Золото Русской Калифорнии (СИ) - Осадчий Алексей. Страница 73

— К вам гости. Дмитрий Ефимович, из Константинополя, — «отставник» из сапёрного батальона встретил Кустова у входа в здание Российско-Американской Компании.

— Понял. Семён, ещё какие новости?

— Да вроде никаких более, так. мелочи по торговой части.

Дмитрий ждал «гостей». Недавняя телеграмма от Образцова «намекала» что вскоре прибудет очередная денежная суша. А с ней и «сопровождающие»…

— Митя, здорово, ишь какой важный стал: цилиндр, перчатки, — Никита Сыромятов вскочил из хозяйского кресла и облапил товарища по детским играм.

— Пусти, чёрт! Ну и силища в тебе. Вроде тощий с виду, а как будто из железа вылеплен.

— Оно так! Специальный полк назначения Его Величества! Не шутка!

— С каких пор целый есаул и кавалер ордена Святого Георгия кассиром заделался? Не ждал тебя увидеть. Именно сейчас не ждал.

— А попутно, Митя, попутно. Я с двумястами человек отослан на Восток, чтобы потом галопом рвать на Запад, всё на своём пути круша и сжигая. Ну и Сергей Вениаминыч приказал денежку тебе доставить, аккурат миллион монетами и слитками. Из них 250 тысяч золотом, как Мезенцев и запрашивал. Чего послу нашему серебрушки не нравятся, скажи. Митя? Или чёртушка Андрей Дмитриевич? Не зря под каблуком у чертовки-католички сидит, не пикнет.

Дмитрий досадливо поморщился. Мезенцев считал Сыромятова недостойным звания русского офицера и дважды ставил вопрос о разжаловании Никиты и предании суду за зверское обращение с пленными. Справедливости ради стоит отметить, что отряд хорунжего Сыромятова пленных предпочитал не брать, но скандал тогда вышел знатный и как знать, чем дело б закончилось, не случись государева резолюция о награждении Никиты за боевые заслуги.

— Что кривишься? Я ведь правду говорю, — Моника-то Константиновна так веру и не переменила, шляется по храмам католическим, генеральша, мать её перетак!

— Хватит. Никита!

— Хватит, так хватит. Человек от Образцова сидит в Чарлстоне на клипере «Джигит», тот рядышком с «Яхонтом» пришвартовался. Езжай, принимай денежку, вели перетаскивать на «Яхонт». А то ещё один клипер под «кассу» моряки точно не вытерпят.

— Понятно, значит решили с тебя начать, если Вашингтон на войну не решится.

— Э, друг-приятель, не умничай. Не нашего ума. как и кто начать должен. Ты про мои дела знаешь оттого, что велено передать пакет, вон на столе лежит, и помочь мне и моим людям поскорее добраться до Чикаго.

— Чикаго? Думаешь, пропустят через границу отряд да ещё с оружием? Да сейчас по линии разграничения САСШ и КША такая заваруха. Нет. надо морским путём, подумаю как ловчее. Под поляков вас. что ли выдать?

— Да хоть под мексикашек. ради ДЕЛА. - выделил голосом Никита. — всё вытерпим. Сам государь, когда обедали с ним во дворце, поднял стопку и говорит: «Пью за человека ДЕЛА, за тебя, господин есаул Сыромятов»!

Дмитрий закивал согласно. Если товарища «заусило» на воспоминания о торжественном приёме в Петербурге, и самое главное, о приглашении на семейный обед, где помимо государя, государыни и ребятишек присутствовал только Никита, считай — затоковал бравый есаул, аки глухарь, никого не слышит и ничего не понимает.

Сам Кустов многократно сиживал за столом с Константином, правда на то момент великим князем, но чтоб так, в кругу семьи, да в чертогах царских, нет. не доводилось. Впрочем, тогда Константин Николаевич холостяковал, с Моникой блуд вершил, господи помилуй.

— А Александра Иосифовна. — Никита как будто читал мысли приятеля. — сама мне подкладывает — Кушайте. Никита Васильевич, сей салат государь самолично приготовил. Святая женщина! Не то что эта стервоза мексиканская.

— Брось на генеральшу наговаривать, чем она-то виновата, что у тебя с Мезенцевым не сложилось?

— Генеральшу? А княгиню не хошь? Прогулялся сегодня по городишке, так только и разговоров: «Русская княгиня проехала, русская княгиня такая, княгиня сякая». Тьфу! Титьки выставила и погоняет лошадей хлыстиком, бесовка! Я Митя так скажу, коль случится государю, поехать в Калифорнию, или, скажем, наследника отправить в наши края, я Монику сразу убью, в упреждение! Чтоб не отравила или там не приворожила, ведьма мексиканская, с неё станется.

