Девочка. Арифметика жизни (СИ) - Марр Риа. Страница 33

И вот теперь, зло сверкая глазами, закусывая до крови губы, он шагал, сжав зубы, под ритм музыки и счет бабушки, которая каждое наше движение раскладывала на примитивное арифметическое действие, заставляя повторять каждую фигуру бессчетное количество раз:

— Мальчик, даже робота можно научить танцевать, а ты явно не он. Чувствую, как тебя полосует эмоциями изнутри, даже интересно, отчего ты так ярко горишь, сам превращая себя в головешку? Ну, посмотри же на партнершу! С девушкой танцуешь, должен ее почувствовать. Нет, это что за поза? Я тебя буду называть: "Мистер мёртвые бёдра". Ты как присел? Ночную вазу принести? Выверни коленку в другую сторону. Не ходите только ногами!

Я злилась, пыхтела, чертыхалась, ругалась вполголоса, надеясь, что он долго не выдержит. Слон если и не наступил ему на ухо, то крепко присел — однозначно. Если раньше я считала его меломаном, то теперь уверилась, что ритмика явно не его конек. Он тоже пыхтел — и упорно шагал, смотря поверх моей головы. В его глазах была решимость человека, собирающегося отправить к чертям собачьим не только этот зал со всеми в нем собравшимися, но и весь город вдогонку. Только вот на пути, бестолково и хаотично, в его руках, мотылялась я.

В общем, шагали мы так очень долго, болели оттоптанные ноги, и многократно сжимаемые в его крепких ручищах мои хрупкие пальчики. Но, оказалось, что решимости нам обоим не занимать. Занятия все больше походили на молчаливые сражения, мы не хотели делать друг другу ни единой скидки. Ходили под музыку, сосредоточенно считая, более напоминая партнеров на ринге, чем танцоров, исполняющих зажигательные танцы, осваивали простые фигуры, постепенно переходя к более сложным и парным связкам, пропуская их через себя, чувствуя, проживая. Максу здорово помогало занятия спортом, мышцы были неплохо растянуты и проработаны. Постепенно мы действительно учились танцевать. И как-то вдруг я поняла, что уже не шагаю с ним и не считаю вместе с бабушкой, как строгая училка, а танцую! Импровизирую, чувствуя себя красивой и уверенной. Осознаю, что это не просто спорт, а частичка меня, от которой теперь уже невозможно отказаться. Когда начинает все нравиться, когда ловишь себя на том, что непроизвольно выстукиваешь ритм новой танцевальной связки, а Макс стоит рядом, внимательно следя за моими ногами и пытаясь потом повторить. И пусть не с первого раза, но у него получается и тогда улыбка появляется на лице, радуешься, что вместе смогли, сделали это. Но потом видишь такую же, ответную улыбку на его лице, и моя гаснет, словно ее и не было.

Макс

Я не знаю, когда меня застопорило. В тот момент, когда я смотрел, как мои друзья пугали девочку, смеясь, и подначивая друг друга. Или немного погодя, после слов этого обдолбанного придурка Бари, который неоднократно втягивал всех в неприятности своим чрезмерным увлечением коксом, о том, что он хочет посмотреть, что скрывается под ее несуразным платьем. А она обводила нас всех своим непонимающим взглядом бархатных влажных глаз и на ее нереальных ресницах блестела бриллиантом слезинка. Которую я видел так ярко и отчетливо, словно находился не дальше, чем в метре от нее. Застыл соляным столбом, не понимая, как она может так ярко светиться. Ведь это просто вода, так почему напоминает дорогую редчайшую драгоценность? И зачем мне хочется увидеть, что же там, под ее платьем. О чем я вообще думаю, когда она настолько привлекла мое внимание, если отчаянно вглядываюсь в ее лицо?

Вышел из ступора от слов Нинель. Она что, реально думает, что эти м*даки способны на такое? Ладно, языками мелют, в нашей компании это привычное общение, но девчонка-то реально трясется от страха, а парни все больше в раж входят, на мои слова и окрик совсем не среагировали. Я уже решительно двинулся в их сторону, как она опять удивила своей неординарностью. В малышку, словно бес вселился, она орала и била парней своими маленькими кулачками, иногда довольно ощутимо, судя по реакции последних.

А потом, как бешеная кошка вцепилась в лицо Бари, пытаясь добраться до его глаз. Этакая разъяренная, невменяемая фурия, раздающая удары направо и налево, в считанные секунды перешедшая из пассивной защиты в агрессивное нападение, которое никто от нее не ожидал. И, похоже, что удивила не только меня. Я видел, как Нинель округлила пухлый ротик, пропищав свое коронное «О» и выпучив глазки. Не знаю, кто ей сказал, что это выглядит якобы очень сексуально в ее исполнении, лично мне она с таким выражением напоминала человека, застрявшего в туалете с жесточайшим недельным запором и тщетно пытающегося это исправить. Даже испытал мстительное удовольствие, от ее дальнейших причитаний и метаний около пострадавших парней, которые выглядели очень даже колоритно, после рук и ногтей девчонки. Только вон стыдно было перед ней и братом, что не смог предотвратить весь случившийся бардак. Вся драчка продолжалась всего пару минут, я элементарно не успел вмешаться. А вот Стас успел, опять обойдя меня. Я опять сел в лужу, мрачно наблюдая, как он жестко выговаривал парням. Впрочем, мы все заслужили, доведя девчонку до истерики, из которой она до сих пор не могла выйти. Поэтому лишь молча смотрел, как брат уводит в темноту нетвердо держащуюся на ногах девчонку, оставляя с незнакомым чувством вины и ставшим поперек горла комком сожаления перед незнакомкой, который не давал забыть о случившемся в следующие дни, царапая изнутри, вновь и вновь заставляя возвращаться к случившемуся.

Ровно до того момента, когда разъяренный брат однажды вечером не ворвался в мою комнату, стащил с дивана и, крепко прижав к стене, начал наносить удары по телу, с видимым трудом сдерживая свою силу, чтобы не покалечить. Я это знал, как никто, потому что неоднократно был его спарринг-партнером. Мне и голову не пришло защищаться или останавливать его, синяки заживут, боль я давно научился терпеть, без нее не бывает настоящего серьезного спорта, больше всего поразило само состояние Стаса и рычащие слова, которые вырывались из его рта, оглушая:

— Что же вы творите, мрази, доигрались. Думаете, все можно и ничего не будет? Теперь вам точно нехило прилетит. Сволочь, что же ты снова позоришь нас всех. Хоть бы родителей пожалел, они же из кожи лезут, чтобы сделать из тебя человека!

А потом я узнал, что девчонка с красивым именем Лиза, перерезала себе вены тем же вечером и сейчас находится в реанимации, куда ее привезли в тяжелом состоянии прямо из детдома, где она жила. Детдомовка! Так вот почему такая странная и нелепо одетая. Она просто из другой жизни, о которой я и не знал. А она была, эта жизнь, просто мы не соприкасались, вращаясь в разных параллельных вселенных. А когда встретились, ничего хорошего не получилось. Не для меня, а для этой девочки, на которую мы налетели от скуки, лишь потому, что на генном уровне почувствовали, что она намного слабее нас, не физически, а социально незащищеннее, да и психологически тоже. И сейчас она лежит между жизнью и смертью, оттого, что просто попалась нам на пути в тот момент, когда мы захотели пошутить. Но ведь ничего криминального не произошло, от этого не кончают жизнь самоубийством, это нелепо и глупо.

— Стас, ты же знаешь, что мы не сделали ничего такого, может немного подпустили жесткача и только! Наши девчонки на это и внимание бы не обратили, ты ничего не путаешь?

Брат с заметным презрением посмотрел на меня:

— Когда ты стал такой, Макс? Ты же не был никогда придурком с пустым чердаком. А впрочем, о чем с тобой сейчас говорить, ты же и сам не помнишь, когда общался с нормальными людьми, только со своей дебильной, тусовочной кодлой, прячущих свою моральную беспринципность и душевную бесхребетность за кучей бабла, ими не заработанными. Ты хоть понимаешь, что с тобой будет лет через десять вот такого уродского времяпровождения, пустой, никчемной и поверхностной жизни.?