Зона Надлома (СИ) - Белая Дарина. Страница 44

— Ты сейчас сам себя лишаешь силы.

Ярослав улыбнулся, словно услышал что-то забавное.

— Я ее умножаю. Соберись. Второго шанса не будет. Тело управляемо только раз.

Пела вода, но я больше не ощущала холода. Посчитала до трех и положила ладони ему на плечи.

— Может закружиться голова, — предупредил колдун, — держись крепче, но не стесняй мне движений.

В первый раз мы настолько полно использовали возможности соединившей нити. Странными, необычными оказались нахлынувшие ощущения. Близко и в то же время далеко, словно между нами стекло. Сквозь него медленно и неохотно проникают звуки — его мысли, что я должна слышать.

«Начинаем».

Это ни на что не похоже, понимание, пришедшее неизвестно откуда. Мое, и в то же время чужое. Сложно различить, что кому принадлежит, мы будто стали единым целым. Магия, открывшая для меня новые грани.

Флейта. Мелодия… Сколько ей лет? Сотни? Миллионы? Или она возникла вместе с миром, вместе с нами?

Из-за плеча Ярослава видно поляну, порванную защитным кругом траву и мертвеца. Медленно, противореча всем законам физики, вертикально вверх поднимается пустая оболочка бывшего мага. Флейта разорвала границы, и бесхозное тело заняла чужая сущность. Открылись лишенные зрачков белые глаза, на нас уставилось что-то чужеродное. Оно дернулось, но наткнулось на светящийся круг, а потом отыскало своего повелителя и замерло. Их воля в Слове, в моем слове. В горле пересохло, но я пересилила себя и спросила:

— Имя? Назови свое имя!

— Сильвестр.

Что-то не так… Легкое раздражение, сменившееся пониманием и новый вопрос:

— Другое имя?

— Яков, для живых и мертвых.

— Кто тебя послал?

— Я. Сам.

— Кто об этом знает?

— Никто.

— Кто знает, что ты здесь?

— Коршун.

— Кто он?

— Стрелок. Убийца.

— Кто еще знает, что ты здесь?

— Никто.

— Коршуна будут искать?

— Нет.

— Как ты планировал возвращаться?

— Капитан Новик, слуга, он ждет распоряжений. На берегу спрятана лодка.

— Он служит добровольно?

— Нет. Заклятие.

— Принцип действия?

— Исполняет приказы. Ничего не помнит.

— Что ты знаешь об ушедшей экспедиции?

— Группа ученых-придурков. Ничего серьезного. Они ничего не найдут и не вернутся.

— Не найдут что?

— Ничего. Ничего не найдут.

— Ты знал об ее оправке?

— Нет.

— Ты был здесь ранее. Что ты здесь делал?

— Искал прошлое. Знания, силу, власть.

— Что получил?

— Страх.

— Почему ты здесь?

— Убить. Ярослав должен умереть. Девчонка тоже.

— Что ты знаешь об Ольге?

— Работает в прокуратуре. Попала случайно. Возможно, околдована. Мелкая пешка.

— Ты оставил информацию о том, что ушел в зону Надлома?

— Нет.

— Что помогло решиться прийти сюда снова?

— Ненависть, она служит щитом.

— К ученикам переходят твои слуги?

— Нет.

Все. Я не знала, что еще нужно узнать, связь колебалась, все дальше отдаляя нас друг от друга. Еще мгновение и обряд будет завершен. И тогда я спросила то, что интересовало лично меня.

— Кто сотрудничал с тобой?

— Люди. Много людей.

— Имена! В прокуратуре, в силовых структурах кто?

— Глоткин из СНБ (6), Арсенов, Рыбкин, Вепрь, Механик… — глухой, лишенный эмоций, механический голос задрожал. Выросли интервалы между словами.

Обряд прервался внезапно: Ярослав осознал, что еще несколько секунд и управлять ситуацией станет очень сложно. Он платил за нас обоих, но цена стала непосильной. Боль пришла неожиданно — закружилась голова, к горлу подобралась тошнота. Мелодия смолкла. Труп покачнулся и упал на землю. Я продолжала стоять, не двигаясь, иначе просто бы не удержалась на ногах.

— Идем, — хрипло позвал Ярослав, — нужно перейти речку.

Он подхватил под руку, вместе мы поковыляли к противоположному берегу. Рядом кружили драконы, готовые подстраховать, если споткнемся.

Переход вышел бесконечно долгим. Скользкие камни и неровное дно, словно не пускали вперед. Я хотела сесть, а лучше всего лечь, и плевать, что вокруг вода, но Ярослав упрямо уводил прочь от проклятого места. Нельзя оставаться там, где мир мертвых прорвал брешь и коснулся мира живых.

Всякому, как сложному и как иногда кажется непосильному, так и удивительному, волшебному, мгновению приходит завершение. Я ощутила опору и опустилась на траву. Липкая пелена, застилающая взор, спала, и я увидела его лицо — осунувшееся, уставшее и даже постаревшее. Мужчина развернулся и направился обратно.

— Ты куда?

Ярослав не ответил, только прикрикнул на Яшку, чтоб сидел на месте. Яна следовала за ним крылатой тенью. Достигнув цели, колдун стер защитный круг и попросил подругу:

— Сожги до пепла.

Яна кивнула, и первая струя огня обволокла тело. Оно не хотело гореть, а, возможно, это мне просто показалось.

— Идем, Оля, — мужчина помог встать и повел по узенькой тропинке в лес.

Мысли вились вяло и неохотно, ничего не хотелось. Если бы не его руки, упала б и заснула прямо здесь, среди зарослей жалкой крапивы. Но я брела, упорно заставляя себя переставлять ноги, мои слабости — это только мое, личное. Не к чему о них знать целому миру.

— Если выпить еще стимулятора — не расплатимся, — сказал Ярослав, когда мы вышли на просторную поляну с желтыми цветами. — Предлагаю завтра вместо этого спать, сколько душа пожелает.

Я радостно улыбнулась, словно получила ценный подарок, о котором мечтала всю жизнь. Если бы сейчас мне предложили обменять его на золотой перстень — ни за что бы ни согласилась!

— Будет дождь, — авторитетно заявила Яна, и с сожалением покосилась на редкие кроны ближайших деревьев.

Небо затянули темные серые тучи, в воздухе пахло грозой. «Вот и поспали», — промелькнули мысли и погасли.

— Поставим палатку, — решил мужчина.

— А, может, разгонишь облака? — спросила драконица.

Ярослав взглянул на небо и стал раскатывать аккуратно сложенную ткань.

— Не смогу. И не стоит — дождь все смоет.

— Тебе помочь? — спохватилась, устыдившись бездействия.

— Не нужно.

Помогала Яна, но, кажется, от этого вышло больше вреда, чем пользы. Вдалеке раздались первые грозовые раскаты.

Обычно от усталости люди становятся раздражительными и злыми, каюсь — я не исключение, но для этого меня нужно спровоцировать. Сейчас усталость навевала задумчивость и грусть. И чем дольше я размышляла — тем менее приятными становились выводы.

— Сколько человек, кроме тебя, могут провести такой обряд?

— Такой, наверное, никто, — мгновение подумав, ответил колдун. — Флейта сохранилась случайно. А насчет остальных не знаю, не пробовал. Остается только предполагать, насколько они эффективны и действенны, и сколько силы требуется задействовать.

— Это неправильно, — промолвила хрипло, в душе разлилась боль, — даже после смерти человек не может обрести покой! Ведь кто-то умирает только для того, чтоб ничего не сказать. Чтоб защитить тех, кто дорог. Они уходят в никуда и все зря!

— В никуда? Неужели ты веришь в это?! — выдохнул мужчина потрясенно. — Смерть — самый большой обман, Ольга. Она противоречит всем известным законам! — Ярослав говорил, глядя в мои глаза, и в этот раз я не отводила взгляд. Эмоции колдуна не скрывали привычные щиты. В сердце у мужчины смешались огонь и грусть. — Ничего не возникает из ниоткуда и не исчезает в никуда. Душу лишают бессмертия, лишают перерождения. Если верить, что за чертой ничего нет — так и будет. Любой конец — новое начало, новый путь. Так было испокон веков.

— Но ведь они не знают! Они не знают, что могут вернуться.

— Не знают, не верят. И это страшно. Люди слепы и глухи.

— И управляемы, — добавила тихо, — даже после смерти. Я не хочу, чтоб потом кто-то просто считал мою память. Словно дискету.

— Поверь, таких специалистов очень мало. Одних сдерживает отсутствие силы, других — цена.

— Какая?

— Зачем тебе это, Оля? — Ярослав помолчал, по-прежнему не поднимаясь с места. Когда начался разговор, колдун присел рядом на корточки. — Грани стерты. Чтоб исключить возможность передачи информации, достаточно сильно повредить голову или сжечь тело.