Хмурый Император (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 39

Со своей стороны, община должна будет сделать все возможное для противодействия иностранному шпионажу, саботажу и всякого рода революционных подвижках. Понятно, за всеми не уследишь. Но если будет такая возможность решать вопрос полюбовно и во взаимном согласии.

Но главное это план мероприятий по «общественно значимым делам». В качестве ключевого инструмента по нейтрализации общественного мнения Император предложил строительные работы за свой счет для общего блага. Зримые. Ощутимые. И хорошо наблюдаемые. Лучше мостов в этом случае никаких объектов не придумаешь. Не говоря уже о том, что введение в эксплуатацию крупного моста серьезный информационный повод, позволяющий раструбить о нем на всю Россию.

Он предоставил им списки с указанием где, какие и в каком порядке мосты им надлежит построить. Один в устье Днестра, второй в устье Буга, третий в устье Днепра, четвертый в устье Дона, пятый в устье Волги. И наконец, шестой через Керченский пролив.

Разумеется, мосты эти требовалось построить железнодорожными, двухпутными, с новыми габаритными требованиями по ширине и высоте вагонов. Да с полосами для повозок по обоим краям моста.

Самым крупным и интересным объектом был Керченский мост, который надлежало построить в самом конце. Под финиш. Кроме двухпутного железнодорожного полотна и двух полос для повозок, этот мост имел второй ярус закрытый акведук, идущий поверх ферменной конструкции. Цель этого акведука доставка пресной воды из Кубани в Керчь и далее. Питание водой должно было осуществляться через систему напорных башен, воду в которые должна была качать «батарея» «ветряков», благо, что ветрено в тех краях было всегда. А незамерзающая река позволяла качать воду круглый год. Император предложит ставить ветряные мельницы прямо на коренастые, крепкие напорные башни. Дабы снимать больше мощности с ветров и ограничиться меньшим количеством конструкций. Но как как лучше поступить их дело. Главное, чтобы все работало, не требовало значимых топливных расходов и имело гарантию в полсотни лет.

Есть довольно популярное расхожее мнение о том, что этот мост в тех реалиях был не нужен. Однако на деле все было строго наоборот. В 1889 году главным морским торговым портом Российской Империи на Черном море была Одесса. В районе 1850-х ей реконструировали порт и привели во вполне приличное состояние. Порт Новороссийска начали строить только в 1886 году и к 1889 там было только несколько временных деревянных причалов. Порты Батуми и Поти были почти не развиты и не имели связи с железнодорожной сетью Российской Империи. Они были подключены только к изолированной ветки, идущей на Баку. Был еще порт в Николаеве. Неплохо развитый, да. К нему шла даже железнодорожная ветка аппендикс. Но и все. Феодосия в те годы современного порта не имела, а Керчь работала только через каботаж. Таким образом почти весь торговый оборот юга Европейской России проходил через Одессу. Что влекло за собой не только серьезную операционную нагрузку на железные дороги, но и критическую перегрузку этого порта.

Что давал мост через Керченский пролив в тех условиях? Возможность в кратчайшие сроки кардинально увеличить пропускную способность черноморских морских портов, с одной стороны. И снизить паразитную нагрузку на железную, с другой. Что было очень ценно. Да, можно было сосредоточенно заниматься развитием Новороссийска. Но это бы никак не решило проблему, потому как в условиях большого кол-ва ручного труда на погрузке-разгрузке кораблей резко увеличить пропускную возможность только через массирование портов. Там ведь не контейнеры краном накидать. Там пароходы в 10–15 тысяч тонн водоизмещения нужно закидать мешками с зерном, например. Долго это. Так что хочешь не хочешь, а развитием одного порта не ограничиться.

А оно нужно было это развитие? Безусловно. Потому что, все черноморские морские порты просто захлебывались от перегрузки. И это несмотря на не самую удачную конфигурацию железных дорог. То есть, мост через Керченский пролив в тех условиях был делом архиважным и архинужным, позволяющим в достаточно короткие сроки увеличить вдвое пропускную способность черноморских портов через включения в полноценную операционную деятельность портов Керчи и Феодосии. А, в перспективе и других портов Крымского побережья. Поэтому то его введение в строй и должно было стать символом отмены всяких ограничений со стороны Империи по отношению к евреям.

