Война Ночных Охотников (СИ) - Афанасьев Роман Сергеевич. Страница 30

Строев толкнул оборотня носком черного лакированного ботинка. Тот даже не вздрогнул.

-Ручной песик Григория, - медленно произнес он. – Большой, тупой и волосатый. Кому ты теперь нужен, выродок?

В его кармане тихо звякнул телефон. Вампир двумя пальцами извлек его наружу и взглянул на экран. Поджал губы.

-Собирайтесь, - велел он Георгу. – И побыстрее.

-А этот?

Строев бросил взгляд на оборотня, растянувшегося на бетонном полу.

-Бросьте эту падаль здесь, - сказал он. – Не тратьте на него время. Грузите толстяка, потом девок. Что пялишься? Ускорься!

Георг развернулся, выкрикивая приказы, а Строев шагнул обратно в коридор, раздраженно крутя в длинных пальцах попискивающий телефон. Ему чертовски хотелось сжать кулак – до боли, так, чтобы пластиковая коробочка рассыпалась на сотню мелких осколков. Но он знал, что не сделает этого.

Кобылин. Или та тварь, которой он стал, если верить слухам, опять ускользнул. Но кто мог подумать, что он просто убежит? Этот ублюдок, наглый и дерзкий сопляк, мнящий себя пупом земли, в любой дырке затычка. Но не трус. Почему сбежал? Ладно. Пусть. Его можно найти снова. Этот город не станет ему убежищем. Здесь теперь не его территория. Больше некому его прикрывать. С Бородой и его пародией на Орден покончено. А другие… Их нужно предупредить. Обзвонить. Некоторым приказать, а остальных вежливо попросить. И надо сделать это прямо сейчас, несмотря на то, что до боли хочется вцепиться в бороденку этого проклятого толстяка и вырвать ее с корнем. На это нет времени.

Раздраженно оскалившись, вампир выскочил из железных дверей, спустился по крошащимся ступенькам и зашагал в сторону ворот. Георг был прав – люди князя Скадарского действительно скоро приедут. Подтверждение чуть запоздало, зато пришло из самого надежного источника. С которым, к слову, необходимо встретиться. И как можно скорее. Слишком многое нужно обсудить с прокурорской семьей. Очень многое.

Строев зашагал по асфальтовой дорожке к воротам, не обращая внимания на шум за спиной. Там, из дверей, выводили пленников.

Георг покинул зал последним. Его подручные вывели всех живых и даже забрали трупы своих коллег, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов. На полу оставалось лишь одно тело – переставший дышать оборотень. Георг обвел зал долгим взглядом, запоминая мельчайшие детали, потом развернулся и растворился в темноте коридора.

Едва его шаги затихли, как из дыры в стене выскользнула едва заметная тень и бесшумно засеменила к телу оборотня. В самом центре тень выступила в круг света от единственной уцелевшей лампочки и превратилась в огромную крысу, одетую в кожаный жилет с десятком кармашков.

Крыса села на задние лапы, вскинула острую морду, вынюхивая подозрительные запахи. Выпуклые черные глаза, похожие на огромные виноградины, с тревогой смотрели в темноту, а короткие усики подергивались. Наконец, придя к какому-то решению, крыса взмахнула короткой передней лапой, и из дыры в стене в зал хлынул целый поток теней.

Это были крысы – десятка два отборных хвостатых тварей. Пятеро из них размерами почти не уступали своему лидеру, а остальные были заметно меньше. Но даже их невозможно было спутать с обычными обитателями подвалов. Пусть они и напоминали крыс, но все-таки оставались подземниками, пусть и слишком юными.

Серый поток накатился на веревольфа и он зашевелился. Подхваченное десятками лап, тело сдвинулось с места и легко заскользило к дальнему углу, к той самой дыре, из которой появился странный отряд.

Его предводитель стоял на месте до тех пор, пока его подручные не скрылись в темноте. Оставшись в одиночестве, он снова принюхался, отступил на шаг. Потом еще на один. Обернулся, бросил тревожный взгляд за спину, опустился на четвереньки и метнулся в дальний угол, к груде старой мебели.

Секунду спустя, прямо над обломками зеленого стола для пинг-понга, в воздухе появилась черная клякса, напоминающая клуб дыма. Лампочка под потолком моргнула, заискрила, и клуб дыма резко уплотнился, превратившись в человеческую фигуру.

