Любовь в Сан-Франциско - Горман Бет. Страница 4

– Я доберусь домой на такси. Фил. Не беспокойся.

Теперь все глядели на Фила в некотором замешательстве.

Она знала, что у нее за спиной стоит и наблюдает за происходящим капитан Эвелл. Конечно, Эвелл не мог слышать, о чем идет речь, но Руфь не сомневалась, что он догадлив, именно это и злило ее еще больше. Черт бы побрал этого умника с его невозмутимым спокойствием. фил покраснел, судорожно сглотнул и попытался изобразить удивление.

– Карл, – сказал он, – ты занял место мисс Севернс.

Один из незванных гостей медленно поднялся и стал озираться вокруг в поисках свободного стула. Не обнаружив ни одного поблизости, он раздраженным жестом предложил Руфи садиться и ушел.

Она не воспользовалась подобным предложением.

– Нет, Фил, в любом случае, мне уже пора, – прозвучало это так фальшиво, что Руфь густо покраснела, торопливо повернулась и двинулась к выходу, сжимая в руках пальто. Девушка слышала, позади скрип отодвигаемого стула, звук быстрых шагов Фила, однако не обернулась.

Обычно такие вспышки гнева быстро у нее проходили, но не сегодня. Она успела выскочить на улицу под моросящий дождь, который заставил ее остановиться и надеть пальто. Фил догнал ее.

Он взглянул на мокрый тротуар, на небо, затянутое низкими тучами, затем на нее.

– Послушай, Руфь. Мне сейчас действительно нужно держаться поближе к моему делу… Я говорил тебе, все получится, моя компания вырастет почти вдвое. Прости меня, я действительно хотел потанцевать с тобой, для этого мы сюда и пришли, но…

– Ты не за этим сюда пришел, – бросила ему Руфь. – Просто нужно было обсудить здесь какие-то Пожалуй, Сан-Франциско – не такое уж замечательное место, как ей поначалу показалось. Одно совершенно ясно – в окружении Фила Харлоу, во всяком случае, среди всех этих портовиков, царят какие-то волчьи законы и, похоже, подлость здесь почитается едва ли не достоинством.

Она распустила волосы, улеглась и, уже лежа в кровати, никак не могла отделаться от таких непривычных для себя мыслей.

Глава 4

В это утро Руфь поднялась опять поздно, сразу вспомнила вчерашнюю сцену в ресторане, разговор с Филом, и окончательно решила, что вся эта история с Эвеллом и впрямь выглядит неэтично. Она понимала, что таким образом, очевидно, поступают все коллеги Фила по бизнесу. Нечестность карается законом, тогда как неэтичность порой вполне оправдана, ведь порядочность, поступки каждого человека – дело его совести. Наверное, и прибыль, и успех в значительной мере зависят от того, как далеко люди готовы зайти в своей аморальности.

Она спустилась позавтракать в гостиничный ресторан, и в ожидании заказа попыталась за чашкой кофе разобраться в своих мыслях. Ее беспокоила не только непорядочность Фила, но ее к нему отношение – ведь она любит его.

Прямо перед ней неожиданно возникла чья-то фигура. Широкоплечий человек в коричневых брюках и пиджаке поверх серой водолазки отодвинул стул, уселся напротив нее; его глаза смеялись.

– Нет смысла, – сказал Джек Эвелл, – переживать так долго из-за пустяков. Забудьте. Сегодня у нас другой день. Посмотрите в окно – дождь смыл всю пыль и смог; холмы вдалеке зеленеют, как новые деньги.

Ее смутило появление этого человека. Она чувствовала себя виноватой – ведь знала, что Фил затевает что-то против него, и не могла его предупредить, это делало ее такой же непорядочной, как и Фил. Ей не приходилось прежде участвовать в чьих-то сомнительных интригах, ощущение было не из приятных.

Подошла официантка. Капитан Эвелл заказал бифштекс с картошкой, кофе и кусок черничного пирога. Официантка улыбнулась и ушла. Он повернулся к Руфи и покачал головой.

– Вы не похожи на человека, которому мелкое разочарование способно испортить жизнь. Воспринимайте это как обязательную часть вашего образования, мисс Севернс. Самый скучный человек на земле тот, кто никогда не менял обстановки, – он улыбнулся. – Фил Харлоу – немного фанатик и вряд ли он изменится только от того, что вы к нему приехали. Кстати, он с утра уплыл в Ричмонд и не вернется до позднего вечера, так что я бы советовал прокатиться со мной на пароходе через залив.

Руфи подали завтрак, но она к нему не притронулась и продолжала пить кофе.

– Интересно, – сказала она, – это морское дело делает людей философами или философов тянет в море?

Он засмеялся.

– Про философов не скажу, но в море всегда хватает времени для раздумий, особенно в Тихом океане при хорошей погоде.

– Фил Харлоу, – сказала она спокойно, – не должен меняться из-за того, что я здесь, просто то, что произошло вчера в этом портовом кабаке, – непростительно.

– Почему же, все было по правилам портовых кабаков. Просто вы немного не вписывались в обстановку – остальные были в порядке.

– В таком случае, Фил не должен был вести меня туда.

Эвелл пожал плечами.

– Я согласен, но вы туда все же попали и вот теперь, спустя десять или двенадцать часов, все еще переживаете. Какой же смысл? Послушайте, давайте я возьму вас с собой на корабль и вы забудете обо всей этой чепухе.

Она ответила:

– Я боюсь глубокой воды. Я ведь выросла далеко от моря.

Он не сдавался.

– Ладно, тогда давайте покажу вам замечательный вид на город – вы ничего подобного в жизни не видели. А к воде мы и близко не подойдем.

– Вам же надо быть на корабле, – напомнила она.

– Я разве сказал – сегодня? – он лукаво улыбнулся. – Должно быть, оговорился – плавание у меня намечено на завтра.

Принесли его заказ; Руфь подумала, если он каждый раз съедает на завтрак бифштекс таких размеров, то должен, по идее, быть гораздо толще, чем есть на самом деле. Жареной картошки на его тарелке хватило бы на несколько человек. Даже кофейная чашка, и та больше обычной. Возможно, в здешних ресторанах моряков всегда кормят обильнее, чем остальных. Он заметил ее удивление и подмигнул.

– Скука и плохая погода выработали эту привычку. Когда в молодости я ходил по Северной Атлантике, меня к этому приучила плохая погода. Теперь это, главным образом, скука.

Руфь хорошо помнила силу его руки, обнимавшей ее во время танца прошлым вечером. Этот человек наверняка знал тяжелую физическую работу и был крепок, как сталь, поэтому Руфь не слишком поверила его замечанию, Она тоже занялась едой, и некоторое время они молчали, потом он прервал молчание:

– Что касается прогулки, мисс Севернс, – думаю, прокатиться в такую чудесную погоду в любом случае лучше, чем сидеть в номере, дожидаясь звонка от Фила. Я ведь не предлагаю ничего предосудительного, ничего такого, о чем вы не могли бы сказать Филу. Мы встретились за завтраком. Живем в одной гостинице. Вместе прокатились, что в этом дурного?

Она думала, что он, как капитан, живет у себя на корабле. В Сан-Франциско, с другой стороны, тысячи гостиниц – каким образом он оказался именно в этой, где остановилась она?

– Вы любите историю? Полуостров буквально ею напичкан. Военная база – Президио – была основана испанцами еще до того, как на восточном берегу узнали про Калифорнию. Городские зеленые холмы сплошь все изрыты военными тоннелями и старинными укреплениями.

Эвелл прервался, ожидая расспросов, но она внимательно слушала. Восприняв это как поощрение, он продолжал:

– Вы слышали о секвойях на побережье? Они – самые древние деревья на планете и самые большие, точь-в-точь живые существа.

Она не удержалась от улыбки.

– Вам следует работать в туристическом бюро, капитан.

Он тоже ответил ей дружелюбной улыбкой.

– Может, именно этим я и займусь, когда оставлю, море.

Она испытала угрызения совести.

– Оставите море?

– Сейчас мало кто трудится в море до старости.

Все мечтают сменить профессию. То есть что-то от веры в бессмертие – мы как бы проживаем одну жизнь и начинаем новую. Кстати, хотел вам кое-что показать в этой связи. Она не поняла.

– Что показать?

– Чем я собираюсь заниматься на суше. Это в двух часах езды отсюда. Успеем туда и обратно до того, как вам наскучит моя компания. – Он потер подбородок. – Поглядите только, как светит солнце. После дождя воздух в Сан-Франциско пахнет старым вином.