Шипы и розы (СИ) - Бэйн Екатерина. Страница 8

— Бедная девочка, — еле слышно прошептала Кэролайн, — нельзя тебе оставаться совсем одной. Ты уж прости меня, Дэзи.

— Я принесла вам лекарство, тетя! — кинулась к ней девушка, — выпейте и вам станет легче. Непременно станет. Я буду все делать сама, только не умирайте, пожалуйста!

— Поздно, Дэзи.

— Нет, не поздно! Выпейте! Ну, я прошу вас! — она поднесла стакан к губам женщины.

— Главное, не раскисай, детка. Держи себя в руках. Помоги своим родителям выжить, — голос Кэролайн медленно угасал.

Она закатила глаза и откинулась на спинку кровати.

Дэзи с ужасом смотрела на нее. Потом прикоснулась к ее плечу:

— Тетя, — прошептала она.

Кэролайн не двигалась и не дышала. Она была мертва.

Девушка поставила стакан на столик и долго стояла, смотря на женщину ничего не выражающим взглядом. Ей не верилось, что тети больше нет. Что теперь никто не прикрикнет на нее, когда опустятся руки.

Внезапно, Дэзи осознала, что осталась совершенно одна. На ее руках трое больных, за которыми нужно ухаживать и которые вряд ли выживут.

Девушка закусила нижнюю губу и застонала, обхватив голову руками. Вцепилась пальцами в волосы и как следует дернула, не почувствовав боли.

— Ма-а-амочка, — протяжно вырвалось у нее.

Она почти не сознавала, что делает. А когда разжала руки, то увидела в ладонях длинные пряди рыжих волос. Кожа головы горела огнем.

— Прекрати, — сказала себе Дэзи.

Она с размаху ударила себя по щеке, не жалея, наотмашь.

Было больно, но Дэзи все-таки обрела здравый смысл. Она еще раз посмотрела на умершую тетю, но уже совершенно другим взглядом. Тетя Кэролайн многому ее научила и будет кощунством, если она, Дэзи, не выполнит последний долг перед ней.

Девушка прошла к себе и отыскала нитку с иголкой. Вернулась в комнату Кэролайн и приступила к работе.

Из простыни она соорудила саван, неумело работая иглой. Опыта в таких делах у Дэзи не было совсем, и она предпочла бы, чтобы он не приобретался вовсе. Но, увы, это от нее не зависело.

Итак, Дэзи зашила умершую в простыню. Теперь перед ней возник новый вопрос: как снести труп вниз. Дело было не из легких. Придется спускать его по крутой лестнице, протащить через весь холл, через двор до ворот.

Только представив себе это, Дэзи ужаснулась. Она одна и помочь ей некому. Как же тогда она сумеет это сделать?

Оставлять труп в комнате было нехорошо. Ведь трупы имеют обыкновение портиться. Девушка содрогнулась при мысли об этом, на нее вновь начала накатывать паника. Она заметалась по комнате, ломая руки и оглядываясь в поисках неизвестно чего. Ей хотелось закричать, застучать ногами по ковру.

По ковру. Девушка посмотрела себе под ноги, на пол, где лежал старый потертый ковер. Да, а это мысль. Следует все это как следует обдумать, но в целом идея была верная. Больше Дэзи не колебалась.

Спустя несколько минут ей удалось спустить труп тети с кровати на ковер и завернуть в него так, чтобы удобнее было тащить.

Напрягая силы, Дэзи проволокла свою скорбную ношу по коридору до лестницы. Стиснув зубы, она обошла сверток и начала осторожно спускать его вниз. Каждая ступенька давалась ей с трудом. Как-то сверток покатился вниз под собственной тяжестью и, преодолев слабое сопротивление девушки и Дэзи едва удалось остановить его, чтобы ковер не развернулся.

Девушка ни о чем не думала, волоча труп сперва по полу холла, потом по усыпанной гравием дорожке к воротам. Она запретила себе думать вообще.

Очутившись за воротами, Дэзи остановилась. Выпрямилась и перевела дух. Потом огляделась. Она знала из своих прежних прогулок, что за поворотом находится место, где много трупов — жертв страшной эпидемии. Раз в несколько дней за ними приезжает повозка, трупы увозят за город, где сжигают. Туда и нужно оттащить ее ношу.

На то, чтобы похоронить тетю Кэролайн, у Дэзи не хватило бы сил. К тому же, девушка не знала, где именно следует это делать. Вполне возможно, что у семьи Рэйли имеется склеп для подобных целей, хотя Дэзи никогда о нем не слышала.

Девушка не помнила, как дотащила сверток до места назначения, как развернула ковер и что делала потом. Она обрела способность соображать лишь тогда, когда уже стояла на пороге дома, держась за ручку двери и тяжело навалившись на косяк.

Вздохнув, Дэзи заперла за собой дверь и направилась наверх, шатаясь от усталости. На втором этаже девушка аккуратно свернула ковер и положила у перил. Возможно, он ей еще понадобится, думала Дэзи бесстрастно, хотя какая-то часть ее мозга возмущалась таким бездушием.

Поднос с едой все также стоял у двери спальни. Девушка подняла его и вошла вовнутрь. У нее не было времени на то, чтобы горевать. Нужно было действовать.

Пытаясь накормить отца, который не видел Дэзи и не узнавал ее, его взгляд блуждал по комнате, либо смотрел сквозь дочь, девушка вспоминала рекомендации доктора Дэвидсона. Что ей нужно делать, если появится бубон. Осмотрев отца, девушка убедилась, что у него до сих пор ничего похожего не обнаружилось.

У Эмили бубона не было тоже, что навело Дэзи на мысль, что, возможно, родители уже перебороли болезнь и скоро пойдут на поправку. И чем больше девушка об этом думала, тем надежды ее усиливались, которые, если честно, были абсолютно не обоснованы.

Но для Дэзи они казались вполне реальными, поэтому девушка взялась за работу с удвоенным пылом. Ей чудилось, что перелом в болезни вот-вот наступит, это произойдет совсем скоро, нужно только потерпеть.

В эту ночь девушка не могла спать, бегая от матери к отцу, от отца к Лиз и проверяя, не изменилось ли их состояние. Служанка капризничала, стонала, жаловалась на боль и хныкала. Она даже пыталась запустить в Дэзи ложкой, но была столь слаба, что не удержала ее в руках. Дэзи не сердилась, она понимала, что Лиз не в себе. Когда человек болен, к нему и относишься иначе. И потом, не оставлять же служанку на произвол судьбы только потому, что она не принадлежит к высшим слоям общества.

Перелом в болезни наступил глубокой ночью. Дэзи сидела на стуле перед постелью матери и дремала, уронив голову на локоть. Ее разбудили громкие стоны. Встрепенувшись, она схватила свечу со стола и приблизилась к Эмили.

Женщина металась по постели, скинув с себя одеяло. При этом она громко стонала сквозь крепко стиснутые зубы, ее тело выгибалось, сбивая простыни. Дэзи с ужасом разглядела синие пятна, о которых ей как-то говорил доктор Дэвидсон и едва не уронила свечу, так как ее руки внезапно затряслись.

— Мамочка, — прошептала девушка, дотрагиваясь до руки женщины, оказавшейся горячей и влажной.

Это еще больше напугало ее. Оставив свечу, Дэзи наклонилась к матери и попыталась придержать ее, опасаясь, как бы та не упала. Эмили столь сильно металась, что кровать под ней ходила ходуном. Девушка не знала, что следует делать в этих случаях. Она пыталась напоить Эмили водой, но почти всю ее разлила на постель, не сумев справиться с тряской. К тому же, мать так крепко стиснула зубы, что разжать их можно было бы лишь с помощью ножа.

Это беспокойное метание продолжалось около получаса, и остановить, либо изменить что-либо было нельзя. Дэзи села обратно на стул и лишь смотрела, как Эмили изгибается, перекатывается с бока на бок, сучит руками по постели и стонет. Обхватив голову руками, девушка не могла отвести от нее глаз.

Но метание прекратилось столь же внезапно, как и началось. Тело напоследок пару раз вытянулось, и мать замерла. Грудь ее слабо вздымалась.

Дэзи вытерла ее лицо и шею мокрым полотенцем, аккуратно накрыла женщину простыней и перевела дух. Кажется, приступ позади. Нужно взглянуть, как там отец. Вспомнив об этом, девушка поспешно подхватила свечу и вышла за дверь.

Генри все так же был в забытьи, но его состояние можно было назвать спокойным. Облегченно вздохнув, Дэзи вернулась к матери и села на стул, приготовившись к долгому ожиданию. Она была полна решимости сидеть рядом всю ночь, если понадобится и облегчать страдания матери, насколько это было возможно.