Улей. Отверженная (СИ) - Лужанская Алёна. Страница 29

— Где Кир?

Я обернулась, андроида не было видно поблизости. Несмотря на небольшое помутнение картины, транслируемой головному мозгу, туннель просматривался насквозь.

Док не глядя мазнул место укола спиртом, хоть в этом и не было необходимости. Кожа моментально срослась, не оставив даже следов в виде выступивших капелек крови. Вероятно, находясь под воздействием некой внутренней установки, ученый продолжил меня «лечить» и невозмутимо наклеил пластырь, промахнувшись на пару сантиметров выше обработанного участка.

После манипуляций Дока, Командир дал ответ на мой вопрос:

— Не беспокойся. Четвертый ликвидировал его.

— В каком смысле?

Ники никак не могла взять в толк, что за странный термин «ликвидирован», как его могли применить к ее мужу, хоть и не настоящему, но оттого не менее родному.

— У твоего… гм… андроида оказалась на удивление тяжелая рука. Ты еле выкарабкалась.

Вот она, еще одна месть Королевы.

— Док пытался его отключить, но не смог добраться даже до аккумулятора…

Алая, горькая, со вкусом предательства.

— …Могли слететь настройки или спечься мозги из-за излучения барьера. Не расстраивайся, сделают тебе еще одного. Доработают старую версию, будет еще лучше!

— Кого просить? — прохрипела я, чувствуя, как горло сжимает спазм, а внутри зарождается буря. Именно последняя одним рывком поставила меня на ноги.

— Все заявки идут через Правящий Совет, конечно же. — Не спуская с меня глаз, Командир тоже поднялся.

— Док, скажи, кто его сделал? — Повернулась к ученому. — Ты хоть и косвенно, но участвовал в сборке.

— Я не вправе разглашать… — завел тот старую пластинку, но тут же поперхнулся, схваченный за горло и прижатый к стене.

— Зато я имею полное право выяснить, кто решил меня убрать. — Не шепот, скорее шипение.

Вживленный в чужое тело материал вспомнил руку хозяина и потянулся ко мне.

— Отвечай!

Судя по каменному выражению лица, Командир знал мои действия наперед. Он не поощрял их, но и не запрещал, стоял в стороне и наблюдал за нами. Очевидно, решил, что два безумца разберутся сами.

— Не знаю. — Док упрямо замотал головой, не оказывая никакого сопротивления.

— А я, кажется, знаю! — вдруг раздалось за спиной.

И тут, прокручивая в голове знакомство Волчонка с нашей разведгруппой, я вспомнила один момент, который определенно насторожил бы меня ранее, не будь Ники так погружена в мысли личного характера. Недорослик до смерти испугался ученого, но не удивился встрече с Киром, что означало — он видел их обоих прежде.

Тяжелый взгляд Дока был брошен мимо моего плеча. И стали в нем было столько, что парень закашлялся и потупился. Разжав руку на горле, некогда собственноручно восстановленном, я обернулась.

— Рассказывай.

По мере моего приближения Волчонок пятился. На его лице мелькала целая радуга эмоций: щенячий восторг и одновременно испуг, чувство собственной значимости и заискивающее благоговение. Он отступал до тех пор, пока не уперся спиной в грудь ведущего разведчика.

— А что мне за это будет? — Отскочив в сторону, подальше от Четвертого, он не заметил, как попался прямо мне в руки.

Я встряхнула его за рубаху, благо он был одного роста со мной и примерно такого же телосложения.

— Гораздо результативнее пройдет наш диалог, если я скажу, чего тебе за это не будет.

Левая кисть с помощью силы видоизменилась в жало. Тонкое и острое, оно нацелилось на синюю вену, проступающую на худой цыплячьей шее. Кровь в артериях пульсировала в такт учащенному дыханию. Сладко запахло страхом и… предвкушением?

— Я наслышан, что разведчики могут соревноваться с палачами из Лабиринта в искусстве пыток. Потому… — Он сделал паузу. — Давай по-хорошему.

Удерживая взгляд, Волчонок мягко отвел мою преображенную руку и нагло ухмыльнулся.

— Предлагаю честный обмен. Мне есть, что предложить тебе, а у тебя есть то, что хочу я. Это редкое совпадение.

Информация — за порцию силы?

