Союзник (СИ) - Таволга Соня. Страница 5

Плавая и путаясь в этих странных мыслях, мой разум засыпал. Он спотыкался и заплетался, перетрудившись, перенервничав за день — еще немного, и в этом полубредовом состоянии я начала бы проникаться симпатиями к капитану Дионте. К счастью, до этого не дошло — я заснула раньше.

А проснулась от того, что Мири легонько коснулась моего плеча. Оттолкнув ее руку, я резко села, скривившись от ноющей боли в спине, шее, и всем остальном теле. Кожу кололо, щипало и жгло — ее натер коврик, как и ожидалось. Знакомая темно-зеленая стопка лежала рядом.

— Ксавьера велела передать, что ждет вас на прогулку, госпожа, — сообщила Мири. — Вам следует одеться и выйти к ней.

Я издала нечто среднее между смехом и стоном, осторожно потягиваясь. Я все-таки надену это, да? Моя мучительная ночь в холоде и унижении напрасна?

— Мне не положено ни завтрака, ни воды для умывания? — осведомилась я с нарочитым высокомерием.

— Позже, — пообещала Мири. — Вашу одежду я тоже принесу позже. Я постирала ее, но она еще не высохла, простите.

Костюм пришелся почти в пору. Брюки были узковаты в бедрах, а куртка — в груди, но некритично. Главное, что сапоги — поразительно мягкие, легкие и удобные — оказались по размеру. На правом рукаве куртки, чуть выше локтя, серебряными нитями поблескивала раскрытая сосновая шишка с завитками — ниратанский герб. Мне подумалось, что в этом месте у меня все время будет гореть рука, но забыла об опасении в момент выхода из шатра.

Солнце, подернутое дымкой, сообщило, что время чуть за полдень. Второе после солнца, что бросилось в глаза — отсутствие солдат. Лагерь выглядел совсем пустым, только капитан Дионте в черном костюме и драгоценных перстнях подпирала плечом старую осину.

— Их нет, — флегматично поведала она. — Прочесывают долину, ищут конверт.

— Это глупо, — я пожала плечами. — Нельзя заглянуть под каждый куст.

Ксавьера чуть улыбнулась и зашагала через лагерь к лесу, жестом позвав меня за собой.

— Я сомневаюсь, что ты спрятала документы под кустом, — сказала она. — Они слишком ценны. Должно быть какое-то надежное место. Укромное, и в то же время приметное. Старые башни, разрушенные постройки. Здесь столько кустов, что ты сама никогда не нашла бы конверт, оставив его под одним из них.

Мы неторопливо шли по светлому лесу, усыпанному листвой и ветками после недавнего урагана.

— В округе есть несколько деревень и городков, — продолжила ниратанка спокойно. — Солдаты пройдутся по улицам и пивнушкам, поговорят с местными. Может, кто-то видел грудастую блондинку на лошади, — она бросила на меня улыбающийся взгляд. — Знаешь, мужики ведь часто обращают внимание на грудастых блондинок.

— А ты не думала, что я могла быть не одна? — спросила я с ехидством. — Что могла отдать конверт своему спутнику, который доставит его королеве?

Мне хотелось задеть ее, и это удалось. Ее лицо дернулось и помрачнело. Ее дела обстояли неважно, и она это знала. Миссия с треском провалена. Документы потеряны, шпионка раскрыта. Агент тиладской придворной службы безопасности, который помог ей выкрасть документы, разоблачен и с пафосом повешен на площади. Королева Лилиан в ярости, отношения между Тиладой и Ниратаном накалены до предела. Вот-вот война, в которой документы должны были послужить Ниратану козырем. Теперь уж не осталось ни крошек дипломатии, ни козыря, ни времени на лучшую подготовку. Когда о ситуации узнает ниратанский канцлер, Ксавьере, скорее всего, придет конец.

Кажется, где-то в глубине души я даже слегка сочувствовала ей. А может, злорадствовала — так запросто не разобрать.

Вскоре лес расступился, и мы оказались на берегу маленькой шустрой речушки с заросшим берегом. Ксавьера увидела старую истрескавшуюся корягу, согнала с нее ящерку, и уселась, вытянув длинные ноги в узких брюках.

— А ты самоуверенна, — заметила я, оглядываясь в поисках подходящего бревна для себя. — Совсем не боишься, что я могу сбежать?

Она запрокинула голову, безмятежно подставляя лицо бледному солнцу в облачной дымке.

— Ну, беги, — зевнула она, прикрывшись бриллиантово-сапфировыми пальцами. — Пытай счастье.

Я не нашла себе бревна, и села прямо на траву. Проверять бдительность солдафонки я не решилась.

Она молчала, все так же подставляя солнцу лицо, и выглядела совершенно расслабленной, довольной жизнью. Я украдкой наблюдала за ней, раздумывая, надолго ли у нее это настроение. И как скоро я дождусь повторения вчерашней процедуры беседы о конверте.

Еще сильнее, чем переменчивость настроений дикарки, меня тревожила судьба документов. Я успела избавиться от них, но не успела отправить весточку в замок. Не сообщила, где искать их в том случае, если не смогу забрать сама. У тиладских агентов оказалось немногим больше шансов найти конверт, чем у ниратанских солдат. Преимущество тиладцев лишь в численности. На поиски документов, шпионов и меня, наверняка, брошено множество людей, в то время как в распоряжении Ксавьеры их едва ли больше дюжины.

— Ты ведь никакая не фрейлина, — ее голос вторгся в шум речушки и ветра в кронах. — А кто?

Я отогнала приставучего жучка, жужжащего над ухом.

— У меня есть звание фрейлины королевы Лилиан, и еще я работаю на придворную службу безопасности. Многие тиладские аристократы заняты подобным. Наши способности необходимо использовать, так ведь?

Ксавьера сорвала травинку, и принялась медленно наматывать ее на палец. Потом выбросила изготовленное колечко, сорвала новую травинку, и повторила весь процесс. Все это время она молчала, сосредоточенно думая о чем-то своем. Обо мне она, казалось, забыла.

Я гнала от себя мысль о попытке побега, осознавая, что добром это не кончится. Только разозлю ниратанку, только вынужу ее быть бдительнее.

Внезапно я ощутила резкий, и весьма сильный толчок в спину. Этот толчок опрокинул бы меня и уткнул лицом в землю, если бы не воздушная петля, обвившая шею, откинувшая голову назад, и удержавшая меня в сидячем положении. Честно говоря, поразительно то, что шея при этом не сломалась, как сухая ветка. Руки сами вцепились в голову, дабы убедиться, что та на месте. Схватив ртом воздух, я не смогла проглотить его, и пришла в ужас от понимания, что душащие путы вот-вот убьют меня.

Скосив безумные глаза на Ксавьеру, я увидела, как некая сила швырнула ее в сторону, ударив о корявый ствол старого дерева. Тяжело упав на землю, она пружинисто вскочила, складывая пальцы в фигуры-заклинания. Воздух вокруг ее кистей задрожал, зримо густея, и разве что не искрясь. Она была зла, и заклинания выходили остервенелыми.

Воздушная петля спала с моей шеи. Тот, кто держал ее, очевидно, получил крепкий удар от Ксавьеры. Поднявшись, я стремительно развернулась, и увидела нападавших. Их было трое: двое мужчин и женщина. В своих изношенных дорожных костюмах они выглядели бродягами-простолюдинами, но все-таки были магами. Увернувшись от ветряной сферы, я безотчетно использовала заклинание, наткнулась на препятствие в виде перчаток, и выругалась в досаде. В этой схватке я оказалась беспомощной, и могла надеяться только на Ксавьеру.

И она справлялась. Один из нападавших уже крючился на траве, истошно вереща, и внутри он, скорее всего, представлял собой месиво. Заклинание изменения отняло у Ксавьеры много сил, и потому следующий удар она пропустила. Сгусток воздуха врезался ей в плечо, сбив с ног. Упав, она разбила висок о корягу, и кровь залила левую сторону лица.

Отличный момент для попытки побега! Но я трусливо укрылась за деревом, мысленно подбадривая ниратанку, и болея за нее.

Следующий сгусток она отразила, не вставая с земли, а через миг запахло палеными волосами и жженым тряпьем — эффектом легкой огненной волны. Отпрянув, бандиты прервали атаку, дав Ксавьере время на волну посильнее. В нос ударил запах поджаренной плоти, а в уши — отчаянные вопли. Вопли оборвались после пары финальных заклинаний, и в наступившей тишине Ксавьера разразилась громоподобной бранью.