— Никита, ты с ума съехал?

— Нет, Митя, я-то в разуме. Смотрю, заигрались вы с Мезенцевым. Один дипломат важный, второй купец знатный, миллионами ворочает. А знаешь ли, Митя, что наши старички в Беловодье обсуждают? Сказать?

— Говори, не тяни. Не в театре.

— А недовольны старцы, что новые прииски на юге поляки и сибирские промышленники открыли, что не общине доход, а сторонним, чужакам. Говорят, мол царь то более «не нашенский». И батя твой, достопочтенный Ефим Фомич на их сборищах присутствует, но помалкивает.

— Да ты сам то из каковских? Опомнись, Никита!

— Я из таковских, из беспоповских. Но за государя, поверь, отца-братьев не пожалею, если придётся бунт давить. Всех в крови умою. К чему разговор этот завёл. Митя, ты пошепчись с родителем, пускай он сам к Образцову явится. Дело ой не шутейное закручивается. Если до измены дойдёт всё ваше семейство пострадает. А я не хочу этого Митя, росли вместе, вместе в Америку перебрались. Ты найди время, съезди до Ефима Фомича. Душевно прошу, прям таки умоляю. Ладно, поговорили, вот пакет, читай. А я чаю попью на дорожку в кухне, а потом в Чарлстон…

Дмитрий отметал, как Сыромятов абсолютно бесшумно спустился по скрипучей лестнице и взял большой конверт, с хорошо знакомой личной печатью генерал-губернатора Русской Америки на сургуче. Образцов приказывал оказать всё возможное содействие отряду Никиты, предполагая лучшим из вариантов переброску морем до Нью-Йорка, где сейчас не протолкнуться от пароходов с мигрантами, желающими осесть на благодатной американской земле, для чего немцы, ирландцы, голландцы, итальянцы, французы, согласны даже немножко повоевать на земельный надел в сотню акров. Интересно, зачем башибузуки из «Специального полка» в Чикаго? Разве что осесть на месте, подождать начала войны и начать диверсии в тылу, а затем, двинуться в район Большого Солёного озера, навстречу кавалерийскому корпусу.

Но Никита то каков! Отца родного, грозного Василия Лукича бояться перестал, к изменникам причисляет. Да. тут конечно тяжёлый выбор предстоит сделать Беловодьевской общине. Жить по старине более не представляется возможным, а уйти в леса, в пУстынь. да кто ж решится золото на мох променять? Вот и бесятся старцы, уходит их время. Что Дмитрий, что Никита, что прочие их тридцатилетние сверстники, мужики в самой силе, случись выбирать, слепо за отцами дедами не пойдут. Нет. хватать и стрелять неистовых проповедников веры истинной не следует. А вот на печку подсадить со всем почтением, чтоб оттуда старики советы давали да шептунов пускали, самое то. Не хватало ещё в предвоенное время замятию на ровном месте учинить. Нет. надо срочно выехать в Беловодье, переговорить с отцом. Как только будет отправлен отряд Никиты, время собираться в дорогу, брата младшего вызвать из Нового Орлеана. Пускай Серафим покрутится, на своей шкуре прочувствует, каково «на золоте сидеть»…

Глава 24

С 15 декабря 1860 года губернская типография в Константинополе-Тихоокеанском работала непрерывно третьи сутки. Печатался двойной тираж газеты «Русская Америка», которому предстояло «разлететься» не только по Аляске и отвоёванным у Мексики и САСШ территориям, но и найти своих читателей в Петропавловске-Камчатском, Владивостоке, Сахалине, Амурском крае…

Калифорнийские газетчики и печатники спешили, в середине ноября Константин Николаевич, дал пространное интервью отечественным журналистам. Император и Самодержец Всероссийский. Московский. Киевский. Владимирский. Новгородский. Царь Казанский. Царь Астраханский. Царь Сибирский. Царь Херсониса-Таврического. Государь Псковский и Великий Князь Смоленский. Литовский. Волынский. Подольский и Финляндский. Князь Эстляндский. Лифляндский. Курляндский и Семигальский. Самогитский. Белостокский. Корельский. Тверский. Югорский. Пермский. Вятский. Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли. Черниговский. Рязанский. Полотский. Ростовский. Ярославский. Белозерский. Удорский. Обдорский. Кондийский. Витебский. Мстиславский и всея Северныя стороны Повелитель и Государь Иверския. Карталинския. Грузинския и Кабардинский земли, и Армянский Области; Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский. Стормарнский. Дитмарский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая посадил рядом с собой короля Польского Александра Первого и шутливо отметил, что в перечне титулов хоть и убыл «Царь Польский», но оттого империя только усилилась, приобретя в поляках друзей и братьев.