Шаукар - Рахаева Юлия. Страница 36

— Ничего я не задумал, — пробурчал мальчик и отвернулся.

Шу потрепал его по волосам и вернулся к Оташу, который оставался в доме старейшины. Дорину уже увели, а шоно держал в руках ту самую шкатулку.

— Вот, эне, — проговорил Оташ, протягивая вещицу Юргену. — Я забрал её.

— Спасибо, Таш, — взяв шкатулку, ответил Шу. — Пусть теперь у меня хранится. Витольду нельзя доверять такие вещи.

— Как там мальчик?

— С ним всё в порядке, — улыбнулся Юрген. — Представляешь, он попросил меня не говорить Илинке правду. По его версии, он подглядывал за Дориной и поплатился за это. Говорит, что и дедушку упросит не выдавать Витольда. Феликс не хочет, чтобы мама расстраивалась.

— Он добрый мальчик.

— Добрый. Вот только он собрался говорить с Витольдом. Мол, если он обидит маму, то мало ему не покажется. И что-то я ему верю.

— Я бы тоже поговорил с Витольдом, — ответил Оташ. — Догнал бы и ещё раз поговорил.

— Представляешь, Витольд ни разу не возил Феликса на летний праздник! Надеюсь, хоть в следующем году отвезёт.

— Кстати, о летнем празднике. Нам надо бы лечь спать, чтобы на рассвете выехать.

— Да не опоздаем мы, Таш. Мы же на автомобиле, не забывай.

— Хотел бы забыть, — вздохнул шоно.

Рано утром, когда Оташ и Юрген подошли к автомобилю, водитель уже был на месте. К соседней машине шли Альфред и зевающий Элинор. Шу открыл дверцу и едва не закрыл её снова: на заднем сидении мирно спал Феликс.

— Что такое? — спросил Оташ.

— Полюбуйся, — Юрген открыл дверцу шире и отошёл в сторону.

— Феликс? — удивился шоно.

— Уже поехали? — сонно спросил мальчик.

— Ты никуда не едешь, — проговорил Шу. — Тебя мама не пустила, ты забыл?

— Не забыл. Я написал ей письмо, так что она не станет волноваться.

— Станет, Феликс, станет. Ты ведь ещё вчера был без сознания.

— Я поспал и всё прошло. А ещё я думаю, что маме с папой надо побыть вдвоём, чтобы помириться.

— Так ты прощаешь папу?

— Нет. Но мама же его любит. Я с ним поговорил, он пообещал, что загладит свою вину перед мамой. Так что надо им побыть вместе, я только мешаться буду.

— Ты не думаешь, что они будут переживать, как ты тут?

— Ты направишь им письмо из Валахии, напишешь, что всё хорошо. А сейчас поехали уже.

— У вас все в семье такие упрямые? — проговорил Оташ.

— Разве я упрямый? — удивился Юрген.

— Шутишь?

— Я думал, что из нас двоих упрямый — это ты.

— Нет, я терпеливый.

— Мы едем или нет? — поинтересовался Альфред.

— Едем, — вздохнул Оташ.

— Мы едем на праздник! — радостно воскликнул Феликс и захлопал в ладоши.

Юрген устал от шума городской суеты ещё быстрее, чем Оташ, и был очень рад вернуться в замок, чтобы отдохнуть в роскошных гостевых покоях. Рухнув на постель, Шу проговорил:

— Всё-таки здесь комнаты богаче, чем у нас во дворце.

— Ты каждый раз это говоришь, когда мы приезжаем в Нэжвилль, — наливая себе вина, ответил Оташ.

— Ты не подумай, что я завидую. И вообще это моя родина. Я люблю Нэжвилль.

— Покажи мне лучше, что ты купил на ярмарке, — попросил шоно.

— А он там лежит, на столике у входа, — махнул рукой Юрген.

Поставив бокал, Оташ подошёл к столику и взял в руки фарфоровую куклу, изображающую шута.

— Ты хочешь его подарить кому-то из детей?

— Не знаю. Мы ведь уже и Шелдону, и Фелиции всё подарили. Феликсу вон тоже.

— Тогда зачем тебе кукла? Сам играть собрался? — Оташ посадил шута на место.

— Он мне понравился. Ты ведь знаешь, что когда-то была традиция, и у королей были свои шуты?

— Ну да, слышал. Но у Фарлея шута нет.

— Зачем ему шут? У него Шепард есть, — рассмеялся Юрген.

