Викинг - Гарин Максим Николаевич. Страница 67

Раздался стук в дверь и, не дожидаясь приглашения, в комнату проник дряхлый, сгорбленный старик, отец жены.

— Совсем бабы достали, — объяснил он причину своего визита. Объяснение, мягко говоря, грешило неточностью, поскольку в квартире имелась всего одна «баба» — его собственная дочь, жена Кольцова.

— Да проходи уж, — милостиво согласился Илья Самойлович, не отрывая глаз от экрана компьютера.

«Игра в войну» как-то незаметно захватила его. Особенно порадовали Перстня последние поступления: самонаводящиеся ракеты, реагирующие комплексно на тепловое и электромагнитное излучение и металл, а также суперсовременная пулеметная установка, делающая несколько тысяч выстрелов в минуту и способная за доли секунды превратить бетонированное укрытие в кучу щебня.

— Вот бы тебе, отец, такое в русско-японскую, на куски бы разнесли самураев, — негромко сказал он старику.

— Да-да, конечно, — подтвердил тот исключительно из уважения к зятю, поскольку не разобрал ни слова.

Перстень коротко хохотнул. Но смех этот был невеселым. Впервые за все время совместной работы Илью Самойловича вызвали в Москву. Однако его деятельность по продаже оружия не включала в себя такого рода поездки. Более того, только нечто экстраординарное, вроде сомнений в его честности, могло толкнуть на этот шаг московских партнеров, поскольку были они людьми в определенных кругах широко известными и за ними могла вестись негласная слежка. Встреча грозила привести к разоблачению Кольцова, а следовательно, и к последующему обнаружению арсенала. Значит, действительно что-то случилось, если, невзирая на очевидный риск, его все-таки пригласили посетить столицу.

Основательно подготовившись к предстоящей встрече и пообещав вернуться через день-два, Илья Самойлович с утра пораньше отправился в областной аэропорт. Двести километров он преодолел за два с половиной часа, еще полтора ушло на регистрацию, ожидание и сам полет. И все это время Илья Самойлович провел как на иголках.

По прибытии его никто не встретил. Перстень воспринял это как должное — скорее, удивило бы обратное.

Добравшись до гостиницы и устроившись в номере, Илья Самойлович спустился на первый этаж, не спеша перекусил в ресторане и ровно в семь часов оказался у бокового входа в небольшой скверик. И тут же рядом с ним притормозил довольно потрепанный «Фольксваген». Открылась дверца. Перстень юркнул внутрь на заднее сиденье. Рядом оказался какой-то незнакомец.

— Здравствуйте, Илья Самойлович! — радостно улыбнулся он, протягивая руку.

— Добрый день! — ответно поприветствовал Перстень, боковым зрением уловив, что от шофера их отделяет звуконепроницаемая перегородка.

Затрапезная с виду иномарка оказалась идеальным местом для проведения конфиденциальных переговоров. Наверняка в салоне были установлены и противоподслушивающие устройства.

Собеседник повел разговор издалека. Сообщил, что их общие знакомые находятся в добром здравии и на свободе, пояснил, что некоторое повышение цен на оружие связано с очередным усилением борьбы с хищением вооружения, а, значит, расходами на подкуп новых чиновников, и похвалил Илью Самойловича за четкую работу в сложных условиях. Перстень удивился:

— Что вы имеете в виду под сложными условиями?

— Как что? Говорят, у вас полным ходом идут разборки между двумя группировками. Чуть ли не каждый день новые трупы. Развоевались не на шутку, прямо как у нас в Москве.

— Да нет никакой войны, — досадливо поморщился Перстень. — Они уже давно разобрались.

— Что, и трупов нет? — вопрос был задан с подковыркой: соврет Илья Самойлович или нет.

— Есть, есть, — поспешил обрадовать незнакомца Перстень. — Но не каждый день.

— Однако есть. И никто не знает, кто станет очередной жертвой.

— Это факт, — добродушно согласился Илья Самойлович и был просто ошеломлен следующей фразой:

— А если это будете вы? Поймите, я искренне желаю, чтобы этого не случилось, но на всякий случай хотелось бы гарантировать безопасность нашего бизнеса. Ведь сейчас доступ в арсенал открыт только для двоих: вас и вашего сына. Если с вами что-то случится, мы не сможем забрать наше оружие до того, как туда попытается забраться ваш любознательный наследник. Сумеем ли мы с ним договориться или нет — кто знает. Сами понимаете, мы не хотим рисковать миллионами.

— Не проще ли навести порядок в Глотове? — хмуро поинтересовался Перстень.

— Эх, Илья Самойлович. Да если бы это было проще, стали бы мы затевать с вами этот разговор. К сожалению, данная проблема гораздо сложнее, чем кажется. Мы не можем на таком расстоянии контролировать ход событий.

«Еще как можете!» — раздраженно подумал Перстень. Ему все стало ясно. Москвичи нашли способ совершенно законно приобрести его земли вместе с арсеналом. Теперь он становился лишним звеном, которое следовало как можно скорее убрать. Но почему, в таком случае, они с сыном до сих пор живы? Зачем москвичам коды доступа в арсенал, если можно просто взломать дверь. Ведь Долгорукий знает, где она находится и подо что замаскирована. Или опасаются подвоха с его стороны? Если так, то правильно делают.

— Не волнуйтесь, мы не собираемся в отношении вас ничего предпринимать. Наоборот, будем хранить, как зеницу ока, — словно прочитав его мысли, поспешил рассеять опасения Перстня незнакомец. — Ведь даже зная шифры, без вас мы не сможем воспользоваться этим хранилищем. А попробуй найди другое, такое же удобное во всех отношениях. Поймите, наша просьба вызвана лишь необходимостью на всякий случай перестраховаться.

— Небось, вас интересует и код отключения взрывного устройства? — как бы мимоходом спросил Перстень.

— Что за устройство? Я о нем ничего не знаю, — заволновался собеседник.

— Так о нем даже мой сын ничего не знает. Оно установлено на тот случай, если кто-то попытается взломать дверь.

— Там же ядерные материалы! — ахнул незнакомец.

— А нечего лезть куда не просят, — ощерился Перстень. Он был очень горд своей предусмотрительностью. Теперь Долгорукий и компания и в самом деле станут беречь его, как зеницу ока. Так-то. А то привыкли считать провинцию питомником идиотов.

— Это правильно… Ну так как, мы с вами договорились?

— Не совсем. Мне еще надо подумать.

— Учтите, за эту информацию мы вам заплатим…

— Хорошо заплатите, — поправил его Илья Самойлович. — Впрочем, о деталях мы договоримся, когда я приму окончательное решение.

Когда Перстень возвратился в номер, и исчез кураж, охвативший его в заключительной стадии разговора, только тогда он понял, и даже нутром ощутил, какая микроскопическая дистанция отделяла его от смерти. Возбуждение схлынуло, и он почувствовал, насколько сильно устал.

Сбросив костюм, Илья Самойлович обессиленно рухнул на кровать. Бежать, бежать отсюда скорее. В родном городе он сумеет себя защитить. И уж, во всяком случае, обеспечить стопроцентную гарантию безопасности. Для этого имеется одно старое средство: разместить в надежных местах сведения об арсенале с условием передать их в прокуратуру в случае его внезапной смерти. И намекнуть об этом Долгорукому. Пусть тогда выкручивается, как хочет.

Илья Самойлович потянулся к телефону, чтобы заказать билеты на ближайший авиарейс, и… скорчился в жутких муках.

Боли, которые человек испытывает во время приступа почечных колик, ужасны. Они приходят внезапно, разрывая тело сотнями жгучих, беспощадных импульсов, к которым невозможно притерпеться. Перстень, даже не превозмогая боль, а скорее подбрасываемый ее ударами, чудом добрался до кнопки вызова горничной и с третьей попытки нажал ее.

— «Скорую»… быстро, — простонал он, едва заметив склонившуюся над ним девушку.

Бить врага лучше всего, когда он, расслабившись и забыв об опасности, безмятежно предается радостям жизни: большим или маленьким. Очень хорошо, если при этом он считает себя неуязвимым.

На острове Форментерре высилась крутая гора, на одном из склонов которой находилась огромная пещера. Ее-то и облюбовали разбойники-арабы, которые для большей безопасности обнесли пещеру каменной стеной. Сюда они сносили добычу, награбленную в бесчисленных набегах. Кто знает, может, это убежище стало прообразом волшебной пещеры из сказки «Али-баба и сорок разбойников»?