Дискета мертвого генерала - Горшков Валерий Сергеевич. Страница 84

– Быстро вы все решаете… – Я даже не поднял на него глаз, вдруг внимательно заинтересовавшись лежащей на столе Старкова пачкой цветных фотографий. Кое-что в них привлекло мое внимание своей удивительной похожестью на хорошо знакомое мне место. – Скажите, что будет с базой в Карпатах? – как бы между прочим спросил я, пристально разглядывая лежащий вверху пачки ногами ко мне снимок.

– Уже заметили? – не столько поинтересовался, сколько сам себе утвердительно ответил генерал. Он снова отвернулся к окну, постоял секунд десять, а потом небрежно бросил, даже не смотря в мою сторону: – Возьмите…

Я не знаю, что произошло на базе, но, выражаясь языком моего друга Саши Саблина, «она имела слишком бледный вид». Фотографии бесстрастно свидетельствовали о происшедшем там грандиозном погроме. Внутренние помещения представляли собой полуразрушенное пепелище с невероятным количеством мусора, выломанными «с корнем» дверьми и покрытыми черной гарью стенами. Кое-где лежали до неузнаваемости изуродованные трупы боевиков. Со всех сторон свисали обрывки разорванных проводов от систем электропитания и видеонаблюдения. Это было внутри. Снаружи, если не считать рухнувших от взрывной волны сводов главного туннеля, подмявших под себя какой-то автомобиль военного типа, все было так же, как и четыре дня назад.

Я отложил в сторону снимки и изумленно посмотрел на Старкова. Он по-прежнему стоял ко мне спиной и молча наблюдал за наступающим на город рассветом, прямо на глазах окрашивающим обшарпанные серые крыши старого квартала в грязно-оранжевый цвет. Наконец, возможно, ощутив на себе мой пристальный взгляд, директор ФСБ обернулся.

– Похоже на диверсию, – я кивнул в сторону фотографий.

– Похоже на тридцать два сработавших одновременно заряда, – уточнил генерал-полковник, отошел от окна и сел на стул рядом со мной. – Вот так, Валерий Николаевич, замечательно работала ваша служба охраны, что позволила заминировать все основные помещения базы прямо у себя на глазах. Хотя… по-моему, я припоминаю, в это самое время лично вы находились в отпуске. В Юрмале. Значит, прозевал ваш заместитель, как его…

– Кто он был? – Я не мог не задать столь очевидный вопрос. – Кто из боевиков работал на вас? И как ему удалось незаметно организовать целую, соединенную воедино взрывную сеть?

– А ведь вы его о-о-очень хорошо знаете, я бы даже сказал – лучше, чем всех остальных! – Старков был явно доволен. Он потер ладони, искоса взглянул на меня, а потом быстро сменил тему разговора: – Давайте вернемся к вам, Валерий Николаевич. Ну так как насчет Кипра? Заманчиво, правда?

– Вполне, – я пожал плечами и потянулся за сигаретой. – Да и жена согласна… – В моей правой руке вспыхнуло желтое пламя зажигалки. – Но вот только об одном вы, товарищ генерал-полковник, забыли, – я трижды глубоко затянулся и посмотрел прямо в зеленые глаза Старкова. – О том, что…

В этот момент в дверь кабинета тихо постучали, затем она резко отворилась, и я заметил дока. Это был он, и не он. Я впервые видел Рому в идеально сидящей на нем новенькой форме капитана СБ. Так вот кто такой, этот невидимый диверсант, сначала незаметно заминировавший, а потом поднявший на воздух всю базу, вместе с боевиками!

– Заходите, Красавицкий, – генерал жестом пригласил дока пройти в кабинет, но тот только молча кивнул куда-то в сторону коридора, давая понять, что пришел не один.

– Давай, давай, не наводи мне здесь сквозняк! – отмахнулся Старков, бросив, однако, в мою сторону внимательный оценивающий взгляд. Когда спустя секунду где-то возле полуоткрытой двери кабинета я услышал чуть приглушенные ковровым покрытием шаги, мои нервы взвинтились до предела, а к горлу подступил комок. Господи, неужели?..

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! Майор…

– Заходи, заходи, – обрезал Старков. – Мы тебя уже заждались, честное слово! – В этот момент седой генерал вовсе не походил на директора одного из самых могущественных в России секретных ведомств. Он как-то смягчился, расслабился и, сев на свое место за столом и бесстрастно наблюдая за происходящим, откинулся на широкую спинку высокого кожаного кресла. Только его глаза – цепкие, внимательные – оставались живыми и никак не сочетались с внешним обликом пожилого, размеренного и уставшего от суетливой жизни человека.

– Саша?.. – Я чисто машинально встал со стула и тремя большими шагами пересек просторный кабинет. – Черт бы меня побрал!

– Здравствуй, командир, – Саблин, высокий и сильный, крепко сжал протянутую мной ладонь. – Вот и встретились… Через четыре с лишним года после твоих похорон, – не ограничившись рукопожатием, мы коротко обнялись, а потом начальник охраны «Золотого ручья», слегка отстранившись в сторону, сказал: – Ну, давай, встречай невесту…

Я резко повернулся в сторону входной двери и замер.

Прислонившись к стене и не сводя с меня глаз, там стояла Рамона. В облегающем голубом платье, так точно подчеркивающим все прелести ее тоненькой изящной фигурки, она была просто прекрасна. Рамона нервно теребила в руках маленькую белую сумочку и с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Боже, как же много всего произошло с момента нашей последней встречи! Целая жизнь!

Я медленно подошел к любимой женщине и, чуть наклонившись, нежно прижался своей, трое суток небритой щекой к ее гладкой загорелой коже. И сразу же ощутил ни с чем не сравнимый запах подаренных мной Рамоне всего неделю назад французских духов «Клима».

– Ты моя маленькая проказница, – я ласково поцеловал ее в самую мочку уха. – Где ты была, когда я звонил тебе? В Москве? И что же ты здесь делала?

– Встречала тебя, – не моргнув глазом, нашлась Рамона и еще крепче прижалась к моему мятому черному пиджаку, в этот момент больше похожему не на эксклюзив Кардена, а на залежалый на американских складах прошлогодний «секонд хэнд».

– Ну и как тебе нравится предложение господина генерала о бессрочном отдыхе под пальмами? По-моему, вы и без меня уже неплохо обо всем договорились…

– А ты? Разве ты не договорился? – Рамона с надеждой взглянула мне в самые глаза, и я немедленно утонул в этом бездонном голубом океане.

– И не думай об этом. Я никуда не хочу ехать. Даже если мне предложат посмертно заменить самого султана Брунея.

20

В этот год лето выдалось особенно жарким. Солнце вот уже одиннадцать недель подряд палило просто нещадно, и столбик термометра не опускался ниже тридцати пяти градусов даже ночью. Примерно в это же время в большинстве восточноевропейских стран на небе висели огромные грозовые тучи и без конца лил дождь. И не удивительно, что сорок из пятидесяти мест, имеющихся в моем маленьком отеле на берегу Средиземного моря, были заняты туристами из Польши, Прибалтики и России. Большинство из них впервые покинули границы своей страны и пребывали сейчас в состоянии, близком в экстазу. Все они сегодня отправились на однодневную теплоходную экскурсию на остров Крит, который намертво засел им в память как место, где снималась набившая мне оскомину еще в Москве реклама шоколадки «Баунти». Райское наслаждение…

Я сидел под солнцезащитным козырьком возле бассейна и отрешенно наблюдал, как где-то на самой линии горизонта медленно проплывает большая океанская яхта. Рядом со мной, на белом пластмассовом столике, стоял уже успевший нагреться коктейль из мандаринового сока с водкой и лежал не подававший целых два часа ни единого звука маленький радиотелефон «Нокиа». Уже ровно неделю я постоянно ношу его с собой.

Изо всех в данный момент отдыхающих в отеле туристов сейчас остались только двое. Остальные или уехали на экскурсию, или, взяв напрокат открытый джип, укатили в столицу острова, Никосию, где, в отличие от сонной и жаркой Ларнаки, кипела «настоящая» жизнь с многочисленными клубами, ресторанами, шикарными дорогими магазинами и тысячами автомобилей. И все это, несмотря на суету и взмывающие в самое небо многоэтажные «коробки» из стекла и бетона, просто утопало в зелени. Когда-то и я удивлялся, впервые заметив спокойно растущие в самом центре города мандарины, лимоны и апельсины. Когда это было?..