Love Is A Rebellious Bird (ЛП) - "100percentsassy". Страница 32

— Я не против компромисса, — сказал он, его горячее дыхание скользило по коже Луи. — Я не против совместной работы, — он подчеркнул свою мысль, переместив свою правую руку, которая была на руке Луи, опустив её на живот Луи, подтягивая его тело ещё ближе к себе. — Но ты должен помнить, что я здесь главный.

Луи сглотнул, и каким-то образом ему удалось понимающе кивнуть головой, обостряя чувства, когда Гарри вздохнул в ответ, подбородком упираясь в плечо Луи. Они стояли так в течение минуты, прижавшись друг к другу и дыша в унисон. Вдох и выдох, вдох и выдох. Медленно, и неуверенно, и глубоко.

Когда Луи подумал, что мог бы воспользоваться моментом, чтобы вернуть себя в реальность, но он почувствовал нежное скольжение мягких губ Гарри по его шее, чуть выше воротника, и снова потерялся. У Луи отвисла челюсть, когда Гарри едва слышно застонал в его нежную кожу, прокладывая путь вверх, к особо чувствительным местам прямо за ухом Луи, заставляя того извиваться под собой в полуэкстазе.

— Луи. Боже, — простонал Гарри. Его голос был таким же сломанным и грубым, как и нервы Луи, и Луи мог почувствовать, как сердце Гарри выпрыгивает из груди за его спиной в противовес собственному. Ему стало от этого больно, он задрожал под Гарри, страстно его желая.

— Я не могу так продолжать, — сказал Гарри потрясённо, будто искал решение и не знал, что делать. — Я-я хочу… я не могу так больше, — он остановился, зарываясь носом в волосы Луи и резко выдыхая, прежде чем сделал единственный укус в плечо Луи через ткань его жилетки, просто нежно сжав зубами. — О Господи, — отчаянно прошептал Гарри, когда поднял голову. — Я просто не могу.

Луи чувствовал себя странно, будто он сейчас начнёт смеяться и плакать от силы желания. Его тело находилось в мучении, сочетание гормонов и эмоций внутри него заставляло чувствовать тошноту. Он сразу понял, что никогда так не хотел, чтобы его трахнули, никогда прежде за всю свою жизнь. Он бы сделал всё, он бы лёг на рабочий стол Гарри и умолял его об этом.

Но затем Гарри отстранился, неохотно откидываясь на пятках. Его пальцы сжались на плечах Луи, и он снова прошептал в его ухо:

— Нам надо идти в зал и поговорить с теми людьми, Луи; нам надо появиться на вечеринке… Они нас ожидают. Это… мы не закончили. Не так. Мы не можем закончить… Жди меня после. Жди меня.

Луи в очередной раз отрывисто кивнул, и затем Гарри ушёл, выходя в коридор и оставляя Луи позади тяжело дышащим и с подгибающимися коленками.

Комментарий к Глава 5.1

Простите, что так долго не было продолжения, и за то, что часть оборвалась на самом интересном месте :)

========== Глава 5.2 ==========

Луи несколько секунд смотрел на дверь, затем поднял дрожащие руки, чтобы прикрыть лицо, простонав в них. Он обошёл рабочий стол и плюхнулся в кресло Гарри, ожидая, пока его эрекция спадёт, перед тем как вернуться на вечеринку.

— Во что ты ввязываешься? — спросил он вслух, жалко и похотливо, его сердцебиение всё ещё было неустойчивым.

Нельзя было отрицать, насколько он хотел Гарри Стайлса; он не мог больше притворяться, не после такого. Это было безусловно — и бесконтрольно, возможно, тоже. И это пугало Луи больше всего.

Ему понадобилось ещё семь минут, чтобы прийти в себя, для того чтобы смочь находиться рядом с людьми. Луи был ошеломлён таким поворотом событий. Он чувствовал себя заведённым и выжатым одновременно. Ослабленным в каком-то смысле. Это было похоже на резкое истощение организма, которое наступает после продолжительной истерики. Луи покраснел, его кожа была горячей и липкой под одеждой, а голова болела. Как будто прикосновения Гарри Стайлса, а затем их нехватка заставили Луи чувствовать какое-то ненормальное похмелье.

«Увидят ли они это? Прочитают ли они всё на моём лице?»

