Чудо (СИ) - Вонави Нави. Страница 15

Женщин в колонне мало, всего восемь, не считая меня. И все они кучкуются, им проще отбиваться. Меня в свою компанию не принимают, я уже пробовал затесаться. Обозвали «нелюдью» и послали подальше. Ко мне до этого дня мужики не подходили, но вот и настал черёд. Я уже много вариантов обдумал насчёт того, как буду обороняться. Насмотрелся на насильников и их жертв.

Бывало, что прижмут девушку, по неосторожности отошедшую от стайки своих товарок, и давай по очереди её иметь. Держат руки, ноги, голову. А главное — рот затыкают. Охране плевать, если только орать начнёшь, тогда вмешаются. А если очень не повезёт — посмотрят какое-то время, советы насильникам раздавать будут.

Казалось бы — все бывшие солдаты. Но получается, что они только сейчас в лагерь отправляются, и каждый больше месяца сидел ещё где-то. Не все насильники, но такая группа имеется, и никто с ними не связывается. Да и смотря на эти рожи, создаётся впечатление, что это обычный сброд, который на войну из тюрем понабрали. Может оно так и было, откуда мне знать. Аристократов тут в любом случае не видно, так что, ничего удивительного.

А самое паршивое что замечал — это когда главная у женщин, специально выгоняет провинившуюся. Не даёт идти со всеми. И вот тогда ей многих придётся обслужить, никто не поможет. Так что ночь эту мне не спать совсем, нужно следить. Если раньше ко мне боялись подходить, непонятно почему, то теперь все захотят «эльфятинки» отведать. Тем более такой строптивой. Видели, что обычная женщина, хоть и может сдачи дать. А в лагере, судя по рассказам, есть разделение на мужские и женские бараки, там должно быть проще. Я, во всяком случае, надеюсь на это.

«Главное дотянуть, а там прорвёмся, ты только не унывай, как папка твой. Или мамка, тут смотря с какой стороны смотреть.» — снова глажу живот, морщусь, поправляюсь: — «Папка — это я про себя, а не про урода-насильника.»

— Ой деби-и-ил. — шепчу под нос. — Мне реально мозги отбило.

С чего вдруг все эти нежности, сопли, и прочая ерунда? Какой-то удар по мозгам мне эта беременность нанесла. Может я вообще не беременный. Ещё раз пересчитываю дни, и получается, что задержка больше десяти дней. Такое вряд ли может быть. Но кто его знает, женский организм.

Наверное, я так устал от одиночества, вот и поехала крыша. Но теперь снова есть цель и желание жить. Выжить любой ценой, уйти отсюда, сбежать. И жить нормально, а главное — не одному. А ещё важнее — ради кого-то. У Арины всё хорошо, и у меня всё будет хорошо.

— Подъём! — крик всадника, проносящегося куда-то назад. — Подъём, в колонну!

Мы встаём и идём. Ошейники не совершенны, во всяком случае пока что. Толпе не дашь приказ мысленно на подъём — может начаться столпотворение и задавят кого ни будь. Вот и носятся туда-сюда, устно раздают команды. Вставая, я думаю не про остальных заключённых и себя. Я думаю про малыша и себя.

Белокурая лекарка залечила раны пострадавших, я видел свет в её глазах — прямо как у Ники. Хорошая женщина, непонятно что тут делает. Может быть как у нас, когда такие вот девушки уезжают в Африку и помогают больным детям и взрослым, не прося ничего взамен? Надо будет помолиться за неё богине.

Да, про богиню я тоже узнал. Ту, которая мне являлась. Это раньше я не замечал, даже в нашем лесном лагере, хотя и видел её статуэтки. Женщина в тоге, стройная, с повязкой на глазу. Держит ладони вместе, протягивает вперёд, будто пытается напоить просящего. Зовут её — Арайес, а отвечает она за домашний очаг. Хотя сдаётся мне, это не единственный её «круг ответственности».

И чего она обратила на меня внимание? Может быть ребёнок во мне — будущий великий король? Улыбаюсь глупой мысли. Но вряд ли у рабов рождаются короли. У простолюдинов в крайнем случае — может быть, но не у рабов. Но чем чёрт не шутит, завтра дядюшка этого тела объявится и окажется, что он эльфийский принц. А может даже король. В любом случае, хорошо, что она за мной присматривает, значит у нас всё будет отлично.

«Боги с нами, весь мир под нами.» — опять глажу свой живот, потом опасливо озираюсь — только бы никто не заметил. Мало ли что тогда может случится.

— Эй, эльфка! — шёпот рядом.

Поворачиваю голову — одна из женщин. Худая, в возрасте — ей лет шестьдесят, судя по виду. Без отметки благородной. Глаза тёмно-карие, такая же лысая, как и все. С маленьким некрасивым носом, и пухлыми щеками. Это всё несмотря на общую худобу. Смотрит на меня прищурившись, ожидающе.

— Выгнали? — интересуюсь.

— Ага, давай ночью вместе, по очереди дежурить? — нервно чешет затылок.

— А давай. — соглашаюсь я, и улыбаюсь.

Дальше мы идем вместе. А я вдруг думаю, что жизнь налаживается. Казалось бы — беременность должна была загнать меня в ещё большую депрессию. Дать ещё один повод при первой возможности наложить на себя руки, но нет, всё наоборот. Непонятно кого за это благодарить — богиню, ребёнка, просто случай. Да, в моём положении глупо так думать. Но хотя бы я не убегаю ни от кого, а от насильников отобьюсь. В женском блоке вряд ли меня кто-то доставать будет, так что там найдётся время подумать насчёт побега и вообще его возможности.

***

Спать нам не пришлось. Где-то через пару часов, на горизонте показалось чёрное пятно. Но чем ближе мы подходили, тем понятнее становилось — это лагерь, в который нас и вели. Он напоминал небольшое поселение, посреди чистого поля. Я порадовался, пить хотелось неимоверно. А ещё — что не придётся сторожить себя и «подругу», и эта ночь будет спокойной. Во всяком случае, должна такой быть.

Солнце уже клонилось к закату, и нас ускоряли. Чем ближе я подходил к лагерю — тем больше приходило осознание того, что я теперь раб. Настроение опять поползло вниз.

Забор был совсем невысоким, и только сейчас доходило — тут и не нужно охранять нас. Мы никуда не денемся. Можно дать всем свободу передвижений, и, если мы уйдём от назначенной хозяевами точки слишком далеко — украшение на шее начнёт душить. В конце концов, самых упорных, убьёт.

— Пришли. — говорю сам себе, и тому, кто у меня теперь живёт в животе. — Наконец то, сейчас будет полегче.

— Я бы на это не рассчитывала. — бормочет моя соседка, внимательно всё рассматривая, и думая, что я обращаюсь к ней. — Ты откуда?

Мы шли всю дорогу молча, она не хотела начинать разговор, а я не настаивал. И вот сейчас почему-то прервала молчание.

— Эльфийское посольство на границе Арино и Каоса, потом воевала в составе тамошнего сопротивления, разведка.

Смотрю на несколько одноэтажных зданий из камня, с множеством окон — стоят ровными рядами, друг за дружкой. Между ними дорожки, из брусчатки серого цвета. Сделано всё на совесть, и похоже на века, основательно. В конце зданий большая площадка, куда нас всех и заводят через распахнутые ворота.

— Элми Накс, полковой лекарь, попала в плен недалеко от Мироса. — представляется женщина. — Не хватило одного перехода, и мы были бы на территории свободного города.

— Руок? — спрашиваю её. — Королевство пало?

— Нет, но большая часть территорий оккупирована. — она опускает голову, сжимает кулаки. — Король жив, союз с Гуромом и Реесом есть, сейчас ведутся переговоры с вашими.

— Чудо, просто Чудо. — представляюсь, она смотрит на меня непонимающе, я поясняю: — Имя такое.

— Перевод с эльфийского? — удивлённый взгляд.

— Я не эльф, полукровка. — непроизвольно морщусь. — Просто имя, на общем.

— Так вот почему ты с нами. — кивает Элми. — Будь осторожна.

Она уходит, а я оглядываюсь и вижу недовольный взгляд старшей. Дородная женщина в возрасте, ещё старше моей новой знакомой. Смотрит на меня почему-то зло, и похоже это она подозвала Элми. Ей не понравилось, что та стала со мной общаться. Вот тебе и новая проблема — как уживаться с тем, кто тебя ненавидит, непонятно почему? И я опять остался без прикрытия, женщину снова приняли в «стаю».

Нас тем временем выстроили на площадке в несколько рядов. С двух сторон от меня стоят мужчины, и это беспокоит. Они то и дело бросают взгляды. Хотя, казалось бы, после такого перехода и без воды — должны думать о другом.