Кто ищет… (СИ) - Скорова Екатерина. Страница 15

— Хорошо, спасибо! — выпалила Аня. Ее распирало от радости.

— Да, не за что пока. Готовьтесь дома, а в пятницу у нас будет пробная лекция, после нее и посидим — подумаем.

— До свидания!

Аня пошла к выходу, больше не скрывая улыбку. У нее получилось! В пятницу вечером все уйдут, а она с Витей останется наедине… На душе разливалось приятное тепло, хотелось петь, умиляться карапузам в колясках и переводить старушек через дорогу.

— Ты чего это светишься, принцеска? — Аня настолько не ожидала услышать Васькин голос, что вздрогнула и резко обернулась.

Василиса стояла позади, сунув руки в карманы льняных штанов с подтяжками.

— Надо же, — Аня сосредоточилась. Не стоит показывать врагу радость на лице. — Ты уже дошла до того, чтобы следить за мной?!

— Вот еще, — фыркнула Васька. — Просто мимо шла, а тут ты! Да с таким лицом, словно тебя только что конфетами одарили, а не отругали. Вот и думаю — непорядок.

— А ты, значит, следишь за порядком? — Аня отвернулась и пошла дальше. Правда, настроение сдулось, хотелось поскорее затеряться среди прохожих. Ждать ответа она не собиралась.

Но Васька, судя по всему, решила проводить ее — за спиной раздавались шаркающие шаги. Оставалось надеяться, что не до самого дома.

— Приходиться, — дала о себе знать преследовательница. — Чтобы таким сучкам, как ты, жизнь медом не казалась!

Аня резко развернулась, отчего Василиса чуть в нее не врезалась.

— И что я тебе такого сделала, что ты меня ненавидишь? — спросила, смотря Ваське в глаза.

— А ничего, — ехидно усмехнулась она. — Просто таким, как ты, все в жизни на блюдечке дается. И бабло, и учеба, и мужики. Потому что вы — благородные, в дерьме не копались, грубого слова вам не скажи…

— А тебе завидно?

— Да. Мне на своем веку порядочно досталось, тебе ни в одном кошмаре такое не привидится. Вот и хочу восстановить справедливость, чтобы тебе тоже досталось!

Аня вглядывалась в Василисино лицо — с крупным носом-картошкой, глубоко посаженными черными глазами и пухлыми губами. Сейчас вся злость на нее испарилась. Васька в один миг превратилась в заколдованную девчонку, которая никак не может выбраться из паутины заклятий. В конце концов, почему сводные сестры завидовали Золушке? У них же все было, а они все равно не унимались. И дай сейчас Ваське любящую семью, которая не станет откупаться от ребенка деньгами, верных друзей, приличного парня — ничего не изменится. Вот поэтому она и злится. Потому что дело не в окружающих или родителях, а в ней самой. И проще клевать другого, чем увидеть и исправить собственные недостатки. Рассуждения показались Ане такими глубокими, что она невольно улыбнулась.

— Глупо, — произнесла и направилась к пешеходному переходу.

Судя по шагам-преследователям, Василиса шла следом, но теперь Аню это не тревожило. Пусть ходит, если хочется. А ей теперь нет до этого никакого дела.

Глава 12

Узкое помещение для дополнительных занятий со стенами грязно-зеленого цвета, крошечными окнами и шатающимися стульями и столами. Раньше оно использовалось как подсобка, куда сплавлялась сломанная университетская мебель. Видимо, в новом статусе «аудитории для отстающих», она ничуть не изменилась. Может, оттого, что преподаватели редко практиковали подобные занятия? А если и практиковали, то только возмездно и на дому.

Аня тоскливо уставилась на доску с мельными разводами. Да… Рано она обрадовалась. Прошла пятница, другая, третья, а Виктор Андреевич остался на такой же дистанции, что и прежде. Если не считать составленных для нее вопросов с разъяснениями по материалам лекций. Во многом потому, что Аня добилась «аудиенции», но не представляла, что сделать, чтобы привлечь внимание Виктора как мужчины. Она одевалась поярче, пусть не в короткие юбки, которые терпеть не могла, а в летние платья с декольте или белые облегающие брюки с откровенными топами. Усиленно подводила косметикой глаза и губы, купила флакон духов с феромонами. Вот только дальше «боевого раскраса» и «амуниции» Аня идти не решалась. А все из-за того, что помимо нее на занятия ходили Люда и Лариса.