Ники недовольно встрепенулась, а Вторая, на миг выглянув из недр, бросила равнодушное «почему бы и нет». А после меня настигло понимание, разрубившее одним махом все сомнения:

«На изощренные пытки ты более неспособна! Не станешь же просить Четвертого вытряхнуть из него информацию».

— …И стены не замараем. Все будут счастливы.

Особенно наш чистоплотный Командир. Он не терпел, когда его бойцы разводили грязь. Однако сейчас начальство неодобрительно покачало головой. Даже в темноте туннеля был виден нездоровый блеск в глазах мальчишки, который, вопреки своему феноменальному, обособленному от Короны существованию, одной ногой стоял за гранью, проходившей между баловством и одержимостью.

Ники заставила втянуть жало и рукой, вернувшей исходный облик, потрепала Волчонка по щеке, будто бы извиняясь за сложившиеся обстоятельства.

В этот раз парень был готов к объятиям, более того, выступил их инициатором. Зарывшись носом в шею и вдыхая запах волос, он вцепился в меня стальной хваткой. Даже сквозь броню ощущалось, как его острые пальцы жадно впиваются в ребра, как сердце под тонкой хламидой выпрыгивает из груди, а плечи подрагивают, словно от озноба. В другое время реакция его тела могла даже позабавить, но я торопилась и не обратила на это никакого внимания.

Сила зажурчала по венам и, омыв мальчишку, просто-напросто ушла в каменистый пол. С резервом творилось что-то неладное, и я не собиралась растрачивать его на удобрение и озеленение окружающей среды. По ощущениям импульс вышел слабее, чем в первый раз, но эффект повторился один в один. Волчонок пошатнулся и повис на мне, чуть не опрокинув на землю.

— Выглядит дохлым, а такой тяжеленный, — пробубнила я, сбрасывая с себя обмякшее тело.

— И зачем ты это делаешь? — выдохнул Четвертый, раздраженно мотая головой и прогоняя наваждение, охватившее наблюдателей — всех до единого.

— Вас не разговорить, Дока тоже. А вот с ним, — я пнула носком ботинка ногу паренька, — можно и поболтать.

Тот вздрогнул от удара и поднял на меня свой осоловевший взгляд.

— Потрясающе! Вы даже представить себе не можете, насколько это потрясающе.

— Куда уж нам, — буркнул Командир, отворачиваясь. — Еще бы мы удивлялись тому, что дышим.

Он посмотрел на наручный дисплей и строго добавил:

— Вторая, у тебя пять минут. Потрать их с большей пользой, нежели на демонстрацию детских угроз. Такими спецэффектами уже никого не напугаешь.

Благодарный кивок начальству — и я села на пол перед Волчонком. Наши глаза оказались на одном уровне. О лжи говорил не только запах. Взгляды, лицевая мимика, жесты — следовало проверять правду на основании всей совокупности.

— Выкладывай.

— Довелось мне в начале лета бывать в Лабиринте. Премерзкое место, я вам скажу. Гнезда Уугров и то как-то уютнее, душевнее сделаны. Попал я туда, можно сказать, случайно.

— Не в первый раз, — резко перебила его, почувствовав в голосе колебания.

— Не в первый, — согласился парень, пожав плечами. — Но от количества приводов камеры краше не становятся.

Я улыбнулась, принимая ответ, и покрутила пальцами, подстегивая его на продолжение.

— Гвардейцы меня схватили вместе с карманниками из гетто. Их-то замели за дело, а я наблюдал в сторонке. Разбираться не стали, сразу спустили в подземелья. А при сортировке заметили, наконец, что я «пустой». А что с убогого взять? Ошибка природы же. Палачи не любят возиться с такими, как мы. И еще с безумцами. — Он кинул опасливый взгляд на Дока. — Связались с лабораторией, подумали, оттуда сбежал. Оттуда я тоже как-то сбегал, но это отдельная история.

Сделав паузу, Волчонок криво усмехнулся. В этот момент сквозь маску беспечного весельчака проступило иное лицо — взрослое, злое, отягощенное темным прошлым.

— В общем, таскали меня туда-сюда, не зная, куда пристроить, и в итоге сунули в карцер. В Лабиринте их несколько. Есть одиночные, есть общего типа. Я был, кажется, в квадрате А2Б5 — слышал краем уха от охранников. До меня там сидел очень активный заключенный — не иначе как крот. Все стенки были в дырках. И одна таки была проковыряна насквозь.