Песнь Гнева (СИ) - Кадышева Дарья. Страница 44

— Мой дом — Великая Земля.

Он вернулся к ране. Он почти закончил. Лета встретила обеспокоенный взгляд Драгона и, прежде чем он успел что-то сказать, поднялась.

— Я хочу прогуляться.

Драгон подозвал двоих охотников, которые стояли поблизости.

— Вы, — произнес он. — Пойдете с ней.

Лета закатила глаза.

— Нет, детка. На этот раз они ни на шаг не отойдут от тебя, — назидательно сказал Драгон.

— Может, мне надо по нужде, — фыркнула она.

— Попросишь их отвернуться.

Лета смирила его грозным взглядом и отправилась в сторону, туда, где деревья росли близко-близко к друг другу. Два илиара молча последовали за ней. Охотники относились к Драгону и Лете с почтительностью, готовые исполнить любую их просьбу. К такому было сложно привыкнуть.

Когда с раной было покончено, и бедро перевязали чистыми плотными бинтами, к Драгону подошел Лиакон и присел рядом.

— Я всякое повидал на этих островах, — проговорил он, почесывая свою недлинную бороду. — Но я не ожидал встретить здесь вас. Тебя, Cakhidas, и ее. Поэтому объясни наконец, что вас сюда занесло?

— Мы спасались бегством от кое-кого, и мой воспитанник перенес нас сюда. Случайно.

— Воспитанник? Ты подобрал еще кого-то, что ли? Ты очень, как вы это говорите… Добросердечный. Для воина.

— Я не воин, я керник. А тот, кого я подобрал — мой ученик, — поправил Драгон. — Все мы берем себе учеников.

— Но не все из них владеют магией.

— А, нет, это была не магия. Это был просто волшебный камень.

— И вы оказались на островах? — Лиакон вытянул ноги, устраиваясь поудобнее. — Что было потом?

— Мы решили пойти в лес, чтобы найти кого-нибудь, кто мог бы помочь. Мы нашли вас.

— Вам повезло. Не так много наших отрядов патрулируют бор.

— Почему?

— Нас меньше, чем лутарийцев. И, учитывая все произошедшее, мы не можем рисковать. Царь отдал приказ оставаться в лагерях, пока не прибудут еще легионы. Иначе лутарийцы перебьют нас, как мух.

— Но ведь нейтралитет…

— Да ну, что нейтралитет? — с презрением бросил Лиакон. — Я знаю, что нарушивших перемирие ведут на казнь, но некоторые командиры сами готовы пойти против слова князя. Ненависть в сердцах наших народов проросла так глубоко, что ее крепкие корни могут заставить проигнорировать даже самые строгие законы.

Драгон кинул взгляд на охотников.

— Почему вы здесь? Вы куда-то направляетесь?

— Мы идем к Хребтам. Где-то там скрываются ведьмы из Ковена. Нашему лагерю нужно подкрепление, чтобы устроить им засаду.

— Я должен увести Лету с островов. Как можно скорее.

— Я знаю. Но, чтобы попасть к нашим кораблям, придется идти в обратную сторону, через весь Агатовый бор. Это опасно и займет несколько дней, — ответил Лиакон.

— Дай мне парочку своих парней.

— Я не могу, Драгон, — илиар покачал головой. — У нас каждый человек на счету. Постой, не надо серчать. Вы пойдете с нами. Обещаю, в лагере с ней ничего не случится.

— А потом?

— Я дам тебе своих парней. Больше, чем парочку. Они сопроводят вас до кораблей.

— Я согласен.

Лиакон хлопнул Драгона по плечу.

— Прекрасно. С нами вам нет нужды бояться чего-либо.

— Вообще-то, есть одна вещь…

— Какая?

— Нас нашел кое-кто, — проговорил Драгон. — Тот, кто упустил нас много лет назад. Он узнал ее.

— Da bose iprax1, - ошарашенно произнес Лиакон. — Этот ucac собирается выслеживать вас?

— Я уверен.

— Вам нужно отправиться в Китривирию. К Дометриану. Там вы будете под его защитой.

— Лета не захочет.

— Как это? Она не хочет увидеть отца?

— Она считает, что в этом нет необходимости. Ее жизнь теперь связана со Стражами.

— Так вы хотите обратно на Великую Землю?

— Именно.

— Ты знаешь, что этот ucac сможет найти вас там? И вас никто не сможет защитить.

— В этом-то и дело. Мы сами пойдем искать его.

— Ты с ума сошел?