— Ты главное Шепарду это не говори, — усмехнулся Оташ.

— Да ладно, что он мне сделает? Я его не боюсь.

— А я понял, к чему ты про шута.

— Удиви меня.

— Это как вот если бы я был король, а я ведь, по сути, король, просто название другое, то моим шутом был бы как раз ты.

— Нет, — Юрген схватил подушку и кинул её в Оташа.

— Ты опять за старое? — увернувшись, проговорил шоно.

— Я не шут! — в Оташа полетела вторая подушка. — Я визирь!

— Одно другому не мешает, — поймав подушку, шоно кинул её обратно, и она прилетела прямо в Юргена.

— Ну и ладно, — проговорил тот. — Бывало ведь и так, что шуты на самом деле правили государством.

— Знаешь, кто ты? — Оташ поднял с пола первую подушку. — Ты мелкий бунтовщик! — и он бросил подушку в Юргена.

— Почему же это мелкий? — возмутился Шу. — Я всего лишь немного ниже тебя.

— На голову.

— На полголовы!

— Меряться будем?

Юрген хотел ответить, но не успел, потому что в покои заглянул принц Густав.

— Извините, если помешал, — с улыбкой произнёс он.

— Нет, ваше высочество, — отозвался Шу. — Я просто пытался доказать великому шоно, что у него испортился глазомер.

— Юрген, мы же вроде договорились, что ты зовёшь меня по имени, — проговорил принц. — Но мне думается, что у Оташа всё в порядке с глазомером.

— Благодарю, Густав, — улыбнулся шоно. — Приятно иметь сторонников.

— Таво — предатель, — изобразил обиду Шу.

— Вообще-то я по делу, — сказал принц. — Мы хотим устроить тихий вечер только для близких. Флай просит меня сыграть на арфе и спеть, а я подумал, что ты можешь присоединиться ко мне и сыграть на флейте. Ты же не возражаешь, Юрген?

— Не возражаю, — улыбнулся тот.

В зале действительно собрались только близкие для короля Фарлея люди. Его супруга Асима, его верный друг и охранник Шепард, принц Густав и со своим другом и телохранителем Жоржем Кафаром, начальник тайной канцелярии советник Артур Латимор, главный королевский лекарь Жюль Леруа, первый министр Даниель Шарли и гости из Шоносара: великий шоно Оташ и его визирь Юрген.

Принца Шелдона и маленькую принцессу Фелицию уже отправили спать вместе с Феликсом. Когда Шелдону только представили юного гостя из Шоносара и попросили позаботиться о нём, принц недовольно пробурчал, что он не нянька.

— Вообще-то мы с тобой ровесники, — ответил ему Феликс. — А я, если на то пошло, твой дядя и ты должен меня слушаться.

— Чего? — возмутился Шелдон. — Какой такой дядя? У меня только два дяди, это Густав и Оташ. Ну, три, ладно, ещё Юрген.

— Вот-вот, — закивал Феликс. — А Юрген — мой кузен. То есть брат. Выходит что? Я твой дядя.

— Не, уберите его, я с ним играть не буду, — проговорил принц.

— Будешь, — строго ответила ему Асима. — Этот мальчик — наш гость, а мы должны быть гостеприимными хозяевами. И он прав, он тоже наш родственник.

Феликс довольно засиял.

— Пожмите друг другу руки, — предложил Фарлей.

— Да, — кивнул Оташ. — Как настоящие мужчины.

Феликс первым протянул руку. Шелдон пожал её под строгими взглядами старших. Позже, когда они все вместе ходили на ярмарку и городской праздник, Юргену даже показалось, что мальчики сумели найти общий язык.

Когда ребят отправили спать, Асима проговорила:

— Надеюсь, они не разгромят комнату.

— Да даже если и погромят слегка, не страшно, — ответил Шепард. — На то они и мальчишки.

— Моя сестра забывает, как она сама дралась в детстве, — с улыбкой сказал Оташ.

— Она и сейчас дерётся, — закивал Фарлей.

— Пожалуй, хватит о драках, — произнёс Густав. — Я хочу музыку. Юрген, ты же принёс флейту?

— Конечно, — кивнул Шу.

Юрген уже слышал эту балладу в исполнении Густава, и тогда она ему очень понравилась. Мелодию он запомнил, и поэтому сегодня они решили исполнить именно её. Принц заиграл на арфе, Шу подхватил. Густав запел: