Мерцающий (СИ) - Анцифиров Сергей Владимирович. Страница 15
— Парень ты наш "Перунов воин"! Я никогда не разрешил бы Путяте давать тебе перунову науку. Но у тебя есть Сила и я ее вижу! Она огненная и темная. Гнилого я в тебе не вижу и если бог тебе дал такие возможности значит так и надо. Почему ты ими не пользуешься?
— Я не умею! Никто меня не учил и я всегда скрывал это.
— Жрецы Одина не увидели ничего?
— Их рядом не было и я с ними никогда не общался.
— Бывает! Но и я не могу помочь это дела Вашего бога. Единственное могу подсказать доверься интуции и пытайся применять свою Силу! Но тайно! Людей пугает неизведанное и то чем они не обладают! Эх жалко нет здесь наших волхвов они дали бы тебе те знания что тебе необходимы иначе ты не вырастишь.
Глава 4
.
Все то время что я тренировался двумя руками жизнь не стояла на месте. После того как напряжение спало и стало оставться время для личной жизни Я познавал жизнь римлян и впитывал новые знания. Первое куда нас ответили с Хоканом отвели русичи были бои гладиаторов. За просмотр с нас взяли по золотому. В другие дни для более бедных зрителей проводили представления по проще. Как пояснил Путята на более дорогих гдадиаторских боях было больше выступающих чемпионов среди гладиаторов и звери были опасней. Сами бои не понравились. Я как воин замечал как проводят эти бои опытные гдадиаторы придерживая удары или наиболее кроваво расправлялись со своими малоопытными противниками где можно было просто убить. Но больше всего не понравились зрители. Женщины да и мужчины то же теряли от пролитых потоков крови рассудок со своим обожанием мускулистых победителей и готовы были отдаться им прямо ждесь на арене. Здесь в Риме было много желающих однополой любви. Мне это было противно.
Я ходил в общественную библиотеку Рима. Римляне были сильны в философии. На площадях Рима оттачивал речь. Это делалось то же в виде соревнований, за что судьи присуждали победителю небольшой лавровый венок. Брали самые разные темы. Меня римляне ходившие слушать речи уже принимали за своего. Хокан после первых посещений Рима кроме борделей и трактиров не желал посещать другие места, поэтому мы всюду ходили с Путятой. Вот в одно их посещениий диспутов меня увлекла поднятая тема. Один из популярных здесь ораторов поднял вопрос о жалости
— Граждане Жалость одно из прекраснейших чувств человечества. Разве не прекрасно когда человек прошает должника иеюшего много детей. Разве не хорошо то что я жалея нищего подал ему монету или оказал ему помощь…………..и так далее.
За ним выступило еще несколько словоблудов. Меня эта тема тронула вызвав холодную ярость. Я взял слово
— Слово Жалость уже своим происхождением влечет за собой другии словосочетания Жалкий, Жалостливый то есть плачущий по одному ему ведомым причине и не могущий справиться с вызвавшими их эмпциями. Вспомните одного из Ваших полководцев с его словами:
"Самое приятное в выигранной битве то, что я проявил жалость к врагам не лишив их после битвы жизни" то есть ему нравиться выбирать для людей жизнь или смерть по его прихоте.
— Не хотелось в старости будучи немощным услышать что тебе помогают из жалости из-за того что глядя на мою немошь мне чем то помогли.
— Мне как воину часто приходиться видеть смерть. Погибщие оставляют незащищеными свих близких. Я им помогаю не из жалости давая им помощь. Я ее даю от чистого сердца, потому что хочется из состродания сопереживания. А жалость это милость равнодушия можно сказать прихоть. Я еще много говорил и был приятно удивлен когда судьи вручили мне венок победителя. Путята был так горд как буд то он выиграл этот поединок.
Манускриптов в библиотеках было много но и все больше и больше я убеждался, что здесь ничего интересного для меня не осталось. Надо переходить на частные библиотеки. Я познакомился с садовником у которого было 12 помошников как свободных так и рабов. Садовнику нравилось то, что я себя вел с ним как с равным, не заносился и важничал, как другие воины Он любил играть в шахматы. И мы часто с ним устраивали в них поединки. Когда я с другими воинами ходил в Рим, то обязательно приносил кувшинчик хорошего вина Садовнику. Меня в детстве учили пользоваться травами, но тут они были разнообразнее и использоваоись в великом множестве… Садовник показывал и рассказывал мне какие и когда можно применять травы. Да же об уже знакомых я узнавал много нового. У Садовника были секретные грядки, которые охраняли рабы. Рассчувствовашись получив очередной кувшинчик хорощего вина, однажды Садовник показал эти грядки мне и рассказал о растениях росших на них. Они оказались содержашими яд. Из них готовили как яд так и противоядие. Патриции имели такие грядке для борьбы с соперниками. Такова римская жизнь. Он научил меня как использовать эти травы. Кузнецы патриция а их было три и все из разных мест мира были рабами. Не смотря на их положение я с ними общался как со свободными и многое узнал об обработке металла. Так же было и с горшечниками, ткачами портными и да же финансистом. Горщечники научили на готовое изделие наносить глазурь и как изготавливать раствор для покрытия глины глазурью. Я впитывал знания, но никак не мог попасть в библиотеку патриция. Это была личная территория патриция. Но я стремился к этой цели..
Личная жизнь моя была своеобразна и немного запутана. Да меня привлекал женский пол Природа звала. При первых посещениях Рима Хокан и другие воины затащили меня в бордель. Разобрав девушек они разошлись по комнатам. Я не знал кого выбирать, оставалось три толстых бабы с сальными волосами и маленькими глазками. Я решил, что сегодня попробую, что такое отношения близости между мужчиной и женщиной. В поселке одинокой чайки я это видел с начало между козами, а за тем между мужчинами и женщинами. Видел их счастливые лица после этого нежность к друг другу. Видел я в темноте прекрасно.
Взяв одну из женщин за руку я пошел в свободную комнату. Она сняла с себя одежду и легла на ложе раздвинув ноги. Я то же разделся Для меня это было в первый раз. Но само отношение моих друзей к посещению борделя, как к посещению забегаловки для того, чтобы поесть, а тут разрядится настроило меня на такой же лад. Мое естество при виде женского тела готово было взорваться. Я проник в горячее лоно и начал двигаться. Это было что то зверинное я заполнял эту женщину естеством пытаясь пронзить ее. Мои движения все ускорялись и я настолько был поглащен этим, что не замечал окружающее. Мне нужно было разрядиться… В голове фейерверком, что то взорвалось и я излился в женщину. Мое естество было так же напряжено. Мне хотелось еще, но это было уже более осознанно. Я понимал и ощущал теперь с кем и как общаюсь. Почему то мне хотелось, чтобы та с кем я сейчас общаюсь то же желала меня была рада нашему общению была со мной ласкова и я хотел дарить ей ласки. Продолжая поступательные движения я стал ласково оглаживать ее тело целуя ей грудь. Когда я потянулся к ее лицу меня как обдало кипятком. Перед мной было равнодушное скучающее лицо. В ее глазах читалось "Пользуешся ну давай и дальше. Как вы все мне надоели. Давай, что ли быстрее заканчивай. Может успею еще с подругами пообщаться " Я старался теперь не смотреть в лицо. Подо мной сотрясалось и колыхалось тело. Оно как будто было лишено жизни и только то, что оно было теплым говорил, что это не труп. Женщина продолжая подо мной колыхаться вдруг протянула руку и взяла из вазы стоящего недалеко столика яблоко и стала им громко хрумкать, как будто ничего сейчас с ней не происходило. Это пренебрежение ко мне заставило заледенеть внутри все. Мое естество потеряло всякое желание и появилось да же какое то отвращение к этому куску живого мяса. Одевшись и не говоря ни слова я вышел из борделя. Да, то напряжение и животное желания в обладании женщиной у меня прошло но морального удовлетворения не было, а на оборот появилось какое то брезгливое отношение к ним. — к женщинам…. Была у Путяты слабость. Игра на деньги. Его она завораживала и позволяла мечтать о выигрыше богатства. В Риме были приличные места куда не всех пускали, где играли на деньги и очень большие деньги. Одному Путяте было боязно туда ходить и он брал с собой меня. К игре да и деньгам я был раводушен. Игры проходили в больщом доме, который сочетал в себе трактир с выпивкой и закусками, но и место отдыха в банях, где ходили продажные женщины и вели разговоры солидные мужчины. Тут же стояли столы где играли картонными карточками в какие то замысловатые игры. Были столы с шахматами и игрой в кости. Вот в последнем и была вотчина Путяты. Его тут знали и он всех знал. Он представил меня. Играли двумя четырьмя и шестью костями. Кости давали хозяева, чтобы никто не жульничал. Играли не более четырех человек. За нашим столом с Путятой были иудей и старый грек с лохматыми бровями. С собой у меня было десять золотых которые я разменял на более мелкую монету. Ставки ставили небольшые продлевая удовольствие от азарта. Играли на большнее или меньщее. На три или более одинаковых кости. Играли шестью костями. Ставка передавалась тому у кого было больше сумма цифр на три чем у последнего имевшего худшую сумму. Если таких игрока было два то банк делился между ними если три то так же. Сначало игра шла с переменным успехом. За тем грек и Путята добавили в банк по десять золотых. Ставки увеличивались и закономерно пришли к финалу когда на банк было поставлено почти все. В банке было триста золоьых. Это была очень большая сумма. Мне добавлять было нечего. Но я держался Основные вклады в банк делали Путята и грек. Мне не нравилось то как иногда еврей косил взгляд на управляющего столом из местной обслуги. Попросили заменить кости. Заказывал игру первый бросаюшй. Сейчас бросал первым еврей на меньше. У него на костях выпало 11. Я наблюдал как еврей делал подвыверт рукой в правую сторону и повторил его движение. У меня выпало. в сумме 10. Путята выбросид 13. Грек 15. Грек скрипя зубами ушел от стола. Следующим бросал первым Путятята он заказал на больше. У него катились по лицу крупные капли пота. У него выпало в сумме 25. Следущим бросал я. Помня р ирм как бросал еврея я сделал подвыверт в бросен в обратную сторону и не прогадал у меня выпало 32. Еврей с таким же подвывертом бросил кости и у него выпало 30. Путята с кислым лицом ушел от стола пожав мне плечо. Еврей попросил заменить кости и хитро улыбаясь посмотрел на меня. Я бросал первым и не знал как обрашаться со следующими костями. Я заказал на то кто выбросит юольше шестерок. Подали новые кости. В душе у меня была буря я не знал как сейчас нужно бросать… Везде обман и еврейчик тут узаконено грабил с помощью заведения таких "путят". Стол был большой поэтому я решил этим восползоваться сидя метнул кости так чтобы они катились далеко, но не упали переворачиваясь по поверхности стола. Сначало мысленно силой я остановил две кости на щестерках, за тем еще две и одну из последних. Еврейчик за улыбадся и с очередным вывертом руки бросил кости. Я не позволил ни одной из них остановиться на шестерке при этом испытывая почти физическое истощение… Лицо еврея побледнело за тем побагровело когда он уставился на управляющего столом. Последний сидел выпучив глаза и только разевал рот. Забрав со стола выигрыш я захватил и одну из костей.