Повстанец (СИ) - Уваров Александр. Страница 46
Система экстренной посадки активизирована…
Сбой в работе планетарных двигателей…
Сбой в системе торможения…
Определение координат места посадки…
Сбой… определение…
Дублирующая система… сбой…
Температура защитного слоя… повреждения…
Скорость… система стабилизациии…
Определение… сбой…
Запись… сбой… запись…
Задействована дублирующая система питания бортового компьютера.
Посадка в аварийном режиме завершена.
Пилот на связь с бортовым компьютером не выходит.
Команды не поступают.
Провожу тестирование систем корабля.
Температура за бортом:…..
Состав атмосферы:…….
— Ну вот, вроде оторвались, — сказал Глак, оглядев горизонт. — Никого не видать…
— Не спеши с выводами, — заметил Касси. — Далеко ты сейчас видишь, без трубы своей? Шагов на семьсот, не больше. Каратели из-за горизонта выскочат — мы и пикнуть не успеем. Разве только Тейкон через свой прицел их увидит…
— Молчал бы уж, — огрызнулся Глак. — Ты посоветовал прямо через топь идти. Демоны болотные тебя сюда потащили! Все свои припасы утопили!..
— Зато оторвались, — невозмутимо ответил Касси. — Ты же сам это только что сказал. А я всегда говорил, что каратели в болото не сунутся. Испугаются. Да и техника их хвалёная через эти трясины не пройдёт…
— А гравилёты? — спросила Эйни.
— Гравилёты… — Касси задумался (или сделал вид, что задумался, поскольку думать тут, собственно говоря, было не над чем).
Маска невозмутимости и всеведения, которую он сохранял на лице даже в самых тяжёлых и непредсказуемых ситуациях, после этого вопроса мгновенно спала.
Одна только мысль о гравилётах Сил Порядка (в считанные мгновения стиравших в пыль самые мощные укрепления и самые защищённые и хорошо укрытые лагеря повстанцев) доводила до уныния (а то и до страха, перераставшего в панику) даже самых стойких и бесстрашных бойцов.
"Ну и что тут сказать?" подумал Касси.
— А что гравилёты, — пришёл ему на выручку снайпер Тейкон. — Оружие, конечно, мощное. Сильное оружие, ничего не скажешь…
— Я и говорю… — продолжила было Эйни.
— Так вот, — Тейкон поднял вверх ладонь, останавливая её. — Но дорогое ведь. Так? Дорогое ведь оружие. Ракетные установки, система антигравитации… Я, конечно, в технике того… Не очень, в технике-то. Но, думаю, что нечего нам их тут ждать. Гравилёты эти. Не появятся они тут.
— Поясни, — с явным интересом попросил его Касси. — С чего это вдруг нам их тут не ждать.
— Группа то у нас маленькая, — в спокойствии и невозмутимости Тейкон явно не уступал Касси. — Маленькая группка то у нас, говорю. Шесть человек всего… Шестеро. После того, как наш основной лагерь разгромили, много ведь таких групп по топям да лесам рассеялись. Правда ведь?
— Правда, — согласился Касси.
— Ну вот, — продолжал Тейкон. — Группа маленькая. Руководителей восстания среди нас нет…
— А каратели то откуда это знают? — удивлённо переспросил Глак. — Про руководителей? Или их воздушная разведка по головам считает командиров наших?
— Знают они, наверное, — всё так же спокойно парировал Тейкон. — Командиры большие группы выводят… Ну там, человек сорок, не меньше. С рациями, ракетными установками… Их, может, по радиоразведке засекают. Я так думаю. А мы что? Откололись от основных сил. Командиров нету. Ползём по болоту третий день. Чего на нас силы расходовать? У карателей гравилётов мало…
— А ты откуда знаешь? — снова переспросил неугомонный Глак. — считал, что ли?
— Мало, — уверенно заявил Тейкон. — Техника сложная, перевозить на звездолётах тяжело. Попробуй-ка, загрузи… Я их больше двух зараз не встречал. Так что нечего нам их боятся… Не прилетят они.
— Ладно, — подвёл итог Касси. — Отдохнули — и ладно. Группе — подъём!
— Не рано ли? — озабоченно спросил доктор Аден.
— Штафирки чёртовы… — прошептал Касси. — Приучай вас к дисциплине…
А вслух сказал:
— Нормально. Отдохнули. Пошли, пока "серые" не стали на хвост наступать… Доктор, радист! Просыпайтесь, господа!
Тейкон, тяжело вздохнув, поднялся с пригорка, на тёплом склоне которого он отдыхал, вскинул на плечо тяжёлую снайперскую винтовку.
— Пошли, — согласился он. — Боги милостивы. Может, и впрямь дня через два до леса доберёмся… А хорошо ты, Касси, придумал — через болото идти. "Серые" болот боятся…
— Кстати, правильно делают, — заметил Глак. — Гиблые места.
— Нам — в самый раз, — заявил Касси. — Собираемся, собираемся! Быстрее, ребята!
Доктор Аден, прикорнувший в тени невысокого деревца с сухо шуршавшей на ветерке листвой, приподнял голову и вопросительно посмотрел на Касси.
Тот развёл руками ("понимаю, устали… но что делать, доктор, что делать…").
Доктор тронул за плечо радиста Легерта (радист после разгрома отряда при прорыве из окружения лишился рации, при очередной переправе утопив её в речке, после того впал в депрессию и считал себя совершенно ненужным и даже вредным для общего дела человеком).
Легерт открыл глаза и посмотрел на доктора. На ноги они оба вскочили почти одновременно — в отряде каждый знал, что медленно вставать труднее.
"Я не спал, доктор… Разве только…"
"Ничего, дружище Легерт, ничего. Дневной сон укрепляет силы. Впрочем, если мы будем передвигаться в таком темпе, то, боюсь, до ночи мы не дотянем".
Доктор помог Легерту надеть рюкзак.
"Спасибо… Сейчас он лёгкий. Я, видите ли, вместе с рацией умудрился утопить и запасные батареи…"
"Мы же двигались под обстрелом… Да что там двигались — просто бежали, потеряв голову. Неудивительно.."
"Давайте, доктор, я помогу вам. Понесу вашу сумку…"
"Благодарю вас… О, кажется мы отстаём от остальных! Быстрее, Легерт, отделяться нам ни к чему. Двое — слишком маленький отряд".
Они побежали вперёд, нагоняя остальных. Неуклюже, тяжело переваливаясь под тяжестью рюкзаков (а Аден — ещё и под весом изрядно нагруженной медикаментами докторской сумки), так громко шлёпая сапогами по спрятавшимся в траве лужам, что услышавший это Касси не выдержал, остановился на мгновение — и погрозил им пальцем.
Доктор виновато улыбнулся и сбавил шаг, переводя дыхание.
Легерт пристроился за ним, отстав ровно на шаг. Так было легче держать общий темп (Легерт точно знал это… проверено много раз…), не наступая идущему впереди на пятки.
Шесть человек, вытянувшись в цепочку, пошли по узкой, едва заметной тропинке, всё дальше и дальше уводившей их в бескрайние, бесконечные топи.
Солнце припекало всё сильней и сильней. Густой, тяжёлый, влажный болотный воздух, вздрагивая в огненных лучах, поднимался нехотя, медленно к высокому полдневному небу.
Жёлтая ящерица, пробежав по тонким ветвям, взобралась на верхушку красного плакучего куста, тронула лапкой белый, с серебристым пушком, лист.
Долго смотрела вслед двуногим существам, что согнали её с давно облюбованного места полуденного отдыха.
И лишь увидев, что ушли они далеко, и едва ли вернутся назад, спрыгнула вниз и побежала к нагретым солнцем камням.
Боль была тёмной.
Чёрной.
Раньше он и представить себе не мог, что у боли может быть цвет.
Хотя… Почему не мог? Редко, но бывало и так, что испытываемые им ощущения обретали вдруг некий образ — с цветом, объёмом, формой. Иногда даже звуком и вкусом.
Страх, сильный, неодолимый страх был белым. Большой белый прямоугольник. Полотно с частым переплетением тонких, неразличимых нитей.
Ярость казалась ему синей. Синий, до предела сжатый давлением чувства, упругий, звенящий шар.
Любовь была зелёной. Словно высокое, тёплое небо родной его планеты.