было! Мы из-за неё теперь наподобие того дерьма, что собирает вокруг себя всех мух. Но, если мух ещё можно потерпеть, то бродить всюду с тигром в форватере, как минимум, нелепо.