Тень (ЛП) - Андрижески Дж. С.. Страница 68

Это я тоже проигнорировала.

Мгновение спустя я ощутила, как всё сопротивление ушло из его конечностей. Вместо этого его ладонь стиснула мою ногу, а пальцы сжались над ободком кандалов на его запястье. Я прикоснулась к нему другой рукой.

— Я хочу, чтобы они их сняли, — сказала я. — Я просила их об этом, Ревик.

Он покачал головой.

— Нет.

Я улыбнулась, но веселья в этой улыбке не было.

— Ты теперь встаёшь на сторону Балидора?

Он крепче сжал мою ногу.

— Элли. Пошли Вэша. Пошли Вэша для остального.

Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Кивнув, я крепче обняла его и одной рукой сжала его плечо. Позволив себе более расслабленно привалиться к стене, я стала ласкать его волосы. Другой ладонью, которая сжимала его плечо, я принялась массировать его спину, когда он не отодвинулся. Я ощущала, как его тело почти неохотно расслабляется, пальцы на моём бедре разжимаются. Закрыв глаза, он сглотнул, сливая свой свет с моим даже через ошейник.

Казалось, мы не говорили долгое время.

Я всё ещё гладила его по волосам и массировала шею сзади, когда он, наконец, нарушил молчание.

— Я не хочу, чтобы ты видела остальное, Элли, — сказал он.

Я кивнула, запуская пальцы в его волосы.

— Я знаю.

— Я знаю, что я говорил. Но я передумал. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

— Я не возненавижу тебя, Ревик.

— Да, возненавидишь, — его голос надломился, а на глаза навернулись слезы. — Элли, ты будешь меня ненавидеть.

Я крепче обняла его, стараясь проглотить ком в горле. Я продолжала прикасаться к нему, лаская его пальцы, лежавшие на моей ноге. Я всматривалась в его лицо, видела, как боль вновь проступает в его выражении, когда он начал гладить меня по лодыжке, затем по босой стопе.

— Элли, — сказал он потом. — Я всё равно хочу, чтобы это была ты.

— Знаю.

— Я не хочу, чтобы это была ты… но не знаю, сумею ли сделать это с кем-то другим.

— Знаю, — ответила я, лаская его лицо. — Знаю, Ревик.

— Ты всё ещё любишь меня? — спросил он.

Его голос звучал так тихо, что я едва его расслышала.

Прежде чем его слова полностью отложились в сознании, прежде чем я до конца расслышала их ушами, я так крепко прижала его к своим коленям, обнимая, что он закрыл глаза и стиснул мою ногу в ответ.

— Да, — сказала я. — Как никогда сильно, Ревик. Сильнее, чем когда-либо любила тебя раньше.

Он посмотрел на меня, и его глаза вновь содержали боль и почти неохоту.

— И ты всё ещё хочешь это сделать? — спросил он. — Ты всё ещё хочешь это увидеть?

— Да.

— Почему, Элли?

Я ласково убрала волосы с его лица. Они опять сделались мягкими, чистыми после того, что там Адипан проделывал с ним, пока я была в отключке. Посмотрев на него более критическим взглядом, оценив его высокую фигуру, я осознала, что его щеки сделались более впалыми с того времени, когда я видела его в последний раз. Они кормили его, конечно же. Джон говорил, что ему даже на какое-то время поставили капельницу, давая витамины и необходимую жидкость, и всё остальное, но ему нужно было ещё поесть перед тем, как мы пойдём дальше.

Чёрт, наверное, это нужно нам обоим. Однако он выглядел и ощущался чистым, и был одет в свежую одежду. А ещё он выглядел измождённым. Наклонившись, я поцеловала его в губы.

Подняв голову после этого, я всмотрелась в его глаза, пока он нежно ласкал мой подбородок пальцами.

— Ты уверена, Элли?

— Да. Я уверена, — проведя пальцем по его скуле, я ощутила, как в горле стал ком, но пожала другим плечом. — Думаю, тебе нужно, чтобы я это увидела, Ревик. Не думаю, что ты когда-либо поверишь мне, если я это не увижу. Не думаю, что ты вообще кому-либо поверишь.

Сжав мою ладонь рукой, он посмотрел мне в глаза. Когда я посмотрела на него, его глаза снова заблестели, но он постарался улыбнуться.

