По воле тирана (СИ) - Бишоп Марина. Страница 46

Она никогда не видела отца таким: жестоким и слабым. Лантане было угодно, чтобы Лисица взглянула на короля в последний раз. Принцесса попросила только об одном - чтобы промелькнувшие картины были лишь плодом ее воображения. - Я хочу побыть одна.

- Только не в вашем состоянии.

- Прикажите отнести меня обратно в покои. Мне надо побыть одной, - твердо повторила Лисица, уставившись в одну точку.

- Принцесса, я обязан повиноваться вам, но ...

- Так повинуйтесь!

- Но я также должен заботиться о вашей безопасности, поэтому я не могу оставить вас одну в таком состоянии.

- Отлично!

Лисица спрыгнула с носилок, собрала подол в охапку и в несколько шагов отдалилась от сопровождающих.

- Принцесса, вы не должны так поступать, вы не оставляете мне выбора.

- Прошу, оставьте меня на время, - горько прошептала шалфейя

Она понадеялась, что Фалькор сдался. Он больше не окликал ее, и чем дальше она удалялась в глубину незнакомого зала, тем приглушённее звучали голоса обрадовавшихся временному безделью носильщиков.

Двое рабов взялись за золотые кольца дверей. Сладкий запах из храма до сих пор сопровождал ее.

Лисица застыла, рассматривая, как ей показалось, размыкающуюся на две части букву "К" алфавита шалфейев на дверях покоев.

- Стойте! Остановитесь!

Каменщики подчинились, не смея взглянуть на госпожу.

- Верните двери обратно, - потребовала шалфейя. - Закройте их. Ну же! Рабы поклонились, уставившись в пол, выполняя приказ.

Голубые вензеля буквы никак не вписывалась в замысловатую коллекцию дворцовых фресок и мозаик. Резкий цвет не сочетался с загадочными картинами на стенах и потолках. Буква больше походила на старинные письмена, которыми пользовались жрецы их расы, делая записи в большие архивные книги.

- Никогда больше так не делайте, принцесса, - послышался за спиной с ноткой раздражения голос Сокола.

Лисица вздрогнула.

- Если обещаете больше не подкрадываться ко мне.

Фалькор отпустил рабов.

- Вы не можете ходить одна.

- Почему? Вы говорили, что здесь безопасно.

- Так и есть, но только ночью, когда рабы и прислуга высланы за пределы дворца.

- Поверьте, мне пришлось побывать в руках наших общих вековых врагов, и после этого меня мало что может напугать.

"Ульф, конечно, исключение", - подумала Лисица, но вслух не сказала.

- Мне снесут голову, если с вами что-нибудь случится, принцесса. Неужели вы пожертвуете своим спасителем?

Лисица проигнорировала вопрос и опустила глаза, тут же заметив свои худые колени. Она продолжала сжимать в руках подол платья.

- О, простите.

Она потупила взгляд и постаралась не выдать смущение.

Шалфейя рассудила, что сойдет с ума, если не перестанет использовать свою голову как молотильню для поступающей информации. Нужно было отвлечься, чтобы дать возможность своему разуму проясниться, особенно перед аудиенцией с королем.

- Я рад, что вам лучше.

- Если вы не возражаете, мне хотелось бы приготовиться к встрече с вашим гостеприимным господином.

Сокол прищурился.

- Когда он прибудет, вам тотчас помогут в этом. Не желаете ли что-нибудь поесть?

- Честно признаться...- начала шалфейя

-Я вас провожу, всё уже готово,- тут же безапелляционно заявил Сокол.

В небольшом светлом зале их ждал обед из трех перемен. Лисица с удовольствием попробовала по кусочку от каждого блюда. Она приняла решение не возвращаться к картинам из своего видения и сама не заметила, как начала болтать с Фалькором, будто они были старыми друзьями, и их жизни на время опять свела капризная судьба. Сокол сменил прежде сдержанную речь на дружелюбную беседу, постепенно разрушая невидимый барьер между ними, увлек ее разговорами о нравах и обычаях своей расы, легко превращая серьезные темы в непринужденный диалог. Он умело жонглировал словами. Лисица не могла удержаться и отвечала на его виртуозную речь искренней улыбкой. Она вспомнила, что может смеяться, забыв о тягостных временах. Принцесса медленно погружалась в мир Фалькора, оставляя свои переживания за его пределами.

- У вашего короля есть наследник?

- Множество, он до сих пор не может решить, кто станет его преемником.

- Не удивительно, я слышала, что у короля целый гарем.

- Верно.

- Сколько же у него жен?

Фалькор сузил зрачки - Лисица уже привыкла к подобной мимике - сокол иногда так улыбался - глазами.

- Одна...

- Одна?

- И три тысячи наложниц, - довольный произведенным эффектом, завершил он.

- Ровно три тысячи? - поддержав его тон, отпарировала принцесса, при этом театрально ахнув. - Зачем ему столько?

- Это как разведение цветов - король любуется бутоном красоты, находя в каждой особенные неповторимые линии, очертания, цвета и аромат.

- Судя по вашему сравнению, вы придерживаетесь того же мнения.

-Я, как верный слуга, всего лишь передаю настроение моего сюзерена.

- Но ведь рано или поздно бутоны распускаются и вянут.

- Поэтому их три тысячи.

- И все же всего одна жена, - продолжала удивляться Лисица.

- Наш король - однолюб.

- Вы поставили меня в тупик, зачем же тогда гарем?

- Это решает вопрос наследников.

- Было бы вполне естественно, если преемником короля стал бы старший ребенок жены.

Фалькор сморгнул улыбку.

- Любимый ребенок короля мертв.

Лисица прочистила горло и внезапно увлеклась разглядыванием десерта.

- Мне жаль...

Она надеялась, что непринужденное общение не будет резко оборвано ее неуместным предположением.

- Можно взглянуть на гарем хоть одним глазком?

- Доступ туда охраняют. И даже мне не под силу попасть внутрь, и... Лисица подняла бровь, собираясь дослушать до конца.

Глаза Фалькора озорно блеснули.

- И единственный способ попасть в гарем - это отдать себя в наложницы.

- Тогда их будет три тысячи и одна.

- Нет, их всегда будет три тысячи.

- Отчего ж?

- Как вы изволили выразиться, после того, как бутоны распускаются, они чахнут, и их срезают.

Лисица замерла.

- Вы хотите сказать, что их лишают жизни? Фалькор поднялся из-за стола.

- Я провожу вас, - дежурным тоном произнес сокол. - Вам нужно подготовиться к встрече с королем.

На обратном пути он не проронил ни слова, а принцесса решила не навязываться. Она корила себя, что обидела сокола своим невежеством, ну почему язык не держался за зубами. Теперь вопрос о судьбах обитательниц гарема стоит между ними, как кость поперек горла.

По воле короля ее продержали в комнате до вечера. От тяжелого энена разболелась голова, а веки закрывались сами собой от слоя пудры и золотых листов теней.

Ей не терпелось скорее выговориться, пока слова не выбились из массива предложений. Просьбы..., нет, она готова умолять, заклинать богами, только бы король соколов послушал ее. А если он не согласится, то пускай хотя бы даст корабль добраться до родных земель. Если Лантане будет угодно, она окажется там раньше фарлалов. Но послушает ли ее временный совет - вот что нужно было поскорее уладить - созревший в голове план, чтобы полностью довершить картину выполненного перед своим видом долга.

-Госпожа, если вам будет угодно, следуйте за мной.

Присланный слуга повел по незнакомым залам, чем дальше они удалялись от просторных покоев Лисицы, тем меньше становились окна, открытые террасы почти на глазах уменьшались в размерах, а естественный свет заменили одинокие люстры, скудно освещающие путь к королю. Принцесса не раз оглядывалась, выслушивая стоны жутко скрипучих дверей. Наверное, ими нечасто пользовались.

- Вы уверены, что мы не должны были свернуть где-нибудь в другом месте? Лисица с некоторой неуверенностью семенила за провожатым. Как только сомнения достигли апогея, слуга с грохотом опустил длинный жезл на пол, ударив три раза. Он повернулся лицом к шалфейе и концом ручки в виде клюва указал на дверь впереди. Не дождавшись, пока Лисица дойдет до указанного входа, слуга словно испарился.