Искушение любовью - Драйер Эйлин. Страница 30
Нет. Какой-то скрип. Треньканье стекла. Странные, непонятно чем или кем производимые звуки внизу.
Она села на край кровати. На нижнем этаже? Кто-то ходит по дому? Миссис Куик демонстративно не выходила из своего расположенного позади кухни закутка после вторжения француженки. Кроме того, она не была столь тяжела, чтобы издавать при ходьбе подобные звуки.
Сердце девушки замерло. Во рту пересохло. Что делать? Будить Мейрид? Она представила полусонную сестру с хмурым лицом, в сбившемся на голове чепчике и сползающей с плеч ночной сорочке…
Спуститься вниз? Нет. Там нечего красть, и, возможно, воры, убедившись в этом, не станут подниматься на второй этаж. Но на всякий случай все-таки следует обзавестись каким-нибудь оружием. Соскользнув с кровати, Фиона принялась быстро оглядываться по сторонам. Кочерга! И медная грелка, полная остывших углей. То, что надо! Нищему не до выбора. Она взяла оба предмета в одну руку, подошла к двери и остановилась. Что дальше? Не будет ли правильным для начала закрыть дверь?
Отличная идея. Она положила свое оружие на кровать и, возвратившись, повернула ключ. В замке что-то тихо звякнуло, и девушка затаила дыхание, мысленно взмолившись, чтобы сердце не выскочило из груди. Некоторое время стояла тишина. Может, ушел? Или пытается пройти через берлогу миссис Куик? Если так, то ей, возможно, понадобится помощь. Бедная женщина не успеет даже добраться до кухни и своих кастрюль, чтобы хоть чем-то защищаться.
Фиона снова взяла кочергу влажными от пота руками и, отперев замок, переступила на цыпочках через порог и повернулась, чтобы запереть дверь, – так будет безопаснее для Мейрид. В этот момент она и почувствовала запах.
О нет! Ее взгляд заметался по сторонам и уперся в перила лестницы. Этого не могло быть. Только не в ее бедной маленькой школе!
Но это было. Дым!
Девушка резко повернулась и, не выпуская кочергу, другой рукой вставила никак не желавший вставляться ключ в замочную скважину.
– Пожар! – закричала тогда Фиона, распахивая дверь и чуть ли ни спихивая с кровати Мейрид.
Сестра хлопала глазами, как крольчонок в коробке.
– Быстрее, Мей! – торопила Фиона, бросив ей домашние туфли и встряхнув за плечи. – Мы должны идти.
– А миссис Куик? – окончательно проснулась Мейрид.
– Она тоже. Идем. И возьми это, – распорядилась Фиона, передавая сестре грелку.
Схватив Мейрид за руку, она потащила сестру к выходу. Царившая в доме темнота не была абсолютной только благодаря проникавшему через окна бледному свету луны. Тишина нарушалась лишь доносившимся из парка потрескиванием и тихими стонами старых деревьев. Посторонних запахов тоже не чувствовалось. Даже принюхавшись, можно было ощутить только легкий запах воска, исходивший от паркета, и сытный аромат баранины, оставшийся с обеда в столовой. Но дым был – прозрачным слоем стелился на полу и поднимался вдоль стен. И даже в тусклом свете луны можно было увидеть колеблющиеся оранжевые сгустки, поднимающиеся вдоль перил.
Фиона крепче сжала руку Мейрид и направилась к лестнице, но вдруг остановилась, знаком приказала сестре стоять на месте и сбегала за подушечкой. Потеряй они ее, успокоить Мейрид будет крайне трудно.
– Зачем мне эта грелка? – спросила та сонным голосом, когда сестра вернулась.
– Затем, что прежде, чем увидела дым, я слышала, как кто-то ходит внизу.
– И мы ударим его этим, если понадобится?
– Да, причем так, что он станет на два фута короче, – заверила Фиона, стараясь, чтобы ее голос звучал бодро.
На самом деле Фиона была напугана. Небольшие пока языки пламени уже выбивались из-под двери помещения, в котором проводились школьные занятия, и ползли вверх по стене.
– Миссис Куик! – крикнула Фиона, когда они наконец спустились. – Пожар! Спасайтесь!
Посторонних в доме, похоже, не было: злоумышленник, видимо, ушел, но следы его присутствия остались – возле двери класса на полу вперемешку с какими-то бумагами валялись ее любимые грифельные дощечки.
– Мои расчеты! – вскрикнула вдруг Мейрид и бросилась в сторону столовой.
