Подлунное Княжество (СИ) - Бабернов Сергей. Страница 94

— Разве с такими справишься? — Света постоянно упиралась в спину соблюдающего осторожность Ратибора.

— А то! Они же своей магией, как кистенём размахивают. На любую силу управа найдётся. Только момент… Послушай, может…

— И не надейся! — отрезала девушка.

— Ты же ещё не знаешь…

— Знаю! Посидеть здесь. Ты пойдешь, разведаешь, в драку ввяжешься…

— Сразу и в драку, — смутился Ратибор. — А вот насчёт разведки… Как ты догадалась?

— Яга заклятиям научила.

— Брось!

— Что испугался? Теперь будешь знать! В следующий раз, когда меня оставить захочешь, вообще, превращу во что-нибудь. Нет, лучше наколдую, чтобы космы твои драгоценные выпали. Станешь скинхедом.

— Таким не шутят. Магия — вещь опасная, — голос Ратибора дрогнул. — Сама видела, что чародеи устроили!

— Вот и думай, прежде чем мне глупости говорить, — девушка едва сдерживала смех.

— Может, тогда светляка наворожишь или огонёк блуждающий. Я слыхал подобные заклятия не слишком сложные.

— Ратибор, я тобой восхищаюсь! Ты то остришь, когда не нужно, то простеньких шуток не понимаешь. Не училась я никаким заклятиям. Я, вообще, из рассуждений старухи только и поняла, что она мужчин ненавидит, особенно, которые, вроде тебя, что-то сочиняют.

— Почему? Я про неё ничего плохого не сочинял… Только про императрицу кефрийскую, но то давно… Чего она так взъелась?

— Оттого, что вы голову кружите невинным девушкам своими стихами. Вынашиваете их, подобно беременным. Потом вроде, как и рожаете… Примерно так.

— Бред какой-то! Видать, бабка немного ни в себе.

— Может быть, но вот обед она тебе неплохой собрала, жаль я корзинку выронила… Да ещё я для тебя про святилище начала спрашивать. Тут этот дурацкий Мериддин явился и всё испортил.

— Жаль… Значит, не учила тебя Яга заклятиям?

— Нет, конечно.

— Тогда, может, я всё-таки схожу на разведку?

— Ах, так! Не зря добрая бабушка вас племенем вероломным называла. Кто-то, между прочим, слово давал!

— Ну, давал… Но так бы дело быстрее пошло. К тому же, ты мне все пятки отдавила.

— А ты мне каблуки сломал. Помнишь? И, вообще, чего ты камешки кидать перестал? Я в таких вещах мало понимаю, но очень не хочется провалиться куда-нибудь.

— Растяпа! — обругал сам себя Ратибор и больше уже не затевал разговоров.

Подземелье менялось. Будь у путешественников хоть слабый источник света, они бы заметили это гораздо раньше. Но даже в кромешной темноте перемены ощущались на каждом шагу. Прежде, брошенный камешек отзывался мягким шлепком о плотную глину. Теперь же звук выходил звонким и долго гуляющим в темноте, как от удара обо что-то очень твёрдое. Ратибор предположил, что земляной грот постепенно переходит в каменную пещеру. Несмотря на массу предосторожностей, всадник то и дело натыкался на куски дерева, металла и камня, слишком правильной формы, чтобы быть произведениями природы. Об этих своих находках и вызванных ими подозрениях он предпочитал пока не распространяться.

Молчание стало невозможным, когда впереди забрезжил неясный свет.

— Выход! — радостно выдохнула девушка.

— Поживём — увидим, — буркнул всадник.

— Ты чего такой мрачный?

— Не нравится мне всё это…

— Прекрати немедленно! — в голосе Светы послышались нотки раздражения. — Видеть во всём плохое — невыносимо!

— Зато безопасно, — отвечал Ратибор с прежней мрачностью. — Забыла, где находимся?

— И здесь люди живут.

— Вот этого я и опасаюсь.

Девушка лишь фыркнула в ответ. Между тем источник света приближался, вернее сказать, путешественники подходили к нему всё ближе и ближе. Ратибор без труда угадал искусственное происхождение освещения. Оно не пронзало тьму подобно солнечным лучам, не рассеивало мрак с лунной мягкостью, а нервно подрагивало, страшась собственной дерзости, заставившей его вторгнуться в царство тьмы. Так горели факелы в огромных залах боярских теремов. Лучины в крестьянских избах. Или… Ратибор принюхался — да, ни малейшего намёка на дым. Неужто электричество?! Наследие загадочных предков!

