Хищный зверь (ЛП) - Мелдон Лиз. Страница 18

— Моя мама была не совсем в здравом уме ближе к своему уходу, — тихо продолжила Мойра, глядя в приоткрытую коробку на своих коленях. — Я не воспринимала всерьез половину из того, что она говорила тогда, но она утверждала, что мой отец сможет мне все объяснить. У него имеются все ответы, которые мне нужны.

— Ты когда-нибудь видела своего отца?

Если развивать теорию о полукровке, то он вполне мог быть кем-то из сверхъестественных.

— Нет. Она никогда о нем не говорила. До самой своей смерти, — она склонилась, роясь в стопках бумаг, конвертов и рамок. Когда он вновь выпрямилась, в ее руках была серовато-белая визитка с тисненными золотыми буквами. — Как бы я ни старалась что-то узнать, она ни словом не обмолвилась о нем… Пока не вручила мне это за день до смерти. Очевидно, именно там он работает, — она слегка рассмеялась, протягивая ему карточку. — Мне странно даже думать об этом. Я проходила мимо этого здания тысячу раз. Это неподалеку от кинотеатра, где мы с Эллой подрабатывали, когда учились в школе.

Она рассказывала ему, но Северус слушал ее вполуха. Когда же он взял визитку из ее рук и прочел, что написано на ней, то и вовсе потерял способность, что-то слышать.

«Серафим Секьюритиз». Золотые буквы будто смеялись над ним, когда он уставился на них, и он чуть не выронил плотную, несгибаемую визитку от страха, нахлынувшего на него. Мойра замолчала, когда пыталась поймать его взгляд, который скользил по ней сверху-вниз, словно он видел ее в реальности первый раз.

«Белые волосы. Бледное лицо. И эти глаза».

«Как он мог быть настолько слеп?»

— Что такое? — поинтересовалась она, вставая, и Северус сделал два больших шага назад, мотая головой.

— Не надо…

— Ты поинтересовался у меня, кто я такая, — сказала она, словно обретя силу голоса, как только ощутила его страх. — Ты заявил, что я не человек. Ты вслух озвучил то, о чем я подумать осмелилась только в прошлом году, слишком боясь признаваться самой себе. Ты явно что-то знаешь.

Когда она вернулась к своей коробке, он бросил визитку на кровать рядом с ней. Его внутренний демон должен был забиться в угол, только при одной мысли о ней, но он все еще бушевал в груди Северуса, отчаянно желая повалить ее на кровать и трахать до тех пор, пока его не захлестнет сладкая истома.

Но здравый смысл подсказывал, что он должен покинуть к чертям это место, причем немедленно, и Северус предпочитал следовать ему.

— В интернете нет никакой информации о сотрудниках, которые работают там, но прошлым летом я пыталась фотографировать всех, кто входит и выходит из этого здания, — продолжала Мойра, поспешно следуя в его сторону, когда он попытался проследовать к двери. Она протянула ему несколько снимков, ее щеки горели, а глаза блестели. — Я подумала, что у меня проблема с камерой телефона, поэтому решила воспользоваться старомодным способом. Но на каждом снимке лица оказывались засвечены.

Он стиснул зубы, взяв у нее фотографии. И действительно, яркий круг света закрывал лица, каждого из запечатленных на снимках, вне зависимости от того, как близко была сделана фотография и в какое время суток она была сделана. Неважно в движении находился объект или стоял на месте. У нее и не могла получиться нормальная фотография. Ни при каких условиях.

— Это все потому, что ты не можешь сфотографировать ангела, — кратко ответил он, возвращая ей снимки. Только она не забрала их. Мойра стояла прямо перед ним, и ее грудь заметно поднималась и опускалась. Она просто смотрела на фотографии в его руках.

— Ч-что?

— Я знаю, что ты прекрасно слышала, что я сказал.

Он двинулся к двери, но она преградила ему путь, прижавшись к ней спиной и вцепившись в ручку.

— Что ты имел в виду, говоря про… ангелов?

— Я имел в виду именно их, — коротко ответил Северус. — Я говорил об ангелах. Об ангела-войнах, если быть точнее. Они служат архангелам. Никто не знает об их происхождении, но с ними, — он постучал пальцем по стопке фотографий, затем вложив их в руку Мойре, — шутки плохи.

«Серафим Секьюритиз». Это название было таким же «завуалированным», как и «Инферно». Но это были грозные создания, призванные защищать города, поселки, деревни, все, что находилось на границе с Вратами Ада. Ангелы, работающие в каждом из филиалов этой компании, были истинным кошмаром для сообщества демонов. В то время как разные виды демонов процветали за счет низменных желаний обитателей Лощины Фарроу, эти ублюдки из «Серафим Секьюритиз» делали все, чтобы тьма не могла просочиться в свет, чтобы благочестивые люди, проживающие свои дни без греха, оставались нетронутыми.

Хотя, насколько было известно Северусу, ребята из этой организации не чуждались того, чтобы вставать на защиту и тех, кто все-таки пересекал пресловутую черту.

Нахмурившись, он бросил взгляд на Мойру, на ее вздымающуюся грудь, слезящиеся глаза и надутую нижнюю губу, которая будто умоляла впиться в нее зубами. Если она не перестанет вести себя так, то демону внутри Северуса придется покончить с собой.

— Выпусти меня.

— Что? Ни за что.

Она напряглась, словно пытаясь продемонстрировать всю свою силу, надеясь, что это сможет меня остановить. После небольшой неловкой возни у двери, когда Северус пытался проскользнуть мимо нее, а она преграждала ему путь, он, наконец, схватил ее за руку и отшвырнул от двери. В ответ она оттолкнула его, а ее лицо стало красным.

Сделав несколько неуверенных шагов вперед, Северус с рычанием снова отбросил ее. Спина и плечи Мойры ударились об дверь первыми, а за ними последовала голова. И он издал продолжительный, раздраженный вздох, когда она со стоном опустилась на пол.

— Уйди с дороги, — хриплым голосом потребовал он. Демон рвался наружу, полагая, что их схватка — это своего рода извращенная, но страстная прелюдия. Северус же искал в себе силы говорить как можно спокойнее, глядя на нее сверху вниз. — Я должен уйти. Сейчас.

— Нет.

— Я получил все ответы, — настаивал он, — а теперь отойди…

— Нееееееет!

От ее голоса задрожали стекла, а ее глаза вспыхнули и округлились, и в них заблестели непролитые слезы. Цвет ее глаз был невообразимо синим. Он тут же сравнил это с чем-то божественным, даже не задумываясь о смысле подобранного определения. Но то, что он видел в ее глазах… Этот цвет. Он был божественен, как и у ее отца. Вне сомнений.

— Мойра, я правда не….

— Я… — она начала говорить и замолчала, крупные и тяжелые слезы, наконец, сорвались с ее ресниц, когда она моргнула. — Я думала, что умираю.

— Подозреваю, что все совсем наоборот, — еще раз вздохнув, он одним движением поставил ее на ноги и вцепился в ее тонкие и изящные предплечья. Изящные. Ха. В ней не было ничего изящного. — Ты перерождаешься, Мойра. Твоя скрытая сущность выходит наружу. Такое случается. Я понимаю, как это страшно, когда ты не понимаешь, что именно с тобой происходит. Но теперь это началось, и это нужно принять, как данное.

— Но я не понимаю…

— Послушай, — выпалил он, усаживая ее на кровать и не обращая внимания на то, как вспыхнули ее щеки, когда она смотрела на него, — твоя мать ведь была обычным человеком, не так ли? В ней не было ничего примечательного?

— Она была медсестрой. Она посвятила свою жизнь…

— Ладно, ладно, не начинай.

Северус закатил глаза… и только в этот момент понял, что все еще держит ее. Он немедленно отступил, не более чем на несколько шагов, и она встала, чтобы вновь последовать за ним, двигаясь слегка неуверенно. Часть его желала протянуть к ней руку и прикоснуться к ней, закатать рукава ее белой кофты и коснуться белой кожи. — Я имел в виду, что в ней не было ничего сверхъестественного… Она была просто… человеком?

— Насколько мне известно, да, но…

— Если то, что она рассказал тебе правда и твой отец член «Серафим Секьюритиз», то, вероятнее всего, он ангел. Со скверным характером, но все же ангел, — он указал на ее светлые волосы, пока его темный взгляд блуждал по ее телу. — У тебя тоже есть признаки. Не все они такие бледные, как ты, но волосы у всех белые. Глаза… они тоже могут потерять пигментацию. Я сталкивался лицом к лицу только с одним из ангелов, но его глаза были слегка серыми, практически белыми. Что ждет и тебя в дальнейшем, я полагаю.