Единороги будут! (СИ) - Смирнова Ирина "cobras". Страница 16

— Так, а я разве спорю? Как раз, наоборот, советую пользоваться моментом…

— Нам нельзя! — не выдержал Ярим. — От нас тогда кентавророг шарахаться будет!

Все снова заржали, даже лежащий недалеко от нас Клим рассмеялся:

— Шарахаться не стану, а вот покататься на мне уже не получится.

— Ну так, порожняком будешь за зря скакать, жалко же… Не, я уж лучше без плаща посплю!

— Придурок! Все вы… придурки! — снова распалилась Джиди под дружный мужской гогот, в котором, при желании, можно было расслышать сочувствующие нотки.

— Народ, давайте спать, а? — предложила я, когда все немного успокоились.

Правда, прежде чем уснуть, нам пришлось прослушать новую версию пререканий в гномье-троллевой паре. Ключевыми фразами были: «Лапы убери!» и «Да не ерзай ты…». Но, в конце концов, эти двое очевидно вспомнили те позиции, в которых они умудрялись засыпать в предыдущие ночи и успокоились.

Несмотря на решение никуда не торопиться, все равно мы подскочили буквально с закатом, быстро позавтракали и поскакали, сломя голову… И только где-то через час снизили темп, успокоились, выдохнули, виновато переглянулись и поехали спокойно, поглядывая по сторонам и любуясь окрестными пейзажами.

Болтовня с Яримом не мешала мне обдумывать уже давно занимающее меня наблюдение. Судя по тому, что жрецы изначально принадлежали разным расам, раньше они все жили в мире и дружбе. А если и ругались, то перед тем, как обратиться за помощью к драконам, обязаны были объединиться и помириться. И, мне кажется, проблема предпоследней команды была именно в том, что они так и остались каждый сам по себе и каждый сам за себя.

— Мамуль! А вон тот странный зверь с рогами, от которых нашего демона должно скрючить от зависти, он как называется?

— Олень, — рассмеялась я, любуясь величественным красавцем. И тут благородное животное насторожилось, прислушалось… Я тоже замерла, просигналив остальным телепатически. Оба дроу тут же спрыгнули с ящеров и растворились среди деревьев. Шакрасис обвился вокруг нас всех, сбившихся в кучу, создав из змеиной половины своего тела ощутимое препятствие. Нибрас чуть приподнялся над деревьями, Ярим и Джиди замерли, обвешанные кучей ножиков — моей добычей, захваченной во время бегства из тюрьмы.

Клим, вновь обернувшись в человека, нахмурившись, все время посматривал куда-то влево. Туда же поглядывал Рикиши, правда, не кидаясь спасать меня, а, значит, не чувствуя сильной угрозы.

Нибрас тоже опустился, кивнул в сторону тех же несчастных кустов и как-то странно улыбнулся, показав три пальца.

Да, именно трех маленьких напуганных человечков выпинали из-за кустов Чхар и Бхинатар. Ростом даже ниже нашей Джиди, с детскими, почти кукольными личиками, они с ужасом поглядывали на нашу компанию, явно не очень точно понимая, кого именно надо бояться больше всего.

— Какие миленькие! — растаяла наша троллиха и бросилась преодолевать препятствие, в виде тела нага, отделяющее ее от утипусичных представителей какой-то малой, в буквальном смысле этого слова, народности.

Человечки назвали себя лесовичками и, когда поняли, что самое страшное, что им грозит — оказаться затисканными Джиди, расхрабрились и начали потихоньку общаться. Восхищение нашей троллихи так польстило самолюбию этих маленьких существ, что они выдали нам сакральное знание о наличии еще одних врат в лес светлых эльфов. До них, правда, придется продвигаться чуть подольше, чем до главных, но зато шансы попасть в засаду резко снизятся.

Так что, благодаря любопытному Яриму, обратившему мое внимание на оленя, нам несказанно повезло.

Можно было бы все опять свалить на богов, но это было бы нечестно по отношению к гному, старательно достающему меня уже не первую ночь вопросами: «А что это летит?», «А что это бежит?», «А что это растет?» и «А кто это поет?». Так что оленя Ярим, совершенно точно, сам разглядел, без всяких богов.

