Тот, кого выбрал Туман (СИ) - Вонсович Надежда. Страница 8

— Начал я Таислава премудростям охотничьим обучать. Всё он в теории знает. Как и когда животных и дичь добывать. Как разделать тушу, как выделать шкуру. Всё знает.

— Это хорошо, Яролик. Семь лет уже. Мы в этом возрасте тоже уже все знали и могли.

— Я и не спорю, что хорошо это. Да только, не услышал ты, Макар меня.

Макар на брата смотрел и понять не мог, о чем молвит он.

Яролик не стал ждать пока до него дойдёт, сам все объяснил.

— Я сказал, Макар, в теории он знает. Понимаешь?

— Не совсем, — искренне не понимая к чему ведёт Яролик, сказал Макар.

— Ладно. Ты когда-нибудь видел у нас в деревне человека, которого от крови и кишок, вытошнило?

Макар задумался. Нет, не было такого. Деревенские почти каждый день с этим дело имеют. Дети с рождения видят и знают, как к ним на стол мясо попадает.

— Не видел, — честно признался Макар.

— А я видел, — хмуро ответил Яролик.

Он был серьёзен и всё волосы за ухом теребил. Яролик с детства волосы теребил когда, волновался или переживал. По рукам от отца часто получал. Так и не отучил его тятя.

— Беда у меня с Таиславом, Макар. Не может он ни животное добить, ни кровь его терпеть. Я по началу даже растерялся, думал ставит из себя чего-то. Ан, нет. И взаправду страх у него.

Макар тоже нахмурился. Странно ей-богу. Где ж это видано, чтобы будущего охотника от крови мутило. Охота-это всё на деревне. Это пропитание, это жена, дети и семья, это достаток, деньги. Это взаправду — всё.

— Может как-то постепенно его обучать, — не зная, что и сказать, отозвался Макар.

— Пробовал постепенно. Месяц над этим работали.

— Отец, что говорит?

— Я, Макар не говорил ему. К тебе пришёл за советом.

Интересно у них в семье было. Макар боготворил отца, только ему довериться мог. А Яролик с тем же трепетом и уважением относился к Макару. Всегда брат был у него на первом месте. Вот и сейчас к нему пришёл.

— Я, Макар, виноват перед сыном шибко. И эта вина, мне теперь трезво думать мешает. Я его заставил зайца добить. Глупо звучит, да? Заставил. Все мальчишки только спят и видят, как бы добыть самому. А я своего Таислава заставляю. Он упирался долго. А я надавил. Он неделю со мной не разговаривает. Нет, конечно, говорит, по делу. Но душу не раскрывает. Нам помощь нужна, Макар.

— Так чем я помогу-то, если я так же бы сделал, как и ты! Охота — главное ремесло, которым мужик должен овладеть.

— Не гони, Макар. Так-то оно так. Но может слова какие другие найдёшь, чтобы в голову его положить. Что бы понял малец.

На том и пореши.

Из избушки вышли, Таислав сидел подле, строгал что-то.

— Таислав, пойдём прогуляемся до ручья, — подходя к мальчику, предложил Макар.

Мальчишка отложил деревяшку, ножичек в ножны сунул и готовый стоит.

Шли они молча, потом Таислав сам заговорил:

— Я знаю, зачем мы к ручью пошли.

— Зачем?

— Вы меня уму разуму учить будете. Да, только всё я это ведаю.

Потом помолчал не много и тихо, еле слышно прибавил:

— Жалко мне их.

Макар даже остановился:

— Кого жалко, Таислав?

— Зверей убивать жалко. Стыдно мне, что жизни их лишаю.

Стоит, весь нахохлился. Как порицания ждёт или смеха от дядьки.

Макар присел на корточки. Лицом к лицу оказались:

— Не тот охотник хороший, который убивает, а тот, который бережет и охраняет. Стыдно, Таислав, должно быть, когда ради удовольствия или потехи ради убиваешь. Но ты же понимаешь, Таислав, что мы не ради этого зверя добываем?

— Понимаю, — тихо отозвался мальчик.

— Я за всю жизнь, ни одного зверька ради развлечения не убил. С уважением ко всему живому живу. Мы не браконьерничаем, Таислав. Каждое животное только в определённое время добываем. Нам не чего стыдиться.

Макар встал и пошёл дальше. Таислав за ним побрел. До ручья дошли, на валун сели. Макар на воду глядел, думал, что ещё Таиславу сказать, что бы в башке его нужные мысли поселить. А мальчик кидал камешки через ручей.

Шумный мальчонка, на месте не усидит. Ну, точно Яролик в детстве. Ох, и доставалось ему от отца. Особенно на рыбалке, гонял Яролика тятя. От того брат и не любит теперь рыбный промысел.

— Тебя отец на рыбалку берет? — лишь бы хоть что — то спросить, хоть как-то завести разговор, спросил Макар.

— Не, не берет. Он на неё сам не ходит, нам дед рыбу приносит.

— А с дедом ходил?

— Обещал взять, но пока не зовёт. Я бы пошёл! Обязательно пошёл бы.

— И, что не жалко будет рыбу — то удить? — усмехнувшись, спросил Макар.

— А чё её жалеть? Это ж рыба, — занимаясь своим делом, сказал Таислав.

Макар медленно перевёл взгляд на мальчика.

— Значит, зверей жалко, а рыб — нет? — переспросил Макар.

— Звери они живые.

— Рыба ведь тоже живая, Таислав! — теперь не отставал от него Макар.

— Звери под божьим солнышком ходят, мир видят, им с ним тяжко расставаться. А рыба, что? Плавает в темноте своей. Мне, кажется и ума-то у неё не сыскать, — тараторил мальчик.

Макар встал:

— А, ну-ка, иди за мной.

Макар шёл быстрым шагом, Таислав чуть не бежал за ним.

— Что-то случилось? — встревожившись, спросил мальчик.

Макар резко остановился, опять присел к нему, взял за плечи и заговорил:

— Любит тебя отец, Таислав. Пуще всего любит. Ради тебя сюда пришёл. Всем сердцем тревожится. Он этого зайца теперь никогда не забудет, не забудет, что ломал тебя, не простит себе. Я Яролика знаю. Ему, Таислав, хуже сейчас чем тебе. Ты прости его.

— Я простил. Да и не обижался я, это другое.

— Слушай меня, Таислав. Сейчас у вас с отцом дело будет, в котором помогать будете друг другу. Ни он, ни ты всех премудростей этого дела не знаете. Вот и будете постигать их вместе. Понял?

— Не совсем, дядя Макар! — заинтересовавшись отозвался Таислав.

Макар только в бороду усмехнулся.

До избушки дошли быстро. Яролик не далеко древо поваленное на дрова рубил. "Нашёл себе таки работу" — усмехнулся Макар.

— Ну-ка, малец, давай чурки к избе неси. У сарайки складывай, — сказал Макар.

Таислав две чурки подхватил, пыхтит, но пытается тащить.

— По одной бери. Нечего себе пуп рвать.

Таислав схватил одну и пошёл к избе.

— Ну, что, Яролик! Так и не полюбил, говорят, рыбалку?

Яролик на него поглядел не понимая, а Макар стоял и только что в голос не смеялся. Весело ему было.

— Придётся полюбить, брат. Если батька рыбак, то и сын в воду глядит. Мы из Таислава нашего рыбака сделаем.

— Из рыбы мясного супа не сваришь.

— Я пока шёл, думал. Ну-ка, вспомни Звана? Он за всю жизнь ни одного грибочка не нашёл. Они как разбегаются от него, не видит он их и всё тут. А суп на печи грибной всегда водится. Почему?

— Так грибы на другое меняет.

— Вот и думай, Яролик. Кто думает — тот живет. Если Таислав удить будет, то тоже меняться сможет. Хоть так, если ни как.

Яролик усмехнулся:

— А, возможно, ты и прав, брат.

С утра на реку ушли, да весь день там и пробыли. «Отца бы сейчас сюда — думал Макар. — Он все премудрости знает». Они с Яроликом в рыбалке не сильны были. Да и обоим ближе охота была.

Таислав как ни странно, тих был и сосредоточен. Лишнего словечка не сказал. Всё слушал и выполнял.

Яролик и Макар довольны были. От этой рыбалки, считай вся жизнь Таислава зависит. Получится и понравится — значит, и дальше дело пойдёт. А ему нравилось, ей — богу, нравилось.

С неделю пожили Яролик с сыном у Макара.

Макар от Таислава ни на шаг не отходил. Пытался, как можно больше ему рассказать, показать, научить. Каждый вечер, сказки сказывал. Потом взъерошит его головешку чёрную, поцелует в лоб и голову одеялом укроет, один нос торчит, точно как мать ему в детстве делала.

А сердце томилось. Смотрит на мальчика и думает, что такой же мальчишка и у него мог бы быть. Да и не один уже. Макар бы всю душу в них вложил, всё своё умение передал бы. Тяжело Макару было. Баба тоску свою выплачет и легче. А у мужика тоска в сердце застревает. Точит, изъедает его изнутри.