Союзник (СИ) - Таволга Соня. Страница 6

— У трупов не спросить, какого рожна им было надо! — вскричала она в озверении. — Почему я не могу вовремя остановиться?!

В сердцах она даровала несколько пинков одному из тел. Будто бандит виновен в том, что преждевременно скончался.

— Мне кажется, это просто разбойники, — осторожно сказала я, выходя из укрытия. Солдаты-дезертиры, напавшие не на тех.

Очередная причина относиться к солдатам с предубеждением. Разбойники-маги в разы отвратительнее, чем чернь с тем же промыслом. Потому что опаснее, и потому что оскорбляют собой всех магов, все пять сословий элиты. Оскорбляют лично меня.

Ксавьера не ответила. Она прижала платок к разбитому виску, и, присев на корточки у кромки воды, стала умываться. Мысль о побеге мелькнула вновь, и вновь я не решилась.

— Не думала, что ты убьешь их, — призналась я. — Достаточно было хорошенько отделать. Это же обычный сброд…

Ксавьера встала рывком.

— На меня напали с боевой магией! — рявкнули мне, будто это я напала. — Не с дубинкой, растопчи тебя песья рожа, а с магией! Ничто не бесит меня так же сильно! — чуть отдышавшись, она добавила спокойнее: — Кроме того, я должна была защищать тебя. Пока ты одна знаешь, где конверт, твоя жизнь имеет ценность.

Она улыбнулась, и улыбка показалась мне похожей на те, что у демонов Тьмы, изображенных на фресках нижних залов храмов Создателя. Озноб пощекотал мне кожу от пят до макушки.

— Завтра утром мы выезжаем в Ниратан, — нейтрально сообщила Ксавьера, разглядывая свою рану в карманном зеркальце. — Пусть вместо меня с тобой говорит канцлер.

Как я и ожидала, лошадь мне не вернули, предложив ехать с худеньким солдатом. Одежда так и не высохла из-за дождя, и мне пришлось остаться в ниратанской форме. Ксавьера сказала, что путь до столицы Ниратана займет около двух недель, если не случится никаких неожиданностей.

К вечеру первого дня пути в голове обосновалась мысль о побеге. Теперь это была не мимолетная идейка, а полноценная, добротная задумка, которую я планомерно выстраивала и укрепляла.

Я заметила, что солдаты, боящиеся встретить опасность в том месте, где неоткуда черпать энергию, кроме длинных клинков и арбалетов носят с собой кинжалы — маленькие и аккуратные, почти полностью скрытые длинными рубашками. Если бы мне удалось выкрасть такой, я тоже смогла бы спрятать его под своей рубашкой до поры. Против самого захудалого мага с подобным оружием не пойдешь, но всяких отщепенцев хватает и среди простолюдинов. И диких зверей в лесах полно. Если отправляться в путь в одиночку, полезно иметь при себе хоть какое-то оружие.

Разбивать лагерь на ночлег не стали. Вечер был ясным, дождя не ожидалось, и Ксавьера решила, что можно лечь спать под открытым небом. Каково же было мое недовольство, когда худенький солдат, с которым я делила жеребца, приковал меня за ногу к дереву тяжелой цепью.

Следующий вечер оказался дождливым и ветреным, и было поставлено два шатра. В одном из них, в тесноте, разместился десяток солдат. В другом — Ксавьера, Мири, и я. Недолго думая, Ксавьера приковала мою ногу цепью к ноге Мири. Отлично! Теперь, чтобы сбежать, мне пришлось бы убить или оглушить Младшую, и тащить с собой ее тело.

Я приуныла. Если так пойдет и дальше, о побеге под покровом темноты можно будет забыть.

Но уже назавтра случился сюрприз. Сумерки застали нас в неком маленьком городке, и Ксавьера пожелала заночевать в трактире. Я обрадовалась. Как и ей, мне хотелось нормальную кровать, удобную ванну, и ужин за настоящим столом.

В ночлежке на нас смотрели с недоверием и настороженностью — точнее, на наши серебряные сосновые шишки на рукавах. Но обслужили хорошо — не хотели ссориться. Простолюдины редко хотят ссориться с магами.

В этот раз капитан положила меня на свою кровать — чтобы охранять самой. Вместо цепей самоуверенная Ксавьера защелкнула на моем запястье браслет с колокольчиком, и предупредила, что спит очень чутко. Погасив лампу на столике, она отвернулась от меня, и вскоре заснула.

Некоторое время я тихо лежала в темноте, боясь лишний раз пошевелиться, прислушиваясь к мерному глубокому дыханию. Преодолев все сомнения в ее сне, я решила, что пора действовать.

Будь на ее месте Мири, совесть вряд ли позволила бы мне поступить так же. Но жестокое обращение Ксавьеры замутнило мои отменные моральные качества, и я с силой ударила ее по голове своей тяжелой перчаткой. Колокольчик зазвенел, но ниратанка не успела его услышать.