— Не в правилах Стража убегать и прятаться, — проговорил Драгон. — Он должен заплатить за то, что сделал. Мне надо было начать на него охоту раньше. Не ждать двадцать лет.

— Ты сделал то, что нужно было, — сказал Лиакон, наклонив голову. — Ты вырастил удивительного ребенка. Помог ей стать храброй и…

— Убийцей, — перебил Драгон. — Да, это была не самая лучшая из моих идей.

— Мы не будем об этом говорить, — Лиакон встал с бревна. — Что сделано, то сделано. Прошлого не вернешь. Но месть…

Драгон поднял на него глаза.

— Я хорошо тебя понимаю. И не буду настаивать на том, чтобы вы поплыли на Иггтар. Но знай, что ты подвергаешь ее опасности.

— Это было ее желание. Не мое.

Лиакон посмотрел ему в лицо.

— Тогда сделай все возможное, чтобы ее защитить, — сказал он и отошел.

На закате, перед тем, как выдвинуться в путь, Охотничья Стрела устроила перекус. Они расселись у костра, выбрав для обеда уже освежеванную тушку какого-то крупного зверя. Лета мирно дремала весь вечер под черным деревом на потрепанном кожушке, который ей уступил один из охотников. Драгону пришлось ее разбудить, когда у костра осталось несколько илиаров. Остальные принялись собираться.

— Иди поешь. А то ничего не останется.

Она села и протерла глаза.

— Зачем они идут ночью, — простонала она. — Это же настоящий кошмар.

— Для тебя да, пока ты еще не привыкла. Но они путешествуют так уже не первую неделю. Отряд крупный, а ночь темная, хорошо скрывает их в своей тьме.

— Но они не спрячут свои глаза ночью, — ответила Лета.

— Кстати, о глазах… Ты уже допила пузырек?

— Ох, я не могу больше пить эту дрянь. Тем более, с ними это не нужно.

— Выпьешь перед дорогой. Все, что осталось. Этого надолго хватит.

Она издала горестный вздох и поднялась. Когда они подошли к костру, им уступили место возле Лиакона.

— Привет, кроха, — Черный Волк улыбнулся. — Вовремя ты. Еще бы чуть-чуть, и тебе ничего бы не досталось.

— Разве ты не должен называть меня как-то иначе? «Ваше Величество», «госпожа», «моя царевна», или что-нибудь в подобном роде? — спросила Лета, беря протянутый ей кусок красноватого мяса.

— Ты хочешь?

— Нет. Вообще нет.

— Я так и подумал. Но ты права. Мне не стоит быть таким… ммм…

— Фамильярным? — изогнула бровь Лета.

— Что это слово значит?

— Быть фамильярным — значит позволять себе вольности, — ответила она и откусила кусочек от мяса.

— Тогда это верно.

— А я не должна есть руками, я ведь особа царских кровей. Но за неимением столовых приборов с этим придется смириться.

Лиакон хохотнул. Он нравился ей. И она ему тоже. В этом большом илиаре было что-то доброе и что-то такое знакомое…

— Почему тебя зовут Черным Волком?

— Почему тебя зовут Гадючкой?

— Об этом все знают. А вот о тебе я не знаю ничего.

— Ты будешь в диком ужасе от моей истории, — Лиакон наклонился к ней и выпучил глаза.

Она рассмеялась.

— Не сегодня, кроха, — сказал он. — Не время для страшных сказок.

— Тогда расскажи, что творится на островах, — попросил его Драгон. Ему предложили отведать припасенного вина из Сфенетры, и его щеки покрылись легким румянцем. — Мы с Летой многого не знаем.

— Вы ничего не потеряли.

— И все же?

— Еще кое-что касательно нейтралитета. Не только лутарийцы нарушают его. Мы тоже.

— Я и не считал вас безгрешными, — отозвался Драгон.

— Мы все виноваты в том, что происходит. Что теряем своих, когда нужно сплотиться против эльфийского ублюдка.

— Трехсотлетнюю вражду сразу не забудешь, — Драгон кивнул и принялся за мясо.

— И люди настолько не хотят этого делать, что создали здесь особое место.

— Для чего?

— Это лагерь. Точнее, как мы слышали, какая-то старая крепость, оставшаяся от остроухих. Туда свозят пленных. Членов Ордена, ведьм из Ковена и нас.

— Правда?

— Абсолютная, — Лиакон подобрал ветку с земли и стал ворошить ею начинавшие потухать угли в костре. — Ходят слухи, что они там какие-то опыты проводят.