Мальчик-убийца (СИ) - Воронцов Александр Евгеньевич. Страница 17
Голод тоже имел место быть. Не всегда подвозили провиант, да и не всегда он был. Сухпай, конечно, присутствовал — спасибо украинских небратьям, а точнее — их американским друзьям. Но всухомятку долго не протянешь. Полевых кухонь было мало, чаще возили бачки из поселка. А поскольку снайперы со стороны украинской линии обороны стреляли часто и довольно метко, то надо было ждать темного времени суток. В общем, главное правило солдата «война войной, а обед по распорядку» не выполнялось. Потому что распорядка не было — был «плавающий график приема пищи».
Одним словом, это сидение на отмороженной жопе Максу надоело. И весной он пошел к начальству. И ему повезло — в Донецке, куда он отправился, он встретился с Романом Возником, позывной «Цыган», бывшим командиром роты спецподразделения милиции «Беркут», ныне — командиром батальона «Мираж». Разговор состоялся 2 марта и Макс выложил Цыгану свои соображения по поводу военных действий.
— Мы, бля, сидим на жопах, жрем, постреливаем иногда, ждем, когда нас укры артой ровнять начнут. Что это за война? Так можно и печки там поставить, и на них лежать. А то ноги в окопах уже поморозили на хрен. Вон, укры снайперов натыкали, патронов у них море, снайперы щелкают нас, как куропаток, а мы патроны бережем. Пару атак всего за зиму было. Ну, иногда в серой зоне бывают столкновения, когда мы трофеи идем собирать. Так не то что победить — так вообще можно воевать сто лет! — Макс знал раньше многих «беркутовцев» и его Цыгану отрекомендовали, поэтому он был предельно откровенен.
— Не кипешуй! Что ты конкретно предлагаешь? — Возник был спокоен, как удав, его могучая атлетическая фигура излучала благодушие.
— Роман Святославович, я не кипешую! Я пользу хочу принести республике! Реальную пользу! Вон, соседи-луганчане — у них и Бэтмэн, и Мозговой со своим «Призраком», да и Паша Дремов со своими казачками регулярно по тылам укровским шастает.
— Убит Беднов… — Цыган помрачнел.
— Да, я знаю. Жаль Сашу, хороший был мужик… Но дело-то надо делать! Луганчане этих мразей укровских хорошо поучили, а мы? А у нас кроме Вашего батальона никаких ДРГ нет. Вот помните, были чечены со своим «Востоком», так укры их, как огня боялись. И обстрелов гражданских было куда как меньше. А сейчас эти гниды распоясались — даже по Донецку шмаляют, как на полигоне, мрази. А что говорить про поселки всякие. Вспомните, как бомбили Дебальцево? А когда Красногоровку ровняли с землей, нас же потом и обвинили, что, мол, это мы стреляли!
— Еще раз задаю вопрос — твои предложения? — Цыган начал нервничать.
— Предложения простые — собрать диверсионно-разведовательную группу и работать на опережение. То есть, задействуя агентурную сеть и создавая новые, пресечь для начала артиллерийские обстрелы Донецка и других городов и поселков республики. Причем, будет достигнут и пропагандистский эффект — мы покажем украинским воякам, что за своих мы глотки рвать будем. А то они совсем страх потеряли, — Максим, что называется, пошел в разнос.
— Что тебе для этого нужно?
— Людей я подберу сам. Нужна амуниция, понятное дело, оружие, ну и все, что полагается такому подразделению. Сейчас тут у нас непонятно, кто за что отвечает, кто где. Прошу прикомандировать меня к батальону Спарта, они хорошо воюют. И нам не грех поучится, и мы им сможем помочь.
Цыган помолчал, покатал желваки, потом хлопнул Макса по плечу.
— Ладно, журналист, мне пацаны за тебя говорили, что ты мужик серьезный, несмотря на возраст.
— А что возраст? При чем тут возраст? — Макс опешил.
— Да то! — Возник открыто щерился. — Для сержанта ты староват, тем более, для диверсанта. Командиром взвода тебя еще поставить — это да, а вот в ДРГ… Там бегать надо, ползать, я уж не говорю про то, что на снегу часами лежать. А ты уже старичок поди…
Роман откровенно «пробивал» Макса, проверял на «слабо» и Зверев это понял.
— Если пацаны за меня говорили, то они меня, значит, в деле видели. Я и в спаррингах стоял, и кроссы бегал, кстати, в 40 лет стал Чемпионом Украины, выступал и по боевому самбо, и по панкратиону.
— Тут тебе не спортзал…
— Так и не Вторая Мировая! Скорее — Первая. Сидим в окопах, яйца морозим. Так можно деда с берданкой посадить и не парится. Наш колхоз никому и на хрен не нужен! А по городам все равно шмаляют, мы украм не помеха. В тыл надо идти к ним, там воевать! — Максим был спокоен, и давил логикой.
— Хоп! Убедил! Как раз вопрос такой уже ставился. Недавно Царь говорил. Он, кстати, из твоих, из спортсменов, да?
— Кононов? Министр обороны? Да, работал тренером в Федерации дзюдо Донецкой области, у него, я знаю, тренерский стаж по дзю-до 20 лет, — Макс сам не знал, но ему рассказывали.
— Ну, вот, шмаляй прямо к нему. У него сейчас остались в личном подчинении четыре славянских роты, бронегруппа «Оплота», батареи какие-то, короче, после его возвышения там бардак сейчас, вот как раз с ним и разгреби, куда и к кому, лады?
— Лады! Спасибо!
После этого разговора Максим таки решил вопрос с Кононовым. Маленький такой министр, которого за глаза некоторые называли Наполеончиком — и за рост, и за воинские победы — все схватывал на лету. Тем более, спортсмен спортсмена всегда поймет. Так что уже через месяц у Макса было почти 30 человек, снаряжение, оружие, причем, даже две бесшумные «снайперки»-«винторезы» и два бесшумных автомата «Вал», ну и другие спецназовские прибамбасы. Хотя, конечно, основным «приобретением» новосозданной ДРГ были люди.
К сожалению, в 2015 году и в ЛНР, и в ДНР стали творится какие-то странные дела. В январе в районе Лутугино сначала расстреляли из гранатометов и огнемета джип Беднова-Бэтмэна, причем, ответственность взял на себя глава ЛНР Плотницкий. Мол, Александр Беднов не подчинялся власти и атаманил. В конце января неизвестными был расстрелян народный мэр Первомайска Евгений Ищенко. Который, кстати, тоже бодался с Плотницким. А 12 декабря, уже в конце года, в районе Первомайска был взорван в собственном авто Павел Дремов. Луганских полевых командиров целенаправленно кто-то «гасил».
Но и Рому Возника Максим больше не видел — 26 марта 2015 года его автомобиль расстреляли неизвестные прямо в центре Донецка. «Неизвестных» конечно же, не нашли. А ведь к тому времени Цыган уже был депутатом парламента Новороссии, активно пошел в политику. Видимо, слишком активно шел…
В общем, Макс, получив поддержку от Мотороллы и взаимодействуя с его «Спартой», с головой окунулся в новые фронтовые будни. Подальше от непонятных перемен в Донецке и Луганске, сторонясь от политики и занимаясь только одним — войной.
Которая продолжала оставаться тяжелой мужской работой…
Выступление четвероклассника Максима Зверева на концерте, посвященному празднованию 7 ноября, произвело в школе эффект разорвавшейся бомбы. В следующем году страна готовилась отмечать 60-летие Великой Октябрьской социалистической революции, а тут вдруг такой сюрприз!
— Нет, Василий Кириллович, я все понимаю, но при всем моем уважении к Вам я просто обязана сигнализировать в партийные органы! — секретарь партбюро школы, старенькая Инна Ивановна Косица была просто на взводе.
Инна Ивановна была коллегой директора школы — она тоже читала историю и обществоведение в старших классах. Правда, старшеклассники ее профиль — «историчка» — переиначили в «истеричка». И таки было за что.
— Как можно такое говорить, да еще и на таком торжественном выступлении? Какие-то фашисты, какие-то горят дома, дети в гробах! Это он про каких детей? — историчка явно была не в себе.
— Ну, насколько я понял, Максим прочитал свои собственные стихи, что уже говорит об уровне его развития, — директор внешне был абсолютно спокоен.
— И, потом, там, насколько я понял, в стихотворении он рассказывал о своем то ли предчувствии, то ли сне. То есть,