— Я всё равно могу так и не поверить тебе, Элли, — ответил он.

Посмотрев на него, заметив серьёзный взгляд его глаз, я улыбнулась в ответ.

Затем я слегка рассмеялась, вытирая свои слезы. Вновь усмехнувшись, я крепче сжала его волосы, наблюдая, как расслабляется его лицо, пока он всматривался в мои глаза.

— Ага, — сказала я ему, всё ещё улыбаясь. — Да. Я знаю, Ревик. Знаю.

Глава 32.

Урок

Мы начали вновь через несколько часов.

Он выбрал время. Мы столкнулись с некоторыми возражениями от специалистов, которые хотели дать Ревику ещё сутки, позволить нам обоим набраться сил, но Ревик был непреклонен.

Я заставила его сначала покушать.

Они принесли нам еду — много еды, как только осознали, что мы серьёзно настроены продолжить. Мы оба изо всех сил постарались хорошенько уменьшить количество этой еды, но нам пришлось прикладывать для этого усилия. Последний месяц или около того весьма поумерил наши аппетиты, поскольку наши желудки уменьшились просто от постоянного пребывания в Барьере.

Балидор психанул, когда я перетащила свои одеяла и постель, чтобы лежать рядом с ним, но даже он смягчился, когда увидел, как мы едим вместе.

Я не знала, будет ли в этот раз сложнее вернуться. Я не знала, будет ли это опять в стиле «три шага вперёд, два назад», или же мы окажемся где-то посреди Первой Мировой Войны, или в другом времени, которого я ещё не видела. Пока что он показывал мне очень мало самой войны, так что я предполагала, что это наверняка ждёт на очереди.

Переходного периода не было.

Мы легли вместе, моя голова покоилась на его груди, а его рука обнимала мою спину.

Мы скользнули в Барьер вместе, наши света уже сразу переплелись.

А затем, без преамбулы…

Он стоит в поле за домом своего дяди, держа пистолет.

Другие держатся вокруг забора возле задней части дома и наблюдают за ним.

Он чувствует их коллективное присутствие, похожее на кружение стаи, которая ждёт сигнала от альфы. Он чувствует дыхание Меренье у уха, почти как ласку, и вздрагивает от его вони, но не может отвести взгляда от женщины перед ним.

— Не делай этого, — шепчет Меренье. — Не делай этого, Ненз. Пожалуйста.

Мальчик вздрагивает, старается его не слышать, но ничего не может поделать.

Меренье улыбается, выдыхая ещё больше паров виски, которое он пьёт со смехом.

— Пожалуйста, не делай этого, — говорит он. — Пожалуйста, мелкий ты трусливый мудак… пожалуйста. Ты понятия не имеешь, как сильно мне хочется, чтобы ты этого не делал.

Мальчик сглатывает, стараясь удержать пистолет одной рукой, стараясь не смотреть в её глаза, а также в глаза его дяди, который стоит поблизости.

— Мы с ней так хорошо позабавимся, — смеётся человек, резко дёргая Нензи за ухо. — Так хорошо, что тебе и не снилось. Мы будем забавляться с ней несколько дней. Выбьем все её зубы. Отрежем сиськи, пальцы…

Мальчик вздрагивает, закрывает глаза.

Закусывая губу, он старается вытеснить образы из своей головы.

Единственный образ, который остаётся — это девушка, стоящая перед ним на коленях, голая и связанная. Её руки связаны за спиной, во рту кляп, втягивающийся внутрь при дыхании. Слезы катятся по её лицу, и она качает головой, умоляя его взглядом.

— Что за задержка, племянник?

Он поворачивает голову.

Поле погружается в тишину.

Высокий видящий стоит у двери в заднюю часть дома. Глубоко посаженные жёлтые глаза впиваются взглядом в его лицо, словно стараясь увидеть вплоть до самих костей. Нензи ощущает легчайший привкус отвращения в свете старшего видящего, тёмный шёпот неодобрения.

Он смотрит на мальчика, и мальчик не видит на этом лице ничего прощающего.

— Ты привязан к ней, Нензи? — спрашивает он.

— Дядя…

— Что я тебе об этом говорил, Нензи? — повторяет он. — О привязанности к этим созданиям? Разве мы не говорили об этом?

Мальчик смотрит на Меренье и видит улыбку на лице человека.