Это оказалась хрупкая черноволосая девушка, почти девчонка. Милое детское личико, напоминающее мультяшный персонаж, черная футболка с узорами из блестящих стразов, синие обтягивающие джинсы с дырами на коленях. Черную отросшую челку надвое рассекал единственный белый локон.

Вскинув хрупкие руки, она резко оглянулась, осматривая пустой зал. Стало видно, что ее футболка порвана, усеяна мелкими дырами, и едва держится на плечах. Кончики волос скручены, словно их прижигали огнем, а на щеке красуются черные длинные полосы – как след от острых когтей.

-Вот черт, - выдохнула девчонка. – Не сейчас. Не сейчас!

Лампочка с грохотом лопнула, и девчачий силуэт вдруг взорвался, превратившись в расплывчатый клуб черного дыма. Тотчас сверху, прямо с потолка, на нее упал ослепительно белый вихрь. Он взбаламутил черный дым, закрутил его, как водоворот, попытался обнять, сдавить в своих объятьях. Черные и белые отростки перемешались, закружились, сплетаясь в единый мутный клубок. А потом черный туман исчез, словно его никогда и не было. Белый вихрь на секунду замер, закружился, собираясь в сияющий шар, напоминавший растрепанный клубок шерсти. И исчез.

Подземник в кожаном жилете, сидевший в дальнем темном углу за разбитым письменным столом, вскинул острый нос и, наконец, осмелился сделать первый вдох. А потом прыжком рванул в черную дыру за своими родичами так, словно за ним гналась сама смерть.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

Часть вторая Чужие Дни и Ночи Глава 10

ЧУЖИЕ ДНИ И НОЧИ

Алексей проснулся от страха. Хватаясь руками за что-то мягкое, он вскрикнул, подался вперед, выскальзывая из остатков кошмара, и понял, что сидит на заднем сиденье автомобиля.

Покрывшись холодным потом, он застонал от облегчения и принялся шарить по карманам в поисках кошелька. Сон и явь все еще толкались в голове, мешая сосредоточиться.

Водила что-то сказал, но в ушах Кобылина стоял гул – как от страшного похмелья. Ничего. Бывало и хуже. Хорошо еще, что кошелек на месте. Из обрывков памяти внезапно всплыл темный переулок и озвученная цена. Кобылин быстро отсчитал хрустящие банкноты, сунул в протянутую руку, отмахнулся от предложения помощи и, открыв дверь, выскочил наружу. В ночь.

Холодный воздух ударил в грудь тугой волной и Алексей шумно вздохнул. Приятная ночная свежесть остудила разгоряченную голову, заставила поежиться, плотнее завернуться в мятый черный плащ. Кобылин сделал пару шагов, с удовольствием окинул долгим взглядом знакомые места. За его спиной хлопнула дверца, он обернулся, но увидел уже отъезжающий Фиат. На прощанье тот моргнул красными огоньками стоп-сигналов и растворился в потоке машин.

Кобылин сунул руки в карманы, перешагнул через крохотный железный заборчик, ступил на тротуар. Свет из окон ближайшего длинного дома нарезал асфальт ломтиками светлых и темных полос. Сквозь них скользили темные фигуры прохожих. Шум от машин волной катился по шоссе, отражаясь от высотных домов и возвращаясь к дороге многоголосым эхом. Все было как всегда. Ночь, головная боль, тошнота, обрывки в памяти, и близость дома.

Покачиваясь, Алексей развернулся и двинулся по привычному маршруту – мимо магазина, занимавшим весь первый этаж, к самому концу здания. Там нужно было свернуть, взять чуть правее, и, пройдя через центр двора, прямо по площадке, выйти к дому. Своему дому.

Кобылин застонал, предвкушая тот момент, когда можно будет скинуть кроссовки и растянуться на родном продавленном диване. Он ускорил шаг, обгоняя медлительных вечерних прохожих. Ночной воздух холодил разгоряченное лицо, вымывал из головы обрывки сна - чудовищного, страшного, об отрубленных головах и покойниках, валяющихся на сырой траве.

Судорожно вздохнув, Алексей всей пятерней вцепился в пухлый бумажник, лежавший в кармане. В чужой бумажник, подобранный у трупа. Это не сон? Кобылин замедлил шаг, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Он часто задышал, пытаясь отсортировать в голове мутные картинки, проступавшие из памяти. Он бежал. Только что бежал. Ему было плохо, очень плохо, кажется, его чем-то накачали, держали в подвале… Конопатовы? Витек Конопатов держал его в подвале?