Насчет притаившихся в кустах лесовичков, ничего сказать не могу. Но они настаивали, что просто ягоды собирали, а тут — мы. Наг, демон, дроу, единорог опять же… Страсти, короче, страшные. Вот и затихарились человечки, пережидая, когда странные существа ускачут дальше. Так что, может, и тут без богов обошлось…

А вот получение ценной информации обошлось нам в три часа болтовни. Потом мы вновь уселись на своих ящеров и двинулись дальше, чуть свернув с намеченного пути. Чтобы мы не потерялись, рядом с Джиди гордо восседал один из лесовичков, согласившийся составить нам компанию до самого светлого леса. Возможно, у него там, и правда, были дела, или просто захотелось покататься на единороге, а может, стало жаль больших и странных путешественников…

Тем более, как признался нам во время ужина лесовичок, со смешным именем Еся, без протекции нас через тайный ход все равно никто не пустил бы.

Глава 6

Следующие три ночи мы старательно делали вид, что не скачем как сумасшедшие жокеи за неизвестным призом, а просто так быстро передвигаемся… Так быстро, что вечером, едва успев позавтракать, сразу несемся вперед, иногда смущенно подтормаживая. Два-три часа скачки, потом спокойно едем, выдыхаем, иногда даже останавливаемся, чтобы перекусить, пополнить запасы воды, искупаться… Только все это как-то скомкано, как будто действительно куда-то опаздываем, словно, если мы полежим на берегу и поболтаем — то куда-то не успеем, не ясно только, куда. Нет, я понимаю, темного времени в сутках очень мало, и хотя мы уже начали позволять себе более частое общение с солнцем, даже без использования подручных средств, все равно соотношение было не в нашу пользу.

Правда, так как спать по двенадцать часов у нас не получалось, то, устроившись в шалаше, мы какое-то время все же общались.

Например, выяснилось, что у нас с собой каким-то чудом оказалось что-то похожее на шахматы. Рикиши неожиданно вспомнил о них, когда Шакрасис объявил, что еще немного, и он начнет выть от скуки. Испугавшись, что его психика не переживет зрелища воющего нага, Рики принялся копаться в нашем волшебном рюкзаке и отрыл коробку с шахматами. Шакрасис обрадовался и тут же проиграл три партии подряд моему нетопырю. Но потом вдруг каким-то чудом выиграл, правда, судя по постоянным переглядываниям этих двоих, дело было явно нечисто.

Джиди сначала презрительно наморщила носик, объявив, что это забава для слабаков, но когда Ярим радостно полез играть против Нибраса, тут же уселась рядышком. Сначала она помалкивала, потом начала хмуриться и пытаться подсказывать, на что демон тактично намекнул, что своего мужчину следует уважать и не позорить, так откровенно сомневаясь в его умственном развитии. И если милая леди пожелает, то он готов потом сыграть с ней партию, отдельно. Леди, едва дождавшись разгромного проигрыша Ярима, уселась и… выиграла. Нибрас нахмурился, задумался, сосредоточился и… доигрался до пата. Выражение лица демона требовало увековечивания для потомков, ибо он, явно, не понимал, что происходит. Но ходить ему действительно было некуда, так что была официально признана ничья, и Нибрас трусливо ретировался, сказав что отыгрываться сегодня не желает.

Гордая и независимая Джиди, явно, ожидала от Ярима хвалебной оды в свою честь, а вместо этого гном укутался в свою половину плаща, повернулся к троллихе попой и изобразил спящего. Я с улыбкой понаблюдала на эту умилительную картину и ушла к своим мужчинам.

После того как мы, позавтракав, погнали на ящерах в ночь, Ярим полдороги дулся и изображал несправедливо обиженного, так что пришлось объяснить ему, что гораздо честнее признать за женщиной какие-то достоинства, чем вести себя как тупой баран, игнорируя их существование.

— А чего она… выделывалась?! — возмущенно поинтересовался гном и был очень удивлен, выяснив, что с моей точки зрения Джиди вела себя вполне естественно, а уж кто и выделывался, так это — рыжий и лохматый.

— Ты же должна быть на моей стороне, мамуля! — Ярим практически всерьез попытался воззвать к моим материнским инстинктам.