Горизонты и лабиринты моей жизни - Месяцев Николай Николаевич. Страница 102

Посоветовался я со своими «творцами», и эту получасовую передачу передвинули пораньше на утро, когда рабочий люд встает, завтракает, а не когда «начальство» в машине едет на работу. Передача «Опять двадцать пять» долго звучала в эфире.

Плодотворно прошла первая Всесоюзная научно-теоретическая конференция радиожурналистов «Современность, человек, радио». В Ленинграде с большим успехом впервые прошел фестиваль музыкальных коллективов и солистов Всесоюзного радио и Центрального телевидения: Большого симфонического оркестра (дирижер Г. Рождественский), Большого хора (художественный руководитель К. Птица), Оркестра народных инструментов (дирижер В. Федосеев), Хора русской народной песни (к сожалению, фамилию хормейстера не помню), Эстрадно-симфонического оркестра (художественный руководитель и главный дирижер Ю. Силантьев). Надо заметить, что в мае 1970 года был создан детский хор Всесоюзного радио и Центрального телевидения (художественный руководитель и главный дирижер В. Попов).

Пишу «впервые прошла в эфир радиопередача» или «впервые состоялась»… Не буду специально подчеркивать, что «впервые», хотя все, что далее я отмечу, действительно было новым. А иначе и не могло быть. Коллективы работников телевидения и радио в своей повседневной практике приобретали новый опыт, а с ним и смелость в творческих дерзаниях.

Вот еще некоторые примеры. В Москве в феврале 1968 года состоялся Всесоюзный конкурс цветных телевизионных фильмов. Большая заслуга в этом З.А. Асояна — главного редактора редакции цветного телевидения. В апреле в эфир вышла телепередача «В мире животных», которая сразу полюбилась и малому и старому. Вел ее народный артист СССР А. Згуриди. В июне было создано творческое объединение ЦТ по производству телевизионных кинофильмов и программ в записи на пленку — «Экран». Образование этого творческого объединения освобождало нас от прямой зависимости от кинематографа. Но это вовсе не означало отсутствия у нас интереса к деятельности мастеров кино, к работе киностудий.

Параллельно с расширением собственной производственно-технической базы мы всячески стремились создать на крупнейших студиях страны творческие объединения по производству телевизионных фильмов, что и было осуществлено в Москве, Ленинграде, в Киеве и других городах. У меня еще более тесными стали отношения со многими ведущими режиссерами и артистами кино: С. Герасимовым, С. Бондарчуком, А. Аловым, В. Наумовым, С. Колосовым, Э. Леждей, В. Сафоновым, М. Бернесом, Л. Орловой, Г. Александровым, А. Баталовым и другими. Много интересного и забавного я узнал от них. Но бывали случаи, которые омрачали добрые отношения между деятелями кино с одной стороны и радиотелевидением с другой.

Заходит как-то ко мне актриса Лидия Смирнова и со слезами рассказывает, что на Центральном телевидении во время подготовки одной из передач обидели ее подругу Аллу Ларионову. Я попросил обидчицу публично извиниться перед А. Ларионовой, что и было сделано к взаимной радости сторон.

9 августа 1968 года было опубликовано в изложении постановление Совета Министров СССР «О мероприятиях по развитию цветного телевидения в СССР», над которым мы долго трудились. В этом постановлении, подписанном А.Н. Косыгиным, намечалась комплексная программа внедрения цветного телевидения на новых территориях страны при увеличении объема вещания.

Новый, 1969 год был ознаменован тем, что на Всесоюзном радио прозвучала новая передача «Сокровища нашей фонотеки», слушатели которой получили возможность совершить «путешествие» в мир редких звукозаписей. А Центральное телевидение транслировало с космодрома «Байконур» запуск кораблей «Союз-4» и «Союз-5» с космонавтами В. Шаталовым, Б. Волыновым, Е. Хруновым и А. Елисеевым на борту. Телезрители стали свидетелями подготовки ракет к запуску, могли видеть из космоса стыковку кораблей, переход космонавтов из одного корабля в другой. К этой первой прямой передаче запуска наших космических кораблей Центральное телевидение шло долго…

