Колодец странствий (СИ) - Дук Павел. Страница 96

«Ну что же, мне туда, — подумал мальчик. — Как бы отсюда спуститься?»

Он подошел к краю стены. Внизу, у ее подножья виднелась деревенька на восемнадцать дворов. Он присел и стал наблюдать. От деревни в сторону стены, сквозь заросли низкорослых кустарников шла едва заметная тропинка. Малкольм лег на живот и стал изучать подножье стены. Он нашел то место, где тропинка упиралась в нее.

«Отлично! — подумал Малкольм. — Путь вниз, к цивилизации!»

Он пошел в сторону предполагаемого спуска. Расселину, ведущую вниз, он нашел сразу. Как и первая, на гребне стены, она оказалась широкой. Малкольм стал спускаться. Ближе к основанию стены коридор сужался. Вскоре Малкольму пришлось пробираться боком. Дышать стало тяжело.

Вдруг впереди он услышал шум. Мальчик замер и прислушался. Звуки чьего-то бормотания, частого сопения и постукивания копыт то прекращались, то начинались с новой силой. Периодически слышались всхлипывания.

«Он застрял, — догадался Малкольм. — Надеюсь, это не кавалерист на лошади».

Мальчик стал быстрее пробираться вперед. Звуки становились громче. Вскоре он увидел того, кто стучал копытами.

Черное косматое существо, похожее на сатира с греческих гравюр, скребло камень когтистыми ручками и высекало искры из скалы великолепными раздвоенными копытцами. На лбу его росли короткие острые рожки, которыми он мог достать Малкольму до подбородка. На детском почти человеческом лице росли усы и козлиная бородка, завитая в косичку. Вместо носа лицо украшал розовый поросячий пяточек. Большие заостренные уши не могла скрыть пышная шевелюра и роскошные бакенбарды. Его покрывала черная блестящая, кудрявая шерсть, как молодого барашка. Это кудрявое великолепие скрывалось под короткими штанишками и жилеткой.

Незадачливый воришка повесил сумку Малкольма на шею и застрял в узком проходе. Чертенок не хотел бросать сумку и не знал, что ему делать. Когда чертенок увидел Малкольма, то завизжал, как поросенок. Он с удвоенной силой стал стучать копытами в попытке выбраться.

— Брось сумку, ворюга? — прокричал Малкольм. — Я помогу тебе выбраться!

Чертенок смотрел на мальчика выпученными глазами, продолжая бег на месте. Стук копыт превратился в барабанную дробь. Частые поросячьи повизгивания и похрюкивания заставили Малкольма зажать уши. Чертенок стучал ногами, скреб когтистыми руками камень, визжал и бросал в сторону преследователя то испуганный, то пугающий взгляд и показывал клыки. Малкольму надоело это представление, и он выбрался из узкой части расселины в более широкую, чтобы переждать.

Чертенок еще долго шумел, но все-таки устал и затих. Малкольм снова пролез к тому месту, где застрял воришка. Чертенок обреченно посмотрел на мальчика. Из глаз хвостатого пройдохи текли слезы.

— Мне никогда не оправдать надежд отца, — проговорил он, хлюпая пятачком.

— Я помогу тебе, — спокойно проговорил Малкольм. — Дай руку.

Чертенок протянул когтистую руку. Малкольм потянул, что есть силы.

— Помогай.

— Как? — жалобно проскулил чертенок. — Я же застрял.

— Живот втяни и шевели копытами.

Малкольм еще раз дернул чертенка на себя, и тот неожиданно легко выбрался из узкой западни. Они поднялись на гребень стены и сели у расселины, чтобы отдохнуть.

— Сумку вернешь? — спросил Малкольм, протягивая руку.

Чертенок снял ее с себя и, отвернувшись, вернул сумку хозяину. Малкольм слышал, как его новый знакомый всхлипывает.

— Не обижайся, но это моя сумка, — проговорил мальчик.

— Я знаю.

— А чего тогда плачешь?

— У нашего народа мальчик становится мужчиной, когда принесет в деревню что-нибудь значимое от великого разлома… — чертенок сделал паузу, чтобы вытереть слезы. — Или сможет кого-нибудь ловко обворовать в верхнем мире.

— Интересное у вас воспитание молодежи, — буркнул Малкольм.

— Мне самому это не нравится, — сказал чертенок. — Но кто я, чтобы восставать против древних обычаев?