По его телу пронеслась волна самосознания, когда он вернулся ко входу Джервуд Холл. На миг он почувствовал ужас, останавливаясь в дверном проёме и наблюдая за скоплением людей на вечеринке, думая, что он не сможет так же веселиться. Что эта задача в таком состоянии для него слишком сложна. Но в следующую секунду Тагги Диверси схватила его за руку, лепеча о том, как они всюду его искали и какой потрясающий был концерт, и где твой напиток, Луи? И он заметался в толпе, немного паникуя, затем схватил шампанское.

Он не забыл Гарри. Луи не мог убежать от Гарри. Для него также было бы трудно не думать о нём; Луи мог это признать, но всё усложнял тот факт, что их выступление с «Дон Жуаном» являлось главным событием вечера. Люди вокруг общались, как Луи и предполагал. Куда бы он ни повернулся, везде шла увлечённая беседа, люди шептали благоговейные похвалы, восхищаясь тем, что они стали свидетелями чего-то классического. Каждый раз, когда Луи каким-то образом удавалось потерять Гарри в толпе, каждый раз, когда у него наконец получалось загнать мысль о нём в угол и действительно участвовать в разговоре, кто-то неизбежно упоминал «Дон Жуана». И тогда всё, что Луи мог видеть, — это Гарри, и так по кругу; всё, что он мог чувствовать, — это тепло тела Гарри за спиной, его идеальный рот на своей шее и руку на бедре. Воспоминания были красочными и жгучими. У Луи перехватило дыхание.

«Жди меня».

Ему всего один раз пришлось напрямую взаимодействовать с Гарри, слава Богу. Этого хватило.

Гримшоу подбежал к нему где-то за час до того, как всё пошло наперекосяк, неуклюжий высокий пингвин в своём смокинге, как всегда; его волосы спадали на глаза, как это всегда происходило, когда он был даже совсем немного пьян.

— Томлинсон, ради бога, где ты ходишь? — воскликнул он, хватаясь за предплечье Луи той рукой, в которой не было напитка. — Мне нужна твоя помощь, и быстро.

Он повёл Луи к группе людей, которую он развлекал, Гарри Стайлс был среди них.

— Я пытался убедить юного Гарольда, что он лучше, чем Менгельберг, Луи. Он этого не понимает, — Ник указал на Гарри, который стоял в кругу людей прямо напротив, выглядя элегантно и спокойно. — Скажи ему, что он лучше, пожалуйста.

Луи взглянул на Ника, потому что он не мог смотреть на Гарри. Он был необъяснимо испуган, что увидит равнодушие в его глазах, что он получит подтверждение тому, что Гарри передумал.

«Жди меня».

— Менгельберг?

— Да! Менгельберг! В Консертгебау, в 1938? «Дон Жуан». Тебе это о чём-то говорит? — спросил Ник, возмущаясь явному невежеству Луи. — Это выступление было лучше! Менгельберг был мастером формулировки, но с тем темпом, который избрал Стайлс… Это было лучше. Он не верит мне. Скажи ему.

Вместо этого Луи опустил голову, неистово краснея. Гримшоу продолжил тараторить, в этот раз обращаясь к Гарри, потому что Луи оказался бесполезным.

— Выступление было фантастическим! Но перемена в темпе! Она была гениальной. Гениальной! Она позволяет тебе прочувствовать — на самом деле прочувствовать — мучения Дон Жуана, его внутреннюю борьбу. Все побуждающие и подталкивающие факторы! — Гримми чрезмерно жестикулировал, но Луи мог видеть других людей в толпе, которые кивали в восторженном согласии. — Человек против себя, оркестр против дирижёра. Классика конфликтов, — закончил Гримми, явно довольный собой.

— Да, хорошо, — Гарри наконец заговорил ироничным голосом, грохочущим из его груди. — Луи заслуживает столько же уважения за это, как и я… Если не больше.

Луи резко повернулся к нему, его сердце колотилось, а челюсть сжалась в негодовании. Гарри уставился на него, его глаза засверкали в мрачном веселье.

Боже, Луи его хотел.

— Ты прав, Гарри, — жеманно произнесла Амелия Фрайзер-Линд, обращая взгляд к Луи. — Сегодняшнее выступление было невероятным. Молодец, концертмейстер.

К тому времени как Луи смог отвлечься от неё, Гарри уже пропал. Луи выдохнул, радуясь тому, что без присутствия Гарри дышать стало немного легче.

Но так как вечеринка подходила к концу, он начинал чувствовать себя всё тревожнее, гадая, куда исчез Гарри. Он не просто так покинул их круг беседы; казалось, он ушёл и из Джервуд Холл, возможно, даже из церкви Святого Луки.