Шаукар - Рахаева Юлия. Страница 38
— Поддерживаю, — кивнул Латимор.
— Я поеду в Сверигию, — уверенно проговорил Густав. — С Жоржем.
— Грета? — догадался Фарлей.
— В Сверигии я ещё не засветился.
— Хорошо, — согласился король. — Поезжайте.
— Я бы тоже хотела поехать, — сказала Асима, — но я понимаю, что я не должна.
— Ваше дело оставаться здесь, терпеливо ждать и принимать верные решения, — ответил Латимор.
— Да, — кивнул Фарлей. — И мы должны до последнего скрывать от народа исчезновение Шелдона.
— Жорж, мы собираемся, — объявил Густав.
— Слушаюсь, — отозвался Кафар.
— Возьмите меня с собой! — вдруг попросил Юрген.
— Нет, эне, — возразил Оташ.
— Что нет? Феликс — мой кузен. Я не должен был брать его с собой. Это я виноват. Я должен хоть что-то сделать.
— Тогда я тоже еду.
— Стоп-стоп, — вмешался Густав. — Не все сразу. Предлагаю сделать так. Сначала поедем мы с Жоржем. А потом уже ты, Оташ, отправишься с визитом как великий шоно. Ты захотел выказать своё уважение новой правительнице Сверигии — Марне.
— А я? — спросил Юрген.
— Тебя в Сверигии мало кто знает, ведь так? — задумался принц.
— Так.
— Будешь бардом, как и я. Ты ведь играешь на флейте.
— Почему он не может поехать со мной? — спросил Оташ. — Он мой брат и мой визирь.
— Бард сможет узнать намного больше. Или ты не согласен?
— Только не смей сейчас говорить, что будешь бояться за меня, — проговорил Юрген.
— Хорошо, — вздохнул Оташ. — Я согласен на эту вашу авантюру.
— Тогда собираемся в путь, — произнёс Густав. — Шепард, держи меня в курсе, пока мы не уедем. Юрген, а тебе нужно запастись одеждой потеплее. В Сверигии лето короче нэжвилльского и порой намного холоднее.
— А у меня нет с собой, — ответил Шу. — Мы же не планировали поездку на север.
— Возьмёшь мою, — сказал Фарлей. — Думаю, тебе будет впору.
— Спасибо, ваше величество, — улыбнулся Юрген.
— Флай. Меня зовут Флай.
— Спасибо, Флай.
— Оташу я могу свою дать, — предложил Шепард.
— Если я поеду позже, то я и купить успею, — ответил шоно. — Благодарю, Шепард.
— Мы ведь не на автомобиле поедем? — спросил Юрген.
— Нет, — покачал головой Густав. — Барды путешествуют пешком или верхом. Да и через Железный лес пока не проложили хорошую дорогу.
— Возьми одну из моих лошадей, — сказал король. — Выбери сам.
— Спасибо, Флай, — снова поблагодарил Шу.
— Не будем терять времени, — проговорил Густав. — Пора собираться.
Они отправились в путь рано утром. На прощание Оташ крепко обнял Юргена и проговорил:
— Дождись меня, эне.
— Куда же я денусь? — отозвался Шу.
— С твоим умением влипать в истории от тебя можно чего угодно ожидать.
— Кто бы говорил, Таш.
Густав был уже в облике Греты, Оташ хорошо помнил этого барда и его верного телохранителя. Не без их помощи он когда-то смог по праву вернуть себе имя великого шоно. Пусть прошли годы, но Густав по-прежнему выглядел очень молодо, и от женщины его в этом облике отличить было трудно.
В королевской конюшне Юрген выбрал себе гнедого коня по кличке Изумруд. По словам Густава, это было смирное и очень умное животное.
Вскоре замок остался позади, а впереди показался Железный лес, за которым начинались земли Сверигии.
— Таво, а ты знал Рагнара лично? — поинтересовался Юрген.
— Нет, он ни разу не приезжал в Нэжвилль с тех пор как я начал жить в замке. Но Флай с ним виделся. Рагнар обычно направлял всюду своих послов, сам не любил выезжать.
— Оташ вот тоже с ним не виделся. И к нам послы приезжали. Но давно, когда мы провозгласили Шаукар столицей Шоносара, к нам приехал сам Хьярти.
— И к нам он тоже приезжал. Он добрый малый, хоть и выглядит суровым. Прямо как Жорж, — усмехнулся Густав. Кафар промолчал.
— Он Оташу топорик подарил, — сказал Юрген. — Нехилый такой.
