Зона Надлома (СИ) - Белая Дарина. Страница 47

Кровь падает на алтарь, проходит сквозь толщу пород. Кровь жертвы струится по каменным венам и становится кровью теней. Они снова обретают тела. Сильные, гибкие, такие как прежде. Способные отнимать жизнь, и возвращаться в нерушимые убежища.

Стражи по-прежнему толпились в полумраке. Тело служило залогом их существования, но им не требовалась плоть, чтоб исполнять свое главное предназначение — убивать.

Я убрала ладонь, и видение растаяло, но остался холод, будто искупалась в ледяной зимней речке.

— Может попробовать разобрать завал? — раздался за спиной голос Яны.

Драконы расположились недалеко от пещеры, лошади беспокойно переминались и не подходили ближе.

— Пока мы его разберем, Герман умрет! — Ярослав сжал кулаки в бессильной ярости. — Я чувствую, как уходит время. Ну почему, почему я вижу только прошлое? Обрывки прошлого…

Яна подвинулась ближе, обняла. Если бы она могла! Для взрослого дракона несколько человек на спине — пушинки. С ними можно подняться к облакам, выше самых острых вершин и заваленных, недоступных дорог. За это она бы, не задумываясь, отдала годы своей юности. Только чтоб не чувствовать его отчаяния и боли, единственного близкого и родного на этой земле.

— Мне нужна кровь, — сказал колдун без всякого перехода. Я вздрогнула. — Что вы сделали с телом стрелка?

— Ничего. Оставили под деревом.

— Нужно принести.

— Они не примут мертвое, — робко возразила Яна.

— Примут, — произнес Ярослав жестко. Лицо снова скрыла маска, сквозь которую невозможно прочесть мысли и чувства.

— Ты думаешь, от него что-то осталось? — спросила, опираясь на логику. — Звери все давно растянули.

— Там следы драконов, — пояснил мужчина, — могли не тронуть.

— Вчера шел дождь, — напомнила, как оказалось, зря.

— Предложи что-то лучшее! — от его взгляда становилось холодно.

Я вздохнула и замолчала. А Ярослав тем временем протянул Яне сверток ткани и попросил:

— Принеси то, что осталось.

— Подожди, я с тобой! — ринулся Яшка, а потом спохватился: — Можно?

— Иди.

— Спасибо, Оля!

Две крылатые тени устремились ввысь и превратились в размытые точки.

— Остается только ждать.

— Что будет, если тела там нет?

— Оно должно быть там, — мужчина ответил так, что спрашивать дальше расхотелось.

Лошади доверчиво собирали сухарики с рук колдуна. Довольные глаза весело блестели. Они казались домашними, но стоило только животным отдалиться, как больше ничего не скрывало их сущности. Дикие и свободные, они возвращались к своему табуну.

Мы остались одни, и я внезапно подумала, как мало знаю о человеке, от которого зависит моя жизнь.

— Не грусти, Ольга, прорвемся, — Ярослав улыбнулся, а потом внезапно посерьезнел, нахмурился. — Я не убийца, чтоб расплачиваться с ними кровью, и не глупец, что может позволить стражам набрать силу.

Верила ли я ему? Интуиция твