Завещание с простыми условиями (СИ) - Кроткова Изабелла. Страница 46

Нож устремился за мной. Я слышала позади себя его дикий, бешеный свист. Взлетев почти к двери спальни, в последний момент я зацепилась курткой за перила и, чертыхнувшись, упала.

В этот момент нож яростно вонзился в дверь спальни.

Если бы я не споткнулась, он рассек бы мне голову.

Боясь оторваться от лестницы, держась за сердце, чтобы оно не выпрыгнуло из груди, я проползла по ступеням оставшееся расстояние и коснулась двери спальни.

Нож угрожающе висел надо мной.

Я осторожно вползла в спальню и с силой захлопнула за собой дверь.

И почувствовала безграничную усталость.

Неужели он мог бы меня убить?! А как же мое тело? Ведь ему нужно мое тело!

Снизу донесся тихий прерывистый смех.

Я инстинктивно отползла подальше от двери.

А может, ему все равно, живое мое тело или мертвое? Он наполнит его своей гадкой душой, своей отвратительной сущностью…

Но ведь мне еще не исполнилось двадцати пяти лет!

А вдруг уже исполнилось? Я ведь не знаю, какой сегодня день…

На подоконнике валяется мертвый сотовый и пачка сигарет. За окном медленно начинает светать. Значит, все-таки утро. Я встала на плохо слушающиеся ноги, вытащила одну сигарету и вышла на балкон. От высоты слегка закружилась голова.

Прислонившись к стене, закурила и оглядела себя. Ну и видок!.. Штаны грязные, куртка захлюстана донельзя… Ужас!

Это чепуха. Настоящий ужас не в этом… — птицей взлетела и оборвала свой полет мысль.

Сигаретный дым обжигал горло. Я смотрела вдаль, на туман, что плыл за высокую башню. Невеселые мысли окружали мозг, как вражеские фигуры одинокого шахматного короля.

Предположительно, сегодня первое ноября. По крайней мере, я на это надеюсь. Значит, есть еще один день.

Мысли в голове стали путаться, быстро крутиться, сматываться в клубок…

Есть еще один день. Или нет его?..

Я скинула грязную одежду и надела синюю пижаму из тонкого хлопка, тоже подарок мамы. И побрела в ванную на втором этаже.

Медленно почистила джинсы и куртку. Потом набрала ванну и, отчего-то дрожа, залезла внутрь, задернув прозрачную штору.

Растянувшись в огромной ванне, я почувствовала, как горячая вода стала потихоньку возвращать утраченные силы. Поболтав в воде руками, сунула голову под душ.

Я знала только один путь спастись — мост. Но, похоже, этот путь для меня закрыт.

А времени все меньше, — напомнил внутренний голос.

Дверь в ванную легонько скрипнула. Я замерла с мочалкой в руке. Прошло несколько секунд.

Все тихо.

Может, выглянуть за штору?..

Я протянула к ней руку и поняла, что не могу открыть ее.

Потому что за ней стоит какая-то серая тень.

Господи, неужели он пришел сюда?!

Язык мгновенно прирос к небу, и я задрожала как осиновый лист.

Резко стало холодно. Я сунула руку в воду — вода была горячей. Но холод пронизывал прямо-таки до костей.

Я умираю…

Внезапно я поняла, что больше не могу. И встала в ванне во весь рост, как была — нагишом.

— Ну что же, раз пришел, бери меня! — закричала я. — Хватай меня… Убей меня, наконец, сколько можно меня терзать?!

Тень качнулась и приблизилась… У нее были явные очертания человека.

Высокого крепкого мужчины.

Липкий страх холодными руками буквально душил за горло.

Голос дрогнул и резко сел, будто его перерубили пополам.

— Бери… — пролепетала я, задыхаясь.

Надо открыть занавеску, — подумала я, но не двинулась с места.

Одновременно желая отдернуть штору и внутренне понимая, что от того, что я за ней увижу, сердце мое не выдержит и разорвется от ужаса, я не могла на это решиться.

В этот момент нога поехала по скользкому дну и, теряя равновесие, я ухватилась за штору и вместе с упавшим карнизом рухнула в ванну.

Штора мягко опустилась на воду и начала погружаться вниз.

За ней никого не было.

Испугавшая меня тень была широким полотенцем, висевшим напротив.

— Уф, — громко выдохнула я.

Сердце колотилось как бешеное.

Посидев еще некоторое время, я слегка пришла в себя.

Потом осторожно вылезла из ванны, ступив на мягкий коврик; кажется, это была шкурка какого-то животного.

Медленно расчесала мокрые волосы, едва шевеля рукой.

Пережитый шок, кажется, унес последние силы.

Отражение в зеркале, тоже расчесывающее волосы, показалось мертвым. Серые впалые щеки. Пустые глазницы, подернутые серым дымом… Неужели это я?..

Надо поесть чего-нибудь, иначе я упаду.

Проходя мимо спальни, выдернула нож из двери и потащилась вниз.

Ступени качались, как волны.

Меня шатало из стороны в сторону.

Спасите меня, кто-нибудь! — вырвался из глубины стон.

Он не пустил меня к мосту. Значит, я права. Именно мост ведет из этого проклятого места… как же перейти его? Как? Как?!.

Держась за перила, я кое-как спустилась вниз и юркнула под лестницу, чтобы этого не заметил портрет.

Вслед опять раздался отвратительный тихий смех.

В кухню уже явственно проник бесцветный серый день. Я достала из холодильника сыр, колбасу, вареное яйцо, остатки салата и поставила чайник на плиту.

Почему-то отчаянно захотелось какао.

Вдруг вспомнились счастливые первые дни. Восторг обладания наследством, счастье обретения отца… Я мечтательно представляла, как удивятся мама и дон Хоакин Родригес…

А не выпить ли чего-нибудь? Интересно, оставил мне папашка нашего любимого напитка?.. Невесело усмехнувшись, я раскрыла дверцы буфета…

А вот и она.

Плоская невысокая бутылочка, больше напоминающая фляжку. Чешский абсент. Вспомнилось, как в прошлом году на Рождество мы с Альбинкой ездили в Чехию… Эти светлые воспоминания отозвались в сердце острой, вонзающейся болью.

Больше ничего уже не будет. Никогда. Завтра я умру.

Со зла я налила себе полный стакан — абсент даже перелился через край, и тонкая струйка поползла к углу стола.

И начала пить, не отрывая губ от стакана.

Потом с аппетитом закусила бутербродом.

В комнате как будто просветлело. Я почувствовала необыкновенный душевный подъем. Недоуменно оглядела уютную кухню.

И чего я постоянно рвусь отсюда? Здесь так хорошо… У меня никогда не было такого дворца. Решено: завтра приглашу всех друзей и подруг, устроим вечеринку, будем танцевать до утра. Держитесь, соседи!

Нет тут никаких соседей…

Ну прямо так уж и нет!..

И завтра для тебя не настанет, — грустно сообщил ангельский голос, но я раздраженно отмахнулась.

А отец… Он просто волшебник. У кого еще есть такой замечательный отец? Кому еще к юбилею отец подарит семикомнатную квартиру? Может, Мигуновой?

Я злорадно засмеялась. Ее отец-алкоголик может только занять денег. Причем, как правило, без отдачи. А у Дуганова вообще нет отца.

Да и сам Дуганов — ничего стоящего… так, мазила.

А мой папа…

Я попыталась подняться со стула и тут же повалилась вместе с ним на пол.

Раскатистый смех раздался прямо над моим ухом.

И голос отца — добрый, любящий — позвал:

— Марта, милая, иди же скорее ко мне!

Сладкий дурман обнял мозг, и часть мозга стала клониться ко сну, погружаясь в тяжелую дремоту…

А другая часть, наоборот — будто очнулась от спячки.

Папочка, — вдруг осознала я и вскочила с пола.

Папочка!

И побежала через столовую к портрету.

И прильнула к нему.

И начала всасываться в него.

В нос просочились острые луговые ароматы. Вымытые светлые волосы растрепал легкий теплый ветерок.

Я умиротворенно улыбнулась.

Папа, я иду к тебе.

Возьми мою душу.

ГЛАВА 26

Как приятно после вязкого болота у моста, после тягучей липкой грязи в яблоневом саду окунуть уставшие ноги в прохладную густую траву, мягкую, как шелк! Как приятно касаться ее руками, нырять в нее лицом, вдыхая пьянящий, горько-сладкий запах лета!

Болтать ногами в хрустально чистой реке и чувствовать, как усталость сменяется великим отдохновением и покоем…