— Излюбленное оружие сверигов, — подтвердил принц. — Они, конечно, тоже давно перешли на огнестрел, но топорик — это святое.
— У Рагнара был полководец, Вебьёрн. Я правильно помню?
— Правильно.
— На чьей он теперь стороне?
— Насколько мне известно, на стороне Хьярти и Марны. А вот Гудрёд…
— Это кто, я забыл?
— Казначей. До меня дошли слухи, что он как раз против Марны и хочет, чтобы к власти пришла королевская кровь.
— Рагнар ведь был тебе и Фарлею братом?
— Неродным, но да.
— Тогда выходит, что Шелдон каким-то образом приходится племянником Рагнару.
— Верно. Я понимаю, к чему ты клонишь, сам думал об этом же.
— Получается, они могут устроить переворот, посадив на трон ребёнка, чтобы самим править Сверигией?
— Вот только как они надеются в этом случае избежать войны с Нэжвиллем, вот в чём вопрос. К тому же, они знают, что за Нэжвилль встанет и Шоносар. Может быть, и Фейсалия.
— Переговоры?
— И что они станут предлагать? Неужели они считают, что Флая можно так легко обмануть, пообещав его сыну Сверигию?
— Таво, нам надо во что бы то ни стало найти выйти на этих людей.
— Думаю, мы выдадим Жоржа за сверига. Он в принципе похож.
— Я не свериг, — отозвался Кафар.
— Да, ты лесоруб, я помню.
— Если мы выдадим его за сверига, то надо придумать ему другое имя, — предложил Юрген. — Жорж — это слишком по-нэжвилльски.
— Согласен, — кивнул Густав. — Какие ты знаешь мужские имена у сверигов?
— Бьёрн.
— Точно! — обрадовался принц. — Жорж у нас как раз на медведя похож. С этой минуты ты Бьёрн. Привыкай.
Кафар пробурчал что-то себе под нос.
— Тогда и мы будем звать его Бьёрном, — сказал Юрген.
— Не забывай называть меня Гретой, а не Таво, — с улыбкой попросил принц.
— А моё имя оставим? — спросил Шу.
— Слишком многие знают о том, что визиря Шоносара так зовут, поэтому тебе тоже нужно новое имя. Выбирай любое.
— Вилфрид.
— Постой, это имя твоего деда?
— Да.
— Хорошее имя, красивое. Значит, Грета, Вилфрид и Бьёрн.
— А это нормально, что ты путешествуешь с двумя мужчинами? — спросил Юрген. — Когда один был, это было довольно логично, вас за пару принимали. А теперь что?
— Хм, можно выдать тебя за моего мужа, а Бьёрна за нашего друга и телохранителя.
— Мне уже всё равно, — отозвался Жорж.
— Давай так, — кивнул Шу.
Когда стемнело, они подъехали к небольшому охотничьему домику.
— Ночи тут холодные, — проговорил Жорж и пошёл заниматься дровами, чтобы растопить печь, а Юрген и Густав зашли в дом. Шу зажёг лампу и устало опустился на лавку.
— Здесь кто-то недавно был, — сказал принц, подойдя к печи. — Здесь свежие угли. Да и сама печь не до конца остыла.
— А кто может пользоваться этим домиком? — спросил Юрген.
— Многие знают о нём. Охотники, например. Но могли и те, кого мы ищем.
Шу поднялся и начал внимательно осматривать всё в доме. На одной из пыльных полок Юрген вдруг увидел нарисованную пальцем древнюю руну.
— Здесь написано «счастье», — проговорил Шу.
— Это ведь руна? — спросил Густав.
— Да, я умею их читать.
— Флай тоже умеет, а я так и не выучил. Говоришь, счастье?
— Феликс умеет, я его учил. Он не все руны знает, несколько всего. Его имя означает счастливый. Полка низко расположена, как раз чтобы ребёнку достать.
— Значит, он оставил нам знак? — догадался Густав.
— Может быть, и пуговица там была не просто так? Может, мальчики специально её оторвали от куклы?
— Как в той сказке про хлебные крошки.
— Они здесь были, их точно везут в Сверигию. Мы были правы.
— Но нам всё равно надо немного отдохнуть, если мы хотим им помочь. Нам понадобятся силы.
— Сейчас чаю заварим с травами, и будут вам силы, — проговорил вошедший Жорж.
— Мальчики были здесь и оставили нам знак, — сказал Густав.
— Вот и славно. Не зря, стало быть, едем.
С рассветом они продолжили своё путешествие и, покинув Железный лес, к вечеру следующего дня пересекли широкую равнину, укрытую травами. За ней виднелись поросшие деревьями холмы.