Каменка (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич. Страница 39

Вообще, в медицине Гена силен не был, но знал, что при отравлении в больнице первым делом промывают больному желудок, а потому мысленно ругал себя за то, что не поду-мал об этом раньше.

Рвотный рефлекс сработал моментально. Желудок сжался до боли, по горлу прокатилась обжигающая волна, и изо рта Володарова одновременно с приглушенным стоном вырвал-ся поток густой черной жидкости. Затем, секунда передыш-ки и все повторилось снова.

«Я нефтяник» — смотря на растекавшуюся по полу черную лужу, подумал Гена, чуть не рассмеявшись, и причиной та-кого подъема настроения была вовсе не глупая шутка, а тот факт, что лужу эту он мог видеть. Да, после того, как адское пойло бабы Зины покинуло многострадальный организм Во-лодарова, тот почувствовал себя гораздо лучше. Не настоль-ко, чтобы тут же встать на ноги и убежать, но для вселения надежды этого вполне хватило. А, как известно, для борьбы человеку только это и нужно.

Переведя дыхание и удостоверившись, что шум не при-влек внимание бабы Зины, Гена, как мог, поправил ветровку и пополз дальше. Бесконечное путешествие участкового по коридору продолжилось, продлилось ровно два с половиной мучительных метра, отделявших его от входной (или в его случае выходной) двери и тут же закончилось. Володарову стало даже немного обидно, ведь он успел поднатореть в ходьбе на четвереньках, свыкнуться с ней.

На этот раз сомнительная удача, сопутствовавшая Гене, закончилась. Замок на двери не только существовал, но он был еще и определенно закрыт. В этом Гена убедился, толк-нув дверь макушкой. Потом, на всякий случай, он сделал это еще раз, сильнее. Так, что если завтра для его головы насту-пит, то оно будет встречено немаленькой шишкой.

«Ну что же. Вот он, твой звездный час, Гена, — он уселся возле двери, облокотился об нее плечом и потянулся к зам-ку. — Давайте, пальчики, не подкачайте».

Он нащупал что-то похожее на ручку, схватился за это и попробовал повернуть. Не вышло. Пальцы скользнули по гладкой поверхности пластика, но ничего не произошло. То-гда он решил сменить тактику и потянул. Ручка поддалась. Немного, совсем чуть-чуть, но все же поддалась. Это про-гресс? Конечно! Еще бы! Дело за малым.

«Ну же!» — Гена собрал в указательном и безымянном пальцах все силы, которые имел в наличии, и дернул. Отравленному телу это явно не понравилось. Если бы не чу-деса самоконтроля, Гена бы точно заорал, ну или, по край-ней мере, громко замычал от боли. Но оно того стоило. Все страдания, через которые он прополз, окупились сполна, ко-гда ручка под натиском пальцев съехала в сторону, в замке что-то щелкнуло, и входная дверь раскрылась, впустив в темный коридор яркие лучи весеннего полудня. Всей душой надеявшись на это, но, тем не менее, не ожидав такого, Гена не успел сориентироваться. Потеряв опору, он выпал из дома бабы Зины на улицу. Вернее, выпала только его верхняя по-ловина.

«Наполовину свободен — все равно свободен, — подумал Володаров, перебрасывая ноги через порог. — Все! Теперь свободен целиком».

На этом хитроумный план побега заканчивался. Даль-нейшие свои действия Гена продумать не успел. Причин то-му было две. Первая — из-за отравы ему в целом плохо дума-лось. И вторая — он сам не рассчитывал зайти так далеко. Внутренний скептик утверждал, что у него выйдет максимум доползти до двери, далее баба Зина услышит шум, вылезет из подвала и закончит начатое, на этот раз наверняка убе-дившись, что жертва издохла.

К счастью Володарова, это был тот редкий случай, когда скептик оказался неправ. Замок открылся, баба Зина не услышала, и на улице чертовски свежо.

Гена втянул носом воздух, наслаждаясь каждым мгнове-нием. Секунда передышки, вот что ему сейчас нужно. Про-сто небольшой перерыв, чтобы собраться с силами.

Он подставил лицо солнцу и зажмурился, продолжая вды-хать и выдыхать.

Просто одна секунда… это ведь немного…

«Так, тихо! — Володаров встрепенулся, с ужасом поймав себя на том, что засыпает. Это было бы непростительной ошибкой. — Тихонько. Возьми себя в руки. Не спать!»

Уже успевшие осесть на дно черепной коробки мысли вя-ло потекли дальше. Гена почувствовал себя старыми, глох-нущими на каждом перекресте жигулями. И это, стоит заме-тить, весьма скверный знак. Такими темпами свою ненаг-лядную свободу можно и просрать. И что же тогда получит-ся, скептик все-таки был прав? Нет! Такого он допустить ни-как не мог. Только не сегодня, только не сейчас.

В третий раз встав на четвереньки, Володаров пополз вперед. Он не знал, куда именно, он не знал, зачем, и для него это было совершенно неважно. Главное — это двигаться, не давать себе уснуть не давать себе упасть.

Вяло перебирая руками и ногами, он прополз мимо ла-вочки, на которой еще полчаса назад встретил бабу Зину. Ладони и колени больно колол мелкий щебень, тонким сло-ем устилавший землю около дома. Несмотря на свежий воз-дух и худо-бедно прочищенный желудок, силы продолжали утекать, мышцы — слабеть, мир — шататься. Поросшие травой колеи улицы казались такими же далекими, недосягаемыми, как тучи на горизонте.

Володаров медленно терял сознание. Упав на живот, он продолжал ползти, загребая лишь руками, в то время как ноги окончательно обмякли. Он хватал ладонями колючий щебень и подтаскивал себя еще немного вперед, еще чуть-чуть ближе к следующей цели, последней цели.

Он смог. Он дополз. Вышел в нейтральные воды. Вот только смысла в этом уже не было. Баба Зина вылезла из подвала. Гена знал это. Сквозь оглушительный шум прибоя в ушах он слышал, как едва различимо хлопнув закрылся люк в полу, как резиновые калоши шаркают по протоптанной в краске тропинке. Вот, шаги замедлились на мгновение, ко-гда старуха подошла к черной луже, а после пошла дальше, к двери.

Все, на что осталось сил у Гены — это поднять голову. И он поднял. Его затуманенный взгляд на секунду встретился с полным злости и желчи взглядом бабы Зины, стоявшей на пороге собственного дома. Она уже не казалась той добро-душной старушкой. Ее лицо скривила гримаса ненависти, глубокие морщины обрамили поджатые губы, а складки под щеками стали еще больше.

Гена ощутил себя истекающей кровью газелью, к которой на всех парах бежит гепард. Но, к его искреннему удивле-нию гепард никуда не побежал. После секундной паузы баба Зина сделала шаг назад и медленно закрыла дверь.

Ничего не понимающий Володаров окончательно сдался. Он медленно опустил голову, коснувшись затылком земли, и закрыл глаза. Если ему и выпала судьба умереть в богом за-бытом селе, лежа в канаве, так уж лучше это сделать краси-во, раскинув руки в стороны и наслаждаясь каждым мгнове-нием ощущения солнечного тепла на лице.

Он так и сделал, развел в стороны руки улыбнулся и… на его лицо упала чья-то тень.

— Бухой что ли? — спросил показавшийся знакомым муж-ской голос.

— Мфлрпл, — только и смог ответить Гена. Язык не слу-шался.

— Понятно… — знакомец нагнулся, чтобы похлопать его по щекам. — Что-то ты бледный какой-то. Точно бухой?

На этот вопрос Гена уже не ответил. Его затянуло в чер-ный водоворот обморока.

10 Подвал

— Это все из-за тебя.

— Неправда!

— Правда-правда. Ты всегда слишком долго собираешься. Верно я говорю?

— Да, пап!

— Смотри, мямлит чего-то… — голос Молчана звучал дале-ко и гулко, будто сквозь толстый слой ваты. — Значит живой. А ты помер, помер… Тоже мне, эксперт.

— Ну Валера, ты же сам видишь, какой он бледный. И хо-лодный. Чисто мертвец, — ответил знакомец.

Гена всплывал из темной пучины бессознательного мед-ленно, лениво, словно кит, захотевший вдохнуть. Чувства возвращались к нему так же неторопливо, а потому, когда он открыл глаза, мир вокруг все еще шатался и кружился. Не-смотря на это, Гена успел рассмотреть обладателя знакомого голоса. Им оказался Александр Никитин. Его лицо выража-ло нешуточную обеспокоенность вперемешку со страхом.

— Ага. Врачи так диагнозы и ставят. Бледный? Холодный? Закапывай! — съязвил Молчан. — Ты лучше скажи, чего слу-чилось?