Око воды (СИ) - Зелинская Ляна. Страница 38
Она узнала этот голос.
Низкий и мягкий, какой-то обволакивающий и такой приятный. Лея так хотела его услышать и вот… он здесь! Сердце совершило болезненный толчок, рванулось куда-то к горлу и забилось быстро-быстро. Задрожали пальцы, нащупывая край стола. Она медленно обернулась…
— Простите! Простите, миледи Каталея, я не хотел вас напугать! — Дей Брегат стоял на пороге, прислонившись плечом к дверному косяку, и разглядывал комнату.
Дей Брегат или… Мартин Брегат? Как его называть?
Но это всё неважно. Лея ощутила, как закипает кровь, как пузырится, словно игристое вино и несётся по венам смывая абсолютно всё и оставляя за собой только пьянящее чувство облегчения и радости, и сумасшедшее предвкушение, от которого щиплет в носу и хочется засмеяться, запрокинув голову. И кожа на руках покрылась мурашками, затрепетали ноздри, жадно втягивая воздух и всё, о чём она смогла подумать, да плевать на эту склянку из хрусталя…
Милосердные боги! Почему она так рада его видеть?!
Она хотела бы сдержать улыбку, но не смогла. Развела руками, указывая на осколки, и только и смогла произнести:
— Теперь вы должны мне хрустальную склянку, милорд Брегат!
— Если этого будет достаточно, чтобы меня простить, я принесу их десяток, — улыбнулся он и шагнул из дверного проёма внутрь комнаты.
Кровь прилила к щекам, и затрепетали ресницы, Лея смутилась, не зная, что сказать, и понимала, что её радость на лице не заметит разве что слепой. И что нельзя так откровенно давать понять мужчине, что ты рада его видеть, но…
… она не могла сдерживать эту бурю в крови. И не понимала что с ней. Она видит его второй раз в жизни, а кажется, будто знала до этого тысячу лет!
— Добрый день, миледи Лафорт, — он учтиво поклонился, приложив руку к сердцу.
— Добрый день, милорд Брегат, — она снова нащупала пальцами край стола.
Как же неловко!
И чувствуя, что от смущения совсем уже не знает куда деваться, Лея взяла метёлку и принялась тщательно сметать стеклянные осколки в угол. Она старалась не поднимать взгляда, надеясь, что смущение вскоре уляжется.
В кабинете парифика было тихо, солнце медленно клонилось к горизонту и тёплые квадраты света, дотянулись по полу почти до стола. И в этой тишине кабинета наполненного колбами, склянками, книгами и картами, Лея почти кожей ощущала присутствие милорда Брегата. И ей казалось, что ощущает его не только она. Что даже эти колбы с жидкостями, что она поставила на стол, даже они будто кипят и волнуются от его присутствия.
— Осторожнее, не наступите на стекло, — произнесла она, наконец, пытаясь разрушить неловкое молчание. — Вы пришли к парифику Сирду? Жаль, что вы разминулись. Его честь сегодня не совсем здоров, вот и ушёл пораньше, а вы видимо…
— Нет, миледи, я пришёл не к парифику, — прервал её торопливую тираду милорд Брегат
Наверное, кончики ушей у неё стали малиновыми, потому что на языке вертелся вопрос: «А кому же?». Но она знала на него ответ. И поэтому принялась мести ещё усерднее.
— Но вы видимо хотели спросить с какой именно целью я пришёл сюда? — продолжил милорд Брегат, как ни в чём не бывало, и не спеша обошёл стол, разглядывая полки с книгами. — А если я скажу, что пришёл без всякой цели? Просто так, чтобы узнать, как ваши дела.
— Как мои дела? — у Леи едва метёлка не выпала из рук.
Она как-то разом вспомнила их встречу на Суре, её чудесное спасение, их разговор у камина, и то, как он осадил её за излишнюю откровенность с незнакомцем и на утро исчез. А теперь вот он здесь пришёл узнать, как у неё дела! И… что всё это значит?!
— Вы избежали ужасной гибели, Лея… Я буквально вдохнул в вас жизнь заново. Так что теперь видимо, чувствую некоторую ответственность за вас, — он обернулся и посмотрел на неё с улыбкой.
— О… Как мои дела? — она снова смутилась и растерялась.