— Будем, так сказать, наводить мосты между русским и еврейским народом, — произнес Император с улыбкой. — Разумеется, мосты будут построены на деньги еврейских общин, силами еврейских общин. Поэтому поступят в специальный фонд на двадцать пять лет, а прибыль от их эксплуатации пойдет в качестве целевой, адресной помощи голодающим. Вне зависимости от национальности и вероисповедания.

— Но это же убыточные проекты! — Воскликнул один из делегатов.

— Прибыль не только в деньгах. Отношения между русскими и евреями на текущий момент сильно испорчены. И нужно время и многие усилия, чтобы их восстановить, укрепить и привести хотя бы в нейтральное положение. Двухсторонние усилия. Вам нужно стать более открытыми. Сочинить несколько веселых плясовых песен, которым можно было бы дать ход по всей стране. Согласитесь, довольно странно злиться на тех, под чью музыку пляшешь. Как вам такой вариант? Создадим Палестинский ансамбль песни и пляски и начнем турне по городам Империи со зрелищными концертами. Цыган же за что любят? Радуют они. Веселыми песнями. Из-за чего остальное им прощают.

— А почему Палестинский?

— Потому что слово иудей имеем в христианской традиции слишком неприятные ассоциации. Иуда предал Христа. Вот и на вас эта слава простирается. Неосознанно. Еврей тоже неудачное слово. Слишком много его клеймили. У людей на слуху всякие пакости с ним связанные. А жид и звучит неудачно, и на ассоциации с поляками наводит. А оно вам надо? Пусть поляки сами со своими проблемами разбираются. Полагаю, вам и своих хватает.

— И то верно! — Воскликнул кто-то с конца стола.

— Вот я предлагаю сделать ребрендинг. То есть, подавать себя обществу под новым образом, еще не изгаженным злопыхателями. Палестинские танцы! Танцуй как Христос! Хм. Слишком вызывающе? Да, наверное. Дальше больше продолжал распинаться Император.

Еврейская делегация заинтересовалась его предложениями, но попросила время на подумать и обсудить. Мосты мостами, но Николай Александрович потребовал и других, куда более важных вещей.

Например, в случае выбора компромисса вводился полный запрет на издание печатной литературы на идиши и иных вариантах еврейского языка. Не потому, что он плохой, а потому что такая литература станет поводом для провокаций и разжигания розни. Хотите печатать свои книги? Да сколько угодно! Печатайте. Но на русском. С газетами тоже самое. И Тору переведите на русский, дабы любой желающий мог всегда удостовериться ничего страшного и ужасного в ней нет. И она, по сути, есть часть Библии первые пять книг Ветхого завета.

Неприятно? Достаточно. Хуже было другое. Общины должны сами выдавать тех, кто совершил преступления на религиозной почве. То есть, травля или побои, нанесенные еврею, принявшему христианство, должно караться предельно сурово. Ибо Император посчитал несправедливым защищать только евреев, прикрывая их от погромов. Он постулировал любое преступление, совершенное по религиозным убеждениям, проходит по уголовному уложению, как отягченное. И должно караться не иначе, как по максимальной мере, предусмотренной статьей. По сравнению с газетами это было уже серьезно. И таких нюансов он озвучил им достаточно много.

На том и разошлись. Выборные от общин отправились дискутировать, обсуждая эти вопросы. Кроме компромисса ведь Император оставил им возможно эмиграции. Прежде всего в США и страны Латинской Америки, где еще хватало свободной земли. Но главное денежный вопрос. Все-таки шесть крупных мостов это не фунт изюма. Просто так не построишь. Тем более, давая гарантию на них в полсотни лет, особо прописанную Императором. Строительные «успехи» братьев Поляковых он не забыл и решил не наступать на те же грабли, что и отец. Так что прописал много такого рода деталей для будущих мостов.