Малкольм смотрел вниз на деревню чертенка и молчал.

— Когда я увидел тебя и твою сумку, я подумал, что мне повезло. Наши жестокие боги, наконец-то услышали мои молитвы, — продолжал чертенок.

— У вас есть боги?

— Как у любого уважающего себя народа, — с воодушевлением заговорил чертенок. — Самый популярный у нас это Сперопул — бог воров и проходимцев. Не менее популярен Найдивеш — бог искателей и удачи, он не так хорош, как Сперопул, но его многие любят и почитают. Последний наш бог это Миролайт — бог любви, честности и доброты. Он не очень популярный у нашего народа. Как и солнце, которое светит только у великого разлома, он редкий гость в наших домах.

— Ты сказал, что вы бываете в верхнем мире?

— Да.

— Но почему вы не переселитесь туда, где солнце.

— Там слишком холодно для нас.

— Понятно.

После недолгой паузы чертенок почесал затылок и добавил.

— Верхний мир стерегут ангелы, светлые войны солнца, — сказал чертенок. — Если честно, я боюсь.

Малкольм встал и повернулся к чертенку.

— За нашей погоней мы забыли самое главное.

— Что?

— Тебе не интересно, кого ты пытался ограбить.

— Я не пытался, я ограбил.

— Но тебя поймали.

— Это уже нюансы.

— А говорил, веришь в Солнцебога.

Чертенок надул губы и отвернулся. Он сопел пяточком, словно маленький паровоз. Малкольм коснулся его плеча и протянул ему руку.

— Меня зовут Малкольм Стоун.

Чертенок быстро глянул на его руку и отвернулся. Он остался сидеть. Рогатый проходимец показывал всем видом, что жутко обижен на жертву своего ограбления. Он положил ногу на ногу и скрестил руки на груди, вытянул шею и сгорбился.

Малкольм залез в сумку и достал бинокль.

— Держи!

Чертенок повернул голову. Его хитрая мордашка расплылась в улыбке. Он поднялся и взял бинокль левой рукой, правую руку он протянул Малкольму.

— Спасибо, — сказал чертенок. — Меня зовут Граникус Борс Тринадцатый. Можно просто, Граникус или Тринадцатый. Мне больше нравится Граникус. Но у меня еще двадцать братьев и сестер, поэтому отец называет меня просто, тринадцатый.

— Приятно познакомиться Граникус Борс Тринадцатый.

Малкольм пожал когтистую лапку чертенка. Его коготки впились в руку Малкольма. Мальчик не подал виду, но для себя решил больше не жать руки чертям.

— Теперь твой отец будет доволен? — спросил Малкольм.

Граникус глянул на сумку Малкольма и облизнулся. Он шмыгнул носом, высунул длинный раздвоенный язык и запустил его в одну ноздрю, потом вытер нос тыльной стороной руки.

— Даже не думай, — сказал Малкольм. — Сумка моя.

Он убрал ее за спину.

— Можно, я остальное после украду? — спросил чертенок с надеждой.

Малкольм пожал плечами.

«Да, упорства рогатому не занимать», — подумал он.

— Я думаю, твои родственники тебя обставят, — сказал Малкольм. — Но я не против.

— Тогда я приглашаю тебя к нам в гости, — сказал чертенок и пошел к расщелине, ведущей вниз в деревню.

— Ваш мир такой огромный, — заговорил Малкольм. — Неужели ваша деревня единственная в нем?

— Нет, конечно, — ответил чертенок. — Там находится замок нашего владыки Луциадуса Вреднейшего.

Граникус указал на темный скальный массив, окруженный вулканами и черным дымом. Огненные реки текли у его подножья. Не верилось, что там может кто-то жить.

— Наша деревня не одна, есть еще деревни и даже города, но они дальше, — сказал чертенок и махнул рукой, указывая направление.

В этот раз спустились быстро. Никто не застрял, хотя у самого выхода Малкольм порвал штаны. Они вышли к тропинке. Заросли, сквозь которые шла тропинка, оказались кристаллами. Эти странные кусты не имели листьев. Многочисленные ветки покрывали тонкие острые иглы, похожие на битое стекло. Они росли плотно. Казалось, будто они живые. Изредка жаркий ветерок касался верхушек кустов, и слышался их мелодичный перезвон. Они жадно тянули к Малкольму веточки, но не дотягивались.

Почти у самой деревни чертенок обернулся к Малкольму.