Там на Суре, сначала страх смерти, потом радость от чудесного спасения и кальди, смыли границы осторожности, и то доверие, которое возникло между ними на постоялом дворе, оно было каким-то естественным. Ночь, камин, тепло, безопасность и хмель, всё это наполнило их встречу и разговор каким-то внезапно возникшим доверием, какое бывает только между близкими людьми. В тот момент милорд Брегат был ранен и… совсем не опасен.
А вот сейчас Лея внезапно ощутила страх, глядя на него. Они здесь одни. В этой части здания может быть остался только сторож, да пара слушателей, наказанных за плохое поведение, которые метут полы в библиотеке и лекториях. И если она закричит, то её никто не услышит…
Но с чего бы ей кричать?
Нет, не кричать. Ей нужно, чтобы кто-то просто вошёл и разбавил их неловкое уединение, потому что это опасно стоять здесь с ним наедине. Потому что милорд Брегат смотрит так, что сердце уходит в пятки, и она поклялась бы, что сейчас его глаза и вправду отдают янтарём так сильно, что напоминают глаза пустынного кота, хотя она отродясь не видела пустынных котов.
И это ощущение опасности вперемешку с радостью накатывало на неё волнами, заставляя холодеть пальцы и кровь приливать к лицу. Она впервые разглядела милорда Брегата при свете дня и то, что она увидела сейчас, пугало и будоражило ещё больше.
Он двигался бесшумно, очень плавно и говорил мягко и неторопливо, но, несмотря на то, что его пальцы аккуратно дотрагивались до корешков книг, Лее показалась, что под этой плавностью и потёртой кожей его куртки скрывается какая-то нечеловеческая сила. А в глубине его глаз прячется что-то такое, чего она раньше не заметила, но именно это смогла разглядеть Рут — янтарная желтизна, которая то появляется, наполняя их сиянием, то исчезает. Или ей всё это только кажется?
Светящиеся жидкости в склянках, туман над чашей и сияние в глазах этого человека напротив…
— Так что же вы молчите, миледи Каталея?
Этот вопрос вывел Лею из оцепенения, и она поняла, что просто стоит с метёлкой в руке и зачарованно смотрит в его глаза.
— Я… я, на самом деле, в порядке. И хотела бы ещё раз поблагодарить вас за ваш поступок. Я хотела сделать это ещё тогда, утром, на постоялом дворе, но вы уже уехали и я… не знала, как вас найти, простите… И вот я снова перед вами извиняюсь, — она смущённо улыбнулась и милорд Брегат улыбнулся в ответ.
— Почему-то вы всё время хотите передо мной извиняться. Но мы это исправим. Послушайте, миледи Каталея, вы ничего не должны мне за это спасение. Ни-че-го. Я зашёл сюда потому, что был в университете по делам и мой слуга, Фингар, бестолковый малый, вы, наверное, помните его, так вот он рассказал мне, что видел вас и повёл себя, как идиот. И я, пользуясь случаем, решил вас навестить, принести за него извинения и узнать, как ваши дела.
Он подошёл к столу и, указав на чашу, над которой клубился лёгкий туман, спросил:
— Проводите опыты?
— Ну что-то вроде этого, — ответила Лея.
— «Камни, вода и ртуть», — он усмехнулся, — я помню о чём мы говорили в тот вечер на Суре.
Лея снова смутилась и сначала хотела рассказать, что на самом деле она собирается делать, но потом вспомнила, что милорд Брегат сказал на постоялом дворе о доверии.
«Я вас спас, вы считаете, что должны мне что-то, и поэтому вы мне доверяете. Но это не достаточный повод для доверия».
А ещё капитан Абалейн очень настойчиво просил её никому не рассказывать о том, что она делает и Лея подумала, что они оба правы. А после нападения в Хранилище Лея была готова подозревать кого угодно и в чём угодно. И именно сейчас ощущение того, что не стоит доверять никому, сделалось особенно сильным.
— Парифик Сирд попросил меня подготовить ему всё к завтрашней лекции. Вот я и готовлю. Я часто ему помогаю, — ответила Лея, отводя взгляд.
Она и сама не поняла, почему эта ложь далась ей с трудом.
— Я смотрю, здесь собрана большая коллекция редких книг и образцов, — милорд Брегат обвёл рукой полки.
— Это королевский университет, милорд, здесь самое большое собрание трудов и самые большие коллекции минералов.