Они всегда устраивались на первых партах, правда на расстоянии друг от друга, и сосредоточенно записывали конспект. И если Лариса часто отвлекалась и утомленно вздыхала, то Люда упорно и методично строчила. Один раз Аня мельком глянула в ее тетрадь и поразилась, каким разборчивым, ровным почерком она пишет! Буква к букве, слово к слову, строка к строке — и все это почти без сокращений и исправлений! Даже позавидовала — собственный размашистый почерк оставлял желать лучшего.

Они собирались часа в четыре, потом два часа Виктор Андреевич читал лекции, которые записывали старшекурсницы. Аня же рассматривала свои задания и вздыхала — все это она знала и так. Вот и выходило, что надежды на занятия, перерастающие в свидания, таяли, превращаясь в скучные учебные посиделки. Мучительные, потому что любимый человек сидел на расстоянии двух метров, но совершенно не обращал на нее внимания.

Аня отвернулась к окну, выискивая что-нибудь интересное. Серое с прожилками солнечных лучей небо, линии электропередач и куцые верхушки тополей, добравшиеся на высоту четвертого этажа. На душе было не светлее, только помимо испорченных надежд, в ней плескалась неприязнь и раздражение к Сергею, накопленное за несколько недель. Она все-таки не сдержалась и стала отвечать на его приказной тон усмешками и подколами, в результате — он перестал обращать на нее внимание. Вообще. И теперь Аня чувствовала себя совсем одиноко — мама вся в заботах о женихе, он сам — в игноре.

Тогда она тоже свела общение с ними к минимуму. Самое обидное, что этого никто не заметил, либо не хотел замечать… Мама с Сергеем утопали в объятиях друг друга, не стесняясь ворковали при ней, чуть ли не целовались. Это раздражало еще и тем, что у самой Ани отношения не клеились. А так хотелось романтики, стихов при полной луне, алых роз и темноты кинозалов… Женька обеспечивал ее всем этим, но с ним все кончено… С Виктором, похоже, это и вовсе не светит.

Унылый вид за окном быстро наскучил, Аня резко повернулась в сторону Виктора Андреевича и поймала его взгляд. Сердце замерло — он смотрел на нее не как в тот раз, когда застал за разглядыванием пейзажа. Сейчас в его глазах отражались нежность и интерес. Так смотрят не на учениц, а на понравившихся девушек — это Аня знала не понаслышке. Или даже более, чем понравившихся… Несколько раз она ловила на себе подобные взгляды мужчин постарше. Обычно — с кольцами на безымянных пальцах. Она даже придумала им название «поухаживал бы, да жена не дает». Но если Виктору Аня все-таки небезразлична, почему он не решается сделать шаг навстречу? Не принимает обольстительных нарядов и макияж на свой счет? Уже есть кто-то под боком? Нет… Тогда бы Васька уже разнесла эту новость по универу. Пока она предавалась размышлениям, Виктор отвернулся, а потом его взгляд обрел прежнюю грустинку. Про то, что Аня смотрит по окнам, а не в листы с заданиями, он не сказал ни слова.

Ей же словно приделали крылья — хотелось взмыть над громоздким зданием университета, а потом камнем броситься к любимому, положить ему руки на плечи и прижаться к губам долгим поцелуем. А потом оторваться и с шутливым укором произнести:

— Что же ты раньше никак не реагировал, дурачок? Меня не волнует, сколько лет между нами — я тебя люблю!

«Люблю…» одними губами произнесла Аня. Странное чувство — смесь желания, страх больше никогда не увидеть его, стремление всегда быть рядом и при этом готовность отойти в сторону, если придется… Нет, про последнее она старалась не думать. И скорее лукавила, приукрашивая ощущения, чем и впрямь была готова оставить Виктора в покое.

Сейчас Аня уверилась, что глотать слезы ночами и тенью следить за личной жизнью преподавателя не придется. Раз он бросает на нее заинтересованные взгляды, значит, надо идти в атаку и добиваться своего. Причем, не откладывая на потом. Она с трудом дождалась, когда стандартные два часа окончатся. Ей казалось, что стрелки наручных часов нарочно еле ползут по циферблату. Наконец, Виктор сложил листы с лекциями в стопку и произнес: