Карт-Бланш для Синей Бороды (СИ) - Лакомка Ната. Страница 49

— Как ты? — спросил он, присаживаясь на край кровати, и подтянул повыше мой спущенный до щиколотки чулок.

— Слава богу, со мной все в порядке, — сказала я, стараясь улыбаться повеселее, хотя это было нелегко — губы мои дрожали. — Хотя кто-то постарался, чтобы это было не так.

— Постарался? Ты о чем? — он придвинулся ко мне близко-близко. — Ты это о чем, Бланш?

— Не сама я упала с лестницы, милорд. Кто-то нежно меня подтолкнул.

Я рассказала обо всем, стараясь не упустить ни малейшей детали, но к сожалению, деталей было мало. Граф слушал меня очень внимательно и все больше мрачнел.

— Мне кажется, тот, кто толкнул, был невысокого роста, — закончила я. — Потому что он толкнул меня пониже лопаток.

— Я обязательно дознаюсь, кто на это осмелился, — процедил Ален сквозь зубы. — А ты… Будь осторожнее, Бланш, очень тебя прошу.

Рука его все еще лежала на моей лодыжке, и в этот самый момент я почувствовала, как его ладонь медленно поползла вверх, лаская меня еле заметными, легкими прикосновениями.

Мы замолчали, глядя друг другу в глаза, и сердце мое забилось в безумном темпе.

Мужская ладонь миновала повязку и скользнула выше, поднимая подол платья, и вот уже крепкие мужские пальцы сжали мое бедро, а потом граф отдернул руку и вскочил. Я думала, он сейчас обратится в бегство, так стремительно бросился Ален прочь от кровати к двери, но на полпути он вернулся.

— Ты позволяешь всем мужчинам вот так забираться к тебе под юбку? — спросил он обвиняющее.

Он был зол, глаза его потемнели, но я поняла, что злость была направлена не на меня. Он злился на себя — за слабость, которую себе позволил.

— Нет, милорд, не всем, — ответила я кротко. — Только мужу. А что? Вас что-то беспокоит?

— Главное, что это не беспокоит тебя, — проворчал он досадливо и вышел из спальни.

Я откинулась на подушки, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся мой муж. Он позабыл потребовать у меня ключ, и я была несказанно этому рада. Теперь хранение ключа приобрело для меня совсем иное значение. Я должна оберегать ключ не от посторонних, а от самого хозяина. Только так я смогу спасти его, отвадить от дьявольского зелья Сильвани.

А в том, что в моем падении виновен именно помощник аптекаря — я не сомневалась. Но сам он вряд ли смог появиться в Конморе (разве что преуспел в черной магии и научился переноситься на расстояния со скоростью мысли?), значит, здесь был… его сообщник.

Должна ли я сказать об этом графу?.. Алену?..

Не подставит ли это его самого под удар?

В какой-то момент я поняла, что гораздо больше беспокоюсь о муже, чем о себе.

И мысли мои потекли в иное русло.

Не слишком ли много я беру на себя? И только ли природное милосердие — причина моего участия в судьбе графа де Конмора?

Когда же он понравился мне настолько, что я пожелала не только его поцелуев, но и его самого? Во время первого нашего поцелуя в Ренне? Нет, если бы Ален не нравился мне тогда, я бы не стала целовать его сама. Неужели, он понравился мне с первого взгляда? Неужели это… любовь? Сердце мое сладко ёкнуло. Вот так — с первого взгляда? И чтобы голова кружилась, в глазах темнело, а сердце готово было выскочить из груди? Так бывает?

Я вздохнула. Нет, так не должно быть.

— Ты всего лишь жена на год, — напомнила я себе, произнеся эти слова вслух, чтобы лучше их прочувствовать. — На год, а потом все закончится. Он женится на даме Анж, а ты получишь отступные и вернешься в Ренн.

Подумала и добавила шепотом:

— Если до этого господин Сильвани не расправится с тобой.

50

Но козни Сильвани не охладили моего пыла по встрече нового года, только чувствовала себя, как будто меня побили паками, и спускаться по лестницам предпочитала боком, прижавшись спиной к стене и постоянно оглядываясь. Нет, я не рассказала графу о своих подозрениях относительно помощника аптекаря, потому что не знала, как начать (а вернее — продолжить) разговор, начатый в гостиной у елки.

История, рассказанная графом о леди Эстер, смутила меня. Должна ли я верить графу? Да, он показался мне искренним, но я знаю его так мало…

Я постаралась заглушить тревоги домашними хлопотами.

Как и предсказывала Барбетта, хозяин замка остался встречать новый год в Конморе. Я приложила все силы, чтобы праздничный вечер получился по- настоящему праздничным. Мы разошлись спать после полуночи, а наутро нового года я вскочила с петухами, чтобы положить подарки под елку. Новогодние подношения должны быть приятным сюрпризом!

Я так увлеченно возилась со свертками, которые украсила цветами из лент, что заметила появление мужа лишь тогда, когда он остановился рядом.

— Чем это ты занята? — спросил он.

Едва не выронив подарок для Барбетты, я тихо засмеялась:

— Ну и напугали вы меня, милорд!

— А ты делала здесь что-то недозволенное?

— Нет, милорд. Всего лишь раскладывала подарки.

— Подарки?

— Вот этот справа — ваш, — указала я пальцем. — Это всего лишь безделушка, простите. Я не успела приготовить подарок сама. Но надеюсь, что вам понравится.

— Подарок для меня? — казалось, он не мог понять моих слов.

— Подарок для вас, — подтвердила я, прохромала к елке и взяла увесистый сверток из парчовой ткани — синей с серебром.

Но мой муж даже попятился, как будто я предложила ему змею.

— Лучше я посмотрю его… потом… — сказал он.

— Позовите с собой Гюнебрет, — сказала я, ставя подарок обратно. — И Барбетту с Пепе. Я хочу, чтобы все были счастливы в новом году, а значит, надо начать его с приятного. А что может быть приятней подарков?

— Я бы поспорил, — пробормотал граф и громко добавил: — Пойдем-ка, провожу тебя до твоей комнаты. Кто знает, откуда ты решишь упасть в следующий раз.

Торжественное вручение подарков я устроила перед завтраком.

Раньше мы с матушкой и сестрами целый год тайком друг от друга готовили подарки к Новому году. Это были рукодельные вещички, не требующие денежных затрат, но какую радость они доставляли нам! Сейчас же все было наоборот — подарки, что я приготовила, были изысканными и дорогими, но те, кому полагалось их получить, смотрели на меня не слишком радостно. Я бы даже сказала — вовсе не радостно. Граф и Пепе — насторожено, Вамбри — хмуро, Барбетта — с удивлением.

— Милорд, это для вас! — объявила я, и мой муж осторожно потянул серебристый шнурок.

Остальные наблюдали за ним в напряженном молчании, как будто граф тянул за хвост ядовитого гада.

Внутри обнаружился сундук-ковчежец, на стенках которого были изображены рыцари конные и пешие.

— Очень красиво, благодарю, — сказал граф, даже не делая попытки открыть ковчежец.

— Откройте его, — посоветовала я.

Он открыл, но внутри было пусто.

— Там какой-то секрет? — спросил де Конмор и осекся.

От шкатулки исходил пряный аромат, и стоило открыть крышку — как запахло праздниками, радостью и повеяло теплом.

— Колдовство… — прошептала Барбетта.

— Ну что вы, никакого колдовства, — я даже засмеялась. — Я положила за внутреннюю обивку палочку корицы. Теперь что бы вы ни хранили в этом ковчежце, все будет напитываться приятным ароматом. А когда откроете — сразу вспомните новогодние праздники и тепло домашнего очага.

«И меня», — добавила я мысленно.

— Очень оригинально, — пробормотал граф.

— А это тебе, Гюнебрет, — я передала падчерице длинный узкий сверток. — К сожалению, я не знаю, что тебе может понравиться, но Барбетта говорила, что отец дарил тебе охотничью собаку, поэтому я подумала…

Вамбри застыла, как вкопанная, держа подарок и даже не пытаясь его развернуть.

— Ну же, — подтолкнул ее граф. — Посмотри, что там.

Руки у девушки дрожали, когда она развязывала ленту. Ткань обертки упала на пол, и вот уже Гюнебрет осторожно открывает крышку узкого футляра из синего бархата.

— Это кинжал королевы охоты, — пояснила я. — Он не перерубит гвоздя, но очень красив.