Суматошно вскочив с кровати, я замерла в темноте, задыхаясь от сердца, колотящегося в горле. Ксавьера не реагировала. Мелькнула шальная мысль зажечь фонарь, посмотреть, как она, но эту идею я быстро отмела как неразумную. Выставив вперед руки, чтобы в темноте не собрать препятствия лбом, я двинулась к двери со всей возможной торопливостью. Дернув дверь, я поняла, что та заперта. Пришлось, трясясь, вернуться к кровати, и ощупью обыскать карманы Ксавьеры. Я занималась этим вечность, и то была страшная вечность. В отдельные ее секунды мне хотелось, чтобы ниратанка проснулась, завершив мою нервную муку, лишив выбора, и позволив успокоиться мыслью, что я сделала все возможное, забралась на максимально доступную высоту, и теперь вверена судьбе. Наконец, ключ от двери был найден. Найди я заодно ключ от перчаток, это была бы нечеловеческая удача. Ее не случилось, но, бегом спускаясь по тускло освещенной лестнице, я нисколько не унывала из-за того. Взлетая на чьего-то коня, в амуниции ожидающего всадника (какой подвох? никакого подвоха!), я не имела ни малейших претензий к своей доле. Я была самым везучим, ловким и счастливым человеком в мире, и каждое создание, наделенное разумом, завидовало моим любовным отношениям с фортуной. Даже звезды, тонкими гвоздиками истыкавшие эту теплую летнюю ночь, нестерпимо завидовали мне.

Еще долгое время я гнала коня, не разбирая дороги, а когда эмоции померкли, перешла с галопа на рысь, и мирно ехала куда-то до рассвета. На рассвете пошел сильный дождь — еще один поцелуй фортуны — мои следы потеряются в грязном месиве. Я так и не раздобыла кинжал — это было царапиной на гладкой полированной поверхности моего пути. Без оружия и магии на тракте небезопасно. Но если мне продолжит везти, я доберусь до Тольсена без приключений, заберу у Лэри конверт, и смогу, наконец, вернуться домой.

3

Шеил Н-Дешью.

Карта гонца привела к первой синей ленте, завязанной на осиновой ветви. Четверо солдат-сопровождающих разошлись по сторонам в поисках следующей метки, а я остался с лошадьми, комарами и беспокойством. Это было не первое ответственное задание в моей жизни, не второе и не десятое, но оно казалось сложнее, чем все предыдущие, и я догадывался, почему. Потому что ниратанская шпионка, до безобразия дерзкая и удачливая, нанесла жестокий удар по моей вере в себя. Карьера, репутация, расположение Лилиан безмерно важны мне, но вера в себя бесценна. Если прохвостка снова скроется, если бамаги ускользнут, не знаю, как я переживу это падение. Наверное, после такого краха это буду уже не я.

Забавно. Будь то школа, кулуары двора, компания приятелей в пабе, любимый бордель в Лебедином парке, офицерские квалификационные сборы или семья — в любой компании, в которой мне выпадало вращаться, ко мне цеплялось одно и то же прозвище — Отличник. Разные люди, не знакомясь друг с другом и не сговариваясь, просто давали мне его, и оно приживалось. Быть отличником — моя первейшая потребность, и она всем бросалась в глаза. Это задание — оно как экзамен. Я либо отстою свое право быть собой, либо нет.

Леди Хэмвей. Она всегда мне нравилась. Да, ей не чужды снобизм и высокомерие знати, и, имея со мной приятельские отношения, она, разумеется, не считала меня ровней, но это не ее личная характеристика. В Тиладе иерархия сословий — это скелет, к которому крепится все социальное устройство. Твое сословие — это твое первое лицо, а все остальное — род занятий, должность, происхождение, личные качества и заслуги, образование и даже материальная обеспеченность — в остальных ролях. Прекрасные придворные дамы из высших сословий — аристократки и целительницы — с удовольствием танцевали со мной на балах и очаровательно мне улыбались, но все равно смотрели свысока. Даже те из них, чьей основной деятельностью были выбор нарядов и посещение балов. Блистательная леди Хэмвей, нежный белый цветок, успешно занятый в Службе безопасности — звезда нашей придворной экосистемы. Да, она самолюбива, кичлива и порой заносчива, но она способна к самоиронии, весела и воздушна, как декоративная птица в саду, и это вызывало невольную симпатию у тех, у кого не вызывало зависть. Конечно, я выполню приказ королевы, потому что отличники никогда не нарушают приказов, но не стану говорить, что это будет легко. Видят боги, это будет очень трудно. Когда она пила со мной шампанское на веранде, рассказывала о своих ухажерах, о новых розах в своем саду, о том, как потеряла чулок в часовне, она не предполагала, что однажды я перережу ей горло. Или проткну сердце, или сломаю шею. Там будет видно.