Робкий желтоватый свет помог разглядеть заваленный обломками пол. Оставалось подивиться, как только всадник не переломал себе ноги, постоянно натыкаясь на них. А впереди, при старании, можно было увидеть нечто вроде огромной лестницы, положенной на пол и устремившейся куда-то вдаль. По выступившим из полумрака стенам извивалось что-то похожее на бесконечно длинных змей.

— Рельсы, — Света указала на лестницу.

— Кто? — не понял Ратибор.

— Дорога для поезда. Поезд это… Слушай, я не мастер с русского на русский переводить, — девушка осмотрелась. — Как на метро похоже. Я однажды между станциями полчаса просидела. В вагоне, конечно. Из окна такие же толстые провода видела. С ума сойти!

— Что такое метро?

— Это… Ратибор, надо убираться отсюда! Если пойдёт поезд…

— Если я правильно понял, та штука, похожая на упавшую лестницу, что-то вроде дороги?

— Умница.

— В таком случае, твой поезд по ней давно уже не ходит, я уже полчаса спотыкаюсь обо всякие обломки. Дорога разрушена.

— И ты молчал?!

— Я же не знал, что это какие-то там рельсы. Так что такое метро?

— То, что ты перед собой видишь. Подземный городской транспорт. Слушай, в газетах пишут про разные секретные линии. Может мы туда и попали?

— Тебе виднее.

— Ага, виднее! Ими же правительство пользуется, разные шпионы.

— Вряд ли правитель допустил разрушения своей тайной дороги.

— Точно. Что делать будем?

— Ты до сих пор против разведки?

— Хочешь меня здесь оставить? Нет уж! Вместе пойдём! Чего ты интересно наразведаешь, если даже не заешь что такое метро?

Всадник пожал плечами. Когда-то давно он читал или слышал, что и два десятка мудрецов не переспорят одну женщину. Доказывать на примере истинность древнего высказывания не было ни времени, ни желания. Обнажив оружие, Ратибор двигался в сторону укреплённого на стене фонаря (как и предполагал электрического) время от времени удерживая спутницу, которая, попав в знакомую обстановку, то и дело норовила забежать вперёд.

Тусклые фонари попадались через каждый десяток шагов. Их покрытая путиной поверхность, каплющая с потолка вода, повреждения на рельсах показывали, что дорогой давно не пользуются. Ратибор немного успокоился, если и встретятся здесь люди, то, скорее всего, подобные им беглецы. С товарищами по несчастью договориться всегда проще. Как назло, вспомнились морлоки. Самое для них место. Вот уж с кем не нужно возобновлять знакомство ни при каких обстоятельствах. Всадник принялся чаще оглядываться и всматриваться в тёмные уголки. Очень не хотелось, чтобы белёсые уродцы, жаждущие человеческого мяса, застали врасплох.

Дорога, а вместе с ней и туннель выгнулись дугой, делая мягкий поворот. Через несколько шагов по привыкшим к полумраку глазам всадника и его спутницы резанул яркий свет. Ослепший Ратибор в десятитысячный раз выругал себя за беспечность. Страшась одной опасности, забыл про всё остальное, вот и стоит теперь беспомощный, подобно высунувшемуся из дупла филину. Чудом будет, если не слетятся одержимые жаждой мщения вороны. Ослеплённый всадник занял угрожающую позу и поднял оружие, давая понять предполагаемым противникам, что просто так не сдастся.

— Отступай назад, — бросил он Свете. — Я прикрою.

— С чего отступать-то? — глаза девушки успели привыкнуть к перемене освещения. Она приняла вид городского сторожила, который гордо прохаживается перед группкой ошалевших от столичных чудес деревенских простаков. — Мы на станцию вышли. Только нет никого почему-то.

Известие об отсутствии кого бы то ни было, позволило Ратибору зажмуриться на некоторое время. Когда всадник открыл веки, то снова обрёл способность видеть. Ратибор огляделся. Далеко впереди темнел следующий вход, подобный тому, что остался за спиной. Дорога зазывно ныряла туда. Но то, что расположилось между этими двумя воротами в царство полумрака! Всадник застыл с открытым ртом…