Eden (ЛП) - "obsessmuch". Страница 188

— Но я знаю, — спокойствие дается мне нелегко, но я должна взять себя в руки. — Ведь ради меня он оставил все, что было ему дорого. Ради одной меня. Он лишь не был готов оставить семью, но вот его убеждения… они были смыслом его жизни, он был готов умереть за них! И он подверг наши жизни опасности ради единственной возможности быть вместе до конца жизни!

Перевожу дыхание.

— А теперь, Беллатрикс Лестрейндж, скажи мне, что такого было у вас двоих, что стоило бы хоть десятой доли того, что было у нас с ним?

— Ах ты, мерзкая… — она поднимает палочку.

— Не смей!

Вскидываю голову.

Она резко оборачивается, и поверх ее плеча я вижу Люциуса, стоящего прямо и с вызовом смотрящего на нее.

Как давно он пришел в себя? Он слышал, что я только что сказала?

— О, предатель крови наконец-то решил к нам присоединиться! — язвит она.

Он не обращает на нее никакого внимания, его взгляд прикован ко мне.

— С тобой все хорошо? — осведомляется он.

Едва успеваю кивнуть, как она набрасывается на него.

— Дьявол! — восклицает она. — Ты на волоске от смерти, Люциус, так что не говори мне, что тебя волнует ее состояние. Эта девчонка в буквальном смысле слова твоя смерть!

Он одаривает ее тяжелым взглядом.

— Не обижайся, что я пекусь не о тебе.

Она кривит рот.

— Надеюсь, ты доволен своим поведением, — шипит она. — На этот раз ты в полном дерьме. Грязнокровка?! В голове не укладывается, как ты смог бы жить спокойно, даже если бы вас так и не раскрыли. На твоем месте я бы уползла прочь и умерла от стыда.

Он поднимает глаза к потолку.

— Успокойся, Белла, не то заработаешь мигрень.

Улыбка трогает мои губы, но она, хвала господу, не замечает этого.

— Тебя это совсем не волнует? — начинает она. — Ты вот-вот умрешь. И умрешь как предатель крови.

Он смотрит мимо нее — на меня.

— Что у нее? — я понимаю, о чем он.

— Твоя палочка, — стараюсь не обращать внимания на ликующий возглас Беллатрикс, — и твой порт-ключ. Прости, я не смогла помешать ей…

— Ничего, — отвечает он. — Я что-нибудь придумаю, но не дам им причинить тебе боль…

Беллатрикс практически рычит от ярости.

— Дьявол тебя задери, он же идет за тобой! Как ты не понимаешь? Почему тебе так важно, что будет с ней, когда ты сам скоро умрешь? Как…

Он поворачивается к ней, глядя с такой ненавистью, что она умолкает на полуслове.

— Когда же ты, наконец, поймешь, — ядовито шипит он, — что для меня ты ничто?

Она напрягается.

— Мы сейчас не об этом…

— Об этом, — перебивает он. — Дело вовсе не в том, что ты хочешь меня, а в том, что твоя гордость не позволяет признать, что тебе нечего предложить мне, в отличие от нее.

Она морщится.

— Но у нее же ничего нет! Посмотри на нее…

— Да, посмотри на нее, — перехватывает Люциус. — Посмотри на эту девушку и скажи, что стоишь больше. Она потеряла родителей, несколько месяцев провела в плену, выжила и все еще держится с достоинством. После всего, что она перенесла, у нее еще остались силы беспокоиться о других больше, чем о себе!

Несколько секунд стоит мертвая тишина. К горлу подкатывает ком.

В конце концов Беллатрикс находится, что сказать.

— Но все это время… — ее голос срывается. — Ты называл меня красивой, сильной, бесстрашной и говорил, что хотел бы…

— Я хотел развлечься, Белла, — ледяным тоном бросает он. — Это все, чего я от тебя хотел. И уж поверь мне, получив желаемое, быстро понял, что ты того не стоишь.

Она молчит пару мгновений, беззвучно шевеля губами.

— Ты сказал, что я именно та, кто тебе нужен.

— Я солгал, — следует незамедлительный ответ.

Она растерянно моргает.

— Ублюдок! Сволочь! Злобная, бездушная…

Красная вспышка прерывает ее шипение, и в мгновение ока в комнате появляются еще двое: глаза Драко широко распахнуты, и он заметно нервничает, а Эйвери, как всегда, спокоен, собран и невозмутим.

Беллатрикс скалится в мою сторону и поворачивается к новоприбывшим.

— Драко! — она распахивает объятия, словно радушная хозяйка, приветствующая старого знакомого на очередной вечеринке. — Как прекрасно, что ты смог присоединиться к нам.

Драко нервно переводит взгляд с отца на нее и обратно.

— Что происходит?

— Я просто подумала, что ты должен присутствовать, — она широко улыбается. — Без тебя все было бы совсем не так.

Эйвери закатывает глаза, но молчит, а Люциус изучает Беллатрикс. Сейчас уже нет смысла останавливать ее. И он ни за что не опустится до того, чтобы умолять.

Драко не обращает на нее никакого внимания.

— Отец? Что происходит? — повторяет он. — Почему ты… там?

Все молчат. Беллатрикс в предвкушении облизывает губы, но внезапно они с Эйвери шипят от боли, хватаясь за запястья. Люциус и Драко даже не шевелятся.

— Он здесь, — докладывает Эйвери, и Люциус округляет глаза, поворачиваясь ко мне. Он боится. Но не за себя — за меня.

— Ты должна помочь ему пересечь озеро, Белла, — командует Эйвери.

— Минутку, — вспыхивает она. — Думаю, я заслужила право видеть его лицо, когда все откроется.

Эйвери кивает, потирая переносицу, и раздраженно вздыхает, но она не замечает.

— Но ввиду того, что Темный Лорд ждет меня, я буду краткой, — произносит она, а затем раскрывает карты. — Драко, твой отец трахается с грязнокровкой.

Драко становится белее мела.

— И, более того, это длится уже очень долго, — продолжает она, скалясь. — Наплевав на брачные клятвы и кодекс Пожирателей Смерти, он щупал грязнокровку, которая ему в дочери годится.

Люциус ругается сквозь зубы, но ничего не говорит.

Я уже ничего не чувствую, я словно пустая оболочка. Когда-то я уже видела это… Драко уже становилось известно о нас однажды, но тогда ситуация не была столь безнадежна.

Но его реакция неожиданна: он шумно выдыхает и качает головой.

— Ты мне давно об этом говоришь, тетя, — он смотрит ей прямо в глаза. — Но я знаю, что это неправда. Он сказал, что это не так, и я верю ему…

Она усмехается.

— Твой отец профессиональный лжец, Драко, сам знаешь. Но на этот раз он попался.

Драко еще сильнее качает головой.

— Это неправда…

— Тогда почему он в клетке, глупый мальчишка? — взрывается она, улыбка исчезает с лица.

— Но… — его глаза широко распахиваются.

— Белла! — Эйвери прерывает их. — Он ждет тебя. Не теряй времени. Иди!

Она поворачивается с таким выражением лица, словно собирается наорать на него, но секунду спустя, кинув злобный взгляд на Люциуса, покидает комнату, оставляя нас в гнетущей тишине.

Накрываю живот ладонью.

Надо было избавиться от ребенка, когда была возможность.

Но неужели это действительно что-нибудь изменило бы? Эйвери ведь все равно бы узнал обо всем.

— Отец? — умоляет Драко.

Люциус не обращает на него внимания, отвернувшись к стене.

— Отец?

Но его по-прежнему игнорируют.

И тогда он поворачивается к единственному человеку в этой комнате, кого он давно знает — ко мне.

— Это правда? — шепчет он.

Я молчу. Какой смысл отвечать? Все уже потеряно.

— Боюсь, что так, — тянет Эйвери.

Драко морщится, словно проглотил дюжину лимонов.

— Но… но ты же поклялся мне! — с протяжным стоном произносит он.

Люциус не поворачивается: для него в этом нет ничего нового, равно как и для меня. Мы уже слышали это.

— ОТЕЦ! — внезапно выкрикивает Драко, розовые пятна проступают на его щеках.

Две пары таких похожих серых глаз скрещиваются, наконец, когда Люциус все-таки поворачивается.

— Я спрашивал тебя, — его голос вибрирует от ярости, — и ты мне поклялся…

Он умолкает, продолжая беззвучно шевелить губами, но голос быстро к нему возвращается.

— Почему?

Люциус горько усмехается.

— Почему? — отвечает он. — Драко, разве еще не ясно? Уж такой, как ты — испорченный мальчишка, которому никогда и ни в чем не отказывали, — мог бы понять, каково это: возможность получить даже то, в чем особенно и не нуждаешься.