На мгновение Фиона растерялась: необходимо найти миссис Куик, но как оставить Мейрид одну?
Решив, что сестра все равно не откажется от своего намерения, а ориентироваться в непривычной ситуации она практически не способна, Фиона побежала за ней.
Воздух в столовой был заметно свежее. Мейрид пыталась запихнуть в сумку, в которой обычно носила в обсерваторию свою работу, листы бумаги со стола, книги, компасы и астролябию.
– Нет, Фи! – увидев сестру, закричала она, в отчаянии опуская руки. – Я ни за что не смогу уложить все это правильно.
– Зато тебе не придется разбирать то, что останется от всего этого после пожара, – ответила Фиона, быстро затолкав в сумку все, что оставалось, и схватив сестру за руку. – Пойдем, моя сладкая. Надо торопиться.
Желтовато-коричневые с розовыми узорами обои в холле уже начали отслаиваться от стены, и дым заполнял всю верхнюю часть помещения. Фиона нагнулась как можно ниже и потащила сестру на кухню.
– Миссис Куик!
От темноты отделилось большое плотное пятно.
– Какого черта вы обе здесь делаете? – воскликнула миссис Куик, балансируя на одной ноге и пытаясь всунуть другую в ботинок.
Учитывая обстоятельства и то, что экономку оторвали от сна, реакция ее была более чем нормальной. Фиона начала успокаиваться. Появилась уверенность, что они все успеют покинуть дом.
– Вот. – Мейрид неожиданно протянула экономке медную грелку. – Мне с ней крайне неудобно.
Миссис Куик и не думала отказываться. Они втроем выбежали из кухни в тот момент, когда на задней стене из-под панели выскочил довольно большой язык пламени. Сосредоточив все внимание на входной двери, Фиона думала, как вывести женщин наружу, все остальное сейчас значения не имело. Она опять начнет сначала. В конце концов, ей не привыкать. Она справится и в этот раз, пусть теперь и без денег.
Первой выхода достигла Мейрид и, повернув свободной рукой ручку, толкнула дверь. Подумав, что на улице их кто-то может поджидать (не сам же огонь загорелся), Фиона попыталась ее опередить, но прежде чем успела открыть рот, чтобы предупредить сестру, та уже выскочила наружу и, неожиданно споткнувшись обо что-то, упала. И Фиона едва избежала той же участи, успев перепрыгнуть через растянувшуюся у двери девушку.
Это происшествие немного всех подбодрило, и они побежали в глубину сада, где было тихо и спокойно. Однако вскоре им пришлось остановиться, едва не наткнувшись на препятствие: на земле лежало что-то большое и мягкое.
– Мей? – окликнула Фиона сестру, которая зачем-то опустилась на колени, а приглядевшись, увидела на ее платье пятно, темное и влажное.
Фиона непроизвольно отпрянула, а Мейрид поднесла руку к лицу и произнесла каким-то странным, чужим голосом:
– Это человек.
У Фионы похолодело внутри. Перед мысленным взором промелькнула картинка из прошлого, тяжелое, ужасное воспоминание. Холод. Непроницаемая темнота. И скорчившаяся на земле, задыхающаяся от рыданий маленькая Мей. И ее с трудом различимые слова, такие же как сейчас: «Это человек».
Фиона несколько раз глубоко вздохнула, заставляя себя сосредоточиться, и мысленно постаралась поступить с этими воспоминаниями так, как только что с бумагами: загнала в дальний угол памяти, откуда они не смогут пока потревожить ее. Не смогут причинить боль Мей. Окончательно взяв себя в руки, она наклонилась, чтобы получше рассмотреть то, что увидела сестра.
– Святое распятие! – выдохнула миссис Куик, с другой стороны наклонившись к человеку, неподвижно лежавшему прямо напротив черного хода их дома. – Господи Иисусе!
Женщина отвернулась, и ее вырвало на траву.
Фиона склонилась еще ниже. В свете луны все казалось серым, но ей и не надо было различать краски: она достаточно хорошо знала, что при таком освещении кровь выглядит черной. Рот лежащего был полуоткрыт, как у уснувшей рыбы, в неподвижных глазах отражались лунные блики. Сомнений не осталось – мужчина мертв. И не просто мертв, а, судя по обилию крови, образовавшей вокруг его головы страшное подобие нимба, жестоко убит. Лицо его буквально исполосовали чем-то острым, нетронутыми остались только глаза.