Ведьмин Талисман, или Ловушка для архимага (СИ) - Нехищная Алена. Страница 45

— Знаете, Торван, за что я вас люблю? За постоянство. Вы постоянно неприятны, — Леонарда ходила по кабинету. Сняла со стены кинжал — тонкий, причудливо изогнутый, с рукоятью в виде цветка, усыпанного рубинами — настоящее произведение искусства.

— Занятная вещица, специально для магов… Останавливает регенерацию, верно? Зачем он вам?

— Никогда не знаешь, когда та или иная вещь пригодится…

— О да, вы правы — никогда… Торван, а что, если один из нас — предатель? Если герцог уже все про нас знает и остались считанные минуты до… — Леонарда остановилась у него за спиной, коснулась лезвием запрокинутой шеи.

— У вас есть основания это подозревать? — спросил магистр, резко становясь серьезным.

— У меня есть все основания.

— И кто это?

— А вы подумайте, подумайте.

— Риара? Но она сейчас даже не в Таллиате, а кроме нее…

— Вы ближе ищите, — резко оборвала чародейка.

— Из участников вчерашнего заседания? Да бросьте. Скорее я подумаю на…

Кинжал оборвал его фразу. Голова запрокинулась, повисла, из разверзшейся щели полилось

— щедрым, красным, пенистым потоком, на зеленый жакет, на золотой медальон… Магистр Леонарда с искаженным лицом смотрела на дело рук своих. Демонолог не спешил умирать. В глазах плескался ужас, голова дрожала, пока наконец сташным усилием не прижалась к груди, закрывая щель, аура полыхала белым — он все свои силы бросал на регенерацию.

Но что-то не получалось.

— Господа, с вашего позволения я напьюсь — из далекого-далека донесся голос магистра Матиула и стеклянный дзвон. С трудом вырываюсь из плена кристалла, оглядываюсь — уже почти забыла, где я, кто я, и снова падаю в черноту, сменившуюся белым. Так странно четко видеть узор каждой из тысячи снежинок одновременно… Куратор Леонарда шла к воротам Академии. Выскочивший из будки охранник пялился вслед — правый рукав ее светло-бежевого пальто почти до локтя был в красных пятнах. Редкие прохожие тоже оборачивались. Извозчик у ворот гостинницы с романтичным названием «Голубинный дом» вытаращился, уронив поводья, да так и смотрел, пока каурая лошадка жевала на нем шляпу. Гостинница средь окружающих серых домов сияла в ярко-голубой цвет выкрашенными стенами, белыми ставнями, нарядными, с вырезанными птичьими силуэтами, а на чердаке и впрямь был голубятник… Леонарда долго стояла на крыльце неподвижно, прежде чем постучать медным кольцом. Хлопотливая горничная в белом переднике помогла ей снять пальто, проводила в местный ресторан, где за угловым столиком сидел высокий грузный мужчина, очень немолодой, хотя почти без морщин и даже без седины, но это чувствовалось, что немолодой, в старомодной серой мантии с неподвижным, восковито-желтым лицом.

— Шега! Ты видишь! Это же! — издалека вопль Матиула.

— Я знал. Мне еще неделю назад донесли, что он в городе, — отозвался герцог.

— Не знаю, с какой целью вы так рекомендовали это заведение, как лучшую гостинницу, но оно решительно не соответствует, чудовищные цены, наглые горничные… — вместо приветствия резко, скрипуче накинулся старик на Леонарду. — Порции крохотные, обманывают!

Я никогда никому не позволю себя обманывать, магистр Ассанавет! Никогда!

— Хорошо, если это действительно так… — обронила та.

— Дед! — краснея, пробормотала еле слышно сидевшая рядом юная девица, наряженная в фиолетовое с синей крапинкой, будто тропическая змея акха.

— А тебя, дуру, всю жизнь дурить будут! Молчи уж! Ну да ладно, давайте о деле. Магистр Ассанавет, мне тяжело это говорить, но, боюсь, я не смогу сделать то, что обещал.

— Это неважно. Не стоит об этом — разомкнула бледные сухие губы Лео — Будьте добры, принесите стакан воды.

Официант торопливо поклонился и с видимым удовольствием поспешил сбежать.

— Нет, это важно, это очень важно! — горячо заговорил инквизитор. — Если бы удалось найти те архивы… Какая опора была бы в борьбе с королевской семьей!

— Магистр, я принесла известия…

— Но я не могу этого сделать, потому что он не вернулся, — не слушая ее, продолжил маг, вытягивая из-под ворота круглую костяную подвеску на толстой металлической цепочке. — Уже столько времени прошло… Его душа, наверно, наконец-то обрела покой. А моя… Бросил на меня непосильную ношу… Чиагай бы нам во всем помог, я вам говорю. Он все знал… А я уже не тот, кого вы знали. Будто часть души выняли. И знаний уже тех, и силы — нету… Думал, что мое, ан нет… И душа моя, оказывается, имущества своего не нажила. Ушел законный владелец… и забрал все…

Голос старика дребезжал безнадежной тоской, глаза не отрывались от медальона. Его внучка, низко-низко наклонив голову, ковыряла омлет. Куратор Леонарда молчала.

— Ну да что ж… Я все-таки попытаюсь найти архивы Ордена, но успеха уже не обещаю. Вы еще не получали известий из Академии?

— Боюсь, у меня плохие новости, магистр Игнецис.

— Обряд очищения не будет проведен?

— Обряд не будет проведен. Один из нас предатель.

Лицо старика как-то вмиг побледнело, губы посерели, правый угол рта задергал тик.

— Я так и знал, — после минутного молчания сказал он. — Да, когда имеешь дело с Акальхамой, этого следует ожидать. Я этих тварей хорошо знаю…

— Вам плохо, магистр Игнецис?

— Ничего… Я знал… что так и будет…

— Если ты все знал с самого начала, зачем ты меня втянул?! Тебе мало было родителей? — прошипела вдруг девица.

— Молчи, позор моего рода… Магистр Ассанавет… кто?

— Быть может, вы сами догадаетесь?

— Магистр Ассанавет, сейчас не время… для угадайки…

— А вы все-таки попытайтесь, — сказала Леонарда, криво улыбнувшись.

— А может, это вы? — негромко пробормотала девица.

— Агда! — прикрикнул желчномордый строго.

— Вы удивительно проницательны, — сказала Леонарда спокойно. — Как вы догадались? Девица сьежилась, заметалась взглядом.

— Ну же, дитя, не смущайтесь. Выскажите свои доводы.

— Я не дитя! — мгновенно взвилась Агда. — Предают — трусы! Все белые маги — трусы.

— Агда! — повторил старик зло.

— Пусть выскажется, — велела Леонарда.

— Свет — религия слабых. Проповедуют добро и ненасилие те, кто боится, что не сможет себя защитить. Не творит зла тот, кто боится мести. Не обманывает тот, кто боится разоблачения. Тьмы избегает тот, кто боится темноты… — как заученную считалочку, протарабанила девица. — Это вы!

— Агда!

— Дед, это она! Сделай что-нибудь! — истерично крикнула ведьмочка.

— Магистр Ассанавет, я прошу прощения за свою внучку и…

— Магистр Игнецис, почему вы все так мне доверяете?

Секунду они смотрела друг другу в глаза. Потом Леонарда швырнула в него даже не фаерболом — простым и довольно слабым сгустком энергии, традиционный вызов на магическую дуэль. Внучка старика завизжала, выскочила из-за стола. На визг оглянулась пожилая парочка у окна, вбежал толстый официант:

— Что? Что?

Почему-то старый маг не сделал того, самого простого, что умели даже адепты-первокурсники Академии. Не выставил слабейшего энергощита. Его отшвырнуло, опрокинуло вместе со стулом, мелькнули нелепо задранные ноги, и он остался лежать на полу, не шевелясь. Леонарда подбежала, наклонилась, схватила руку пощупать пульс и грязно выругалась — первый и единственный раз в жизни я услышала из ее уст мат.

Потом она встала и пошла к замершей с открытым ртом девице.

— Я убила твоего деда.

Девица смотрела на нее с ужасом.

— Отомсти.

Агда завизжала и бросилась бежать, путаясь в узком подоле платья. Леонарда кинулась следом, но ее поймала за руку пожилая дама в ослепительно-белом кружевном чепчике:

— Госпожа Ассанавет, что здесь случилось? Я могу вам чем-то помочь, госпожа Ассанавет?

— Можете. Закопайте труп на заднем дворе и отравите всех свидетелей.

— А? Что, простите?

Леонарда вырвала руку и пошла к выходу из гостинницы. Служанка выбежала следом, попыталась отдать пальто, оно упало в снег, Леонарда подняла, долго отряхивала, разглаживала каждую складочку да так и пошла под начинающимся снегопадом в одном тонком шерстяном платье, неся пальто в руках.