Соединенные Штаты Америки не только широко информировали общественность о своей космической программе, но и заранее объявляли о времени очередного запуска космического объекта. У нас же вести об этом были за семью печатями, держателем которых был секретарь, член Политбюро ЦК КПСС Д.Ф. Устинов (позже министр обороны), возглавлявший военно-промышленный комплекс СССР. Министры оборонных отраслей промышленности были тесно связаны с ним и между собой. Добиться положительного решения какого-либо вопроса, против которого они возражали, было делом обреченным. Устинов при всем его уме и прекрасных организаторских способностях был тем человеком, который не разглядел значимость того, что самой открытостью свершений нашей страны в космосе мы подчеркиваем их общепланетарный, гуманистический характер.

Сергей Павлович Королев — конструктор первых ракетно-космических систем, основоположник практической космонавтики, лучше, чем кто-либо понимал всю важность максимально возможной, не в ущерб безопасности страны, открытости дерзаний человека в космическом пространстве. Он был моим союзником в том, чтобы радио и телевидение рассказывали о тех ученых, рабочих, инженерах, техниках, которые создавали «Востоки», «Восходы», «Союзы», отправляли космические аппараты к Луне, к Венере, получали за свой выдающийся труд высокие награды, но которые не могли в силу «закрытости темы» рассказывать о своей работе своим друзьям и даже близким. Покоряя космос, они продолжали оставаться на Земле.

Одним из таких покорителей космического пространства, остававшихся на Земле, был Сергей Павлович Королев — главный конструктор. О нем я был наслышан задолго до личного знакомства. Я часто проезжал мимо его конструкторского бюро и завода, где творились космические «чудеса», что в Подлипках (ныне г. Королев) под Москвой. Знал я и где он жил — правительство подарило ему особняк в Останкино, недалеко от Телецентра, на территории бывшего сада — Клуба имени М.И. Калинина, куда в довоенные годы, мы, ребятишки, бегали в кино. Не знаю, что сейчас в этом особняке. Но он по-прежнему стоит в окружении старых сосен. Давно уже нет здесь соснового бора и пруда. Вместо них пролег проспект имени академика Королева — от аллеи героев-космонавтов к Общесоюзному телецентру.

Познакомил меня с Сергеем Павловичем Королевым на одном из правительственных приемов в Кремле Юрий Алексеевич Гагарин. А с Юрием Алексеевичем мы вместе трудились в Обществе советско-кубинской дружбы — он был его председателем, а я его заместителем. Прием состоялся в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца, но по числу приглашенных был небольшой, а по типу своему — а-ля фуршет.

Увидев Юрия Алексеевича, я подошел к нему. С ним рядом стоял человек ниже среднего роста, коренастый, с короткой шеей. Юрий Алексеевич спросил:

— Вы знакомы?

— Нет.

— Сергей Павлович Королев.

Мы обменялись рукопожатием. У Королева была небольшая, широкая кисть, а в руке твердость. Лицо Королева известно ныне миллионам жителям нашей планеты. Люди Земли знают, что это его разумом и волей было совершено то, что сейчас справедливо называется «открытием космической эры человечества». В облике Королева меня поражала его круглая голова с большим лбом и острыми, словно буравчики, глазами. О Сергее Павловиче написаны книги, множество статей, очерков, зарисовок. Позволю себе рассказать о нем то, что оставило след в сердце моем и в памяти. То же самое я поведаю и о Юрии Алексеевиче Гагарине — «Человеке планеты Земля», как с любовью называл его Королев.

В конце 1964 года я во второй раз встретился с Сергеем Павловичем. Произошло это в Военно-промышленном комитете, в Кремле. Разговор зашел о ходе строительства Останкинского телецентра, об использовании в работе радио и особенно телевидения спутниковой связи. Я высказал озабоченность тем, что американцы, судя по имеющейся информации, намерены в ближайшие годы создать глобальную систему спутниковой связи, которая будет опоясывать весь мир; более того, предпринимаются усилия по разработке такого искусственного спутника, телевизионный сигнал с которого можно было бы принимать непосредственно на телеприемник, минуя промежуточные приемные устройства.