Пойманный (ЛП) - Кендалл Беверли. Страница 61

Схватив Диану за руку, Дэн прочищает горло, прежде чем заговорить:

— Митч, прежде чем ты… прежде чем Диана начнёт, я хочу для начала кое-что сказать. Я очень сильно люблю Диану. Она самая сильная, самая любящая женщина из всех, что я встречал. — Он смотрит на неё, и их взгляды сплетаются на мгновение безмолвной связи. — И я люблю всех своих детей, включая тебя.

Я неловко ёрзаю на месте. Дэн всего раз говорил со мной на такую тему, и тогда он сказал, что женится на Диане. Сказал, что несмотря на то, что они переедут в свой собственный дом, в нём будет комната для меня. Я смогу видеться с сестрой так часто, как мне захочется. Меня поразило, что мне достанется комната в их новом доме. Дэн преподносил всё как данность, потому что мы были семьёй, и они любили меня. Он меня любил.

— Когда она забеременела, мы были второкурсниками. Пятнадцать лет. Наши родители восприняли новости не очень хорошо, ты и сам можешь представить.

Лицо вспыхивает от чувства вины и смущения. Я был взрослый и посмотрите, как у меня вышло справиться. Не очень хорошо — это ещё преуменьшение.

— Диана отказалась делать аборт, но мои родители смогли убедить всех, включая твоих родителей, что будет лучше отдать тебя на усыновление. Мы оба согласились, что так и сделаем. Мои родители отправили меня в школу-интернат в Европе, а Диана и твои родные переехали на север сразу после твоего рождения, где они надеялись начать всё с чистого листа.

Пока Дэн говорит, Диана сверлит меня взглядом — страх и тревога ясно проглядываются на её лице. В груди у меня начинает ныть.

— Но я не смогла это сделать — отказаться от тебя. — Её голос тих и печален, когда она продолжает повествование. — У меня было время поменять решение, и я передумала. Не знаю, что бы делала дальше, но я была полна решимости оставить тебя. Но ты и сам знаешь, как мама с папой относились к чужому мнению. Они бы не смогли ходить с поднятой головой на публике с дочкой, которая стала матерью в пятнадцать лет, поэтому им пришла идея усыновить тебя. Я сказала «да», потому что они согласились взять финансовую ответственность за тебя, и я могла наблюдать, как ты растёшь. В некотором смысле, я была тебе матерью. Меняла подгузники, кормила, ходила с тобой по комнате, когда ты не мог спать ночью. И я ни разу не пожалела о решении оставить тебя.

В горле формируется огромный комок, а в груди становится тесно.

— Я не говорила Дэну и его родителям, потому они думали, что тебя усыновили, и не ожидали снова встретиться с тобой. Мне не казалось, что я поступаю неправильно — не рассказывая им. Но это было неправильно. Когда Дэн вернулся из Европы, он выбрал местный колледж с целью найти меня. И он нашёл.

Они обмениваются ещё одним взглядом, наполненным любовью и, наверное, капелькой душевной боли.

— После того, как он связался со мной, я поняла, что должна рассказать ему о тебе. Когда я рассказала, он поначалу злился, но был счастлив, что у него появился ещё один шанс и ты будешь в его жизни. И тогда этого для нас было достаточно, потому что у тебя уже было двое родителей, которых ты любил. Нам не хотелось у тебя это отнимать. Мы планировала рассказать тебе, когда ты подрастёшь, но ничего не вышло. Мама с папой погибли, и потом всё никак не наступало подходящего момента.

Я прочищаю горло, в то время как они наблюдают за мной, будто затаив дыхание.

— Не знаю, что сказать. Честно говоря, я даже не знаю, как мне теперь вас называть.

Диана печально улыбается мне.

— Как всегда и называл. Мы не ждём, что это изменится. Мама с папой были твоими законными родителями. И я всё ещё сестра, которая всегда обращалась с тобой скорее как сыном и которая любит тебя всем сердцем. И это тоже никогда не изменится.

Чёрт, я чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы. Неистово смаргиваю их в небытие. Последнее чего мне хочется — это делать это. Одно дело плакать перед Пейдж, но дальше дело не пойдёт.

Едва справившись с собственным самообладанием, я интересуюсь:

— Кто знает?

— Мои родители. И я рассказал сёстрам, когда мы с Дианой поженились, — отвечает Дэн.

Значит, вся его семья. Это объясняет, почему все всегда так стремились включить меня в каждое семейное мероприятие. А я только предполагал, что любовь, которой они меня осыпали, из-за Дианы. Семья Дэна её любит.

Господи, слишком много информации для усвоения, и сейчас мне хочется только Пейдж. Держать её, быть с ней. Сейчас она единственная, кто имеет в моей жизни смысл.

Диана, наверное, чувствует, что происходит в моей голове, потому что вдруг поднимается на ноги и подходит ко мне. Я тоже встаю, заглядывая в глаза, чуть покрасневшие то ли от недостатка сна, то ли от слёз.

— Я знаю, что тут многое нужно обдумать. Мы можем поговорить ещё завтра, или когда ты захочешь. — Она секунду мешкается, как будто боясь моего отказа, но всё-таки заключает меня в объятья. Я обнимаю её в ответ, и из неё вырывается всхлип, когда она выдавливает:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — шепчу я, крепче сжимая её.

После долгих объятий, мы расходимся, и от вида слёз, струящихся по её лицу, меня будто пнули в живот.

— Не плачь, Диана. На этот раз я никуда не уеду, ясно? — уговариваю я с обнадёживающей улыбкой. — Вы не избавитесь от меня, пока я не закончу колледж.

В тот миг я вижу, как страх и беспокойство исчезают с её лица, а на замену их приходит бледная улыбка.

— Ловлю тебя на слове. И завтра мы бы хотели рассказать обо всём Тэсс и Дагу. Если ты не против? — добавляет она в конце.

Я киваю. Чем скорее они узнают, тем лучше.

— Они будут в восторге, — замечает Дэн, подходя к ней и обнимая её за талию.

— Что ж, я знаю, что тебе, скорее всего, хочется уйти и побыть с Пейдж и Брианной. Так что увидимся завтра.

Я перевожу взгляд на Дэна и вижу в его глаза нерешительность. Он пытается решить, пожать мне руку или сделать что-то другое. Какой протокол в таких ситуациях? Я предлагаю руку и после недолгой паузы, он принимает её и притягивает меня к себе, заключая в медвежьи объятья. Его физический всплеск привязанности застаёт меня врасплох, но я не против, поэтому возвращаю ему объятья. Этот парень — мой отец.

Когда Дэн отстраняется, клянусь, такое ощущение, будто он вот-вот пустит слезу, и тогда я понимаю, что мне нужно к чертям валить отсюда. Слишком много эмоций, а я не готов с ними справляться.

Откашливаюсь.

— Пойду к Пейдж.

Диана расплывается в улыбке.

— Иди.

~~~***~~~

Пейдж

Услышав тяжёлую поступь на уличной лестнице, я сажусь прямо на диване, где с нетерпением дожидалась его, и спешу к двери. Митч едва успевает зайти внутрь, как я оказываюсь в его руках.

Посмеиваясь, он легко перехватывает меня и интересуется:

— Ты ждала меня?

— Как прошёл разговор? Всё нормально? — в ответ спрашиваю я, вглядываясь в его великолепное, потрёпанное лицо.

В ответ на мой вопрос Митч подхватывает меня, а я оборачиваю ноги вокруг его торса. Он целует меня, шагая по коридору прямиком в спальню.

— У Бри очень молодые бабушка и дедушка, — рокочет он, опуская меня на кровать.

— Значит, всё хорошо?

Он разрывает поцелуй и тут же избавляет меня от одежды, что довольно просто, учитывая, что я в пижаме и на мне нет нижнего белья.

— Всё настолько хорошо, насколько это возможно. — Его дыхание становится быстрым, поверхностным, когда он выступает из джинсов и помогает мне снять с него футболку, выставляя на свет восхитительную грудь.

Последним по порядку, но не по важности, я старательно стягиваю брифы с его впечатляющего стояка. Он отбрасывает их прочь, потом, схватив презерватив из прикроватной тумбочки, вдавливает меня в постель и раздвигает мои ноги.

Голод пылает в его глазах, когда он смотрит на меня, растянувшуюся перед ним будто пир. Желание курсирует по венам и любовь к этому человеку переполняет моё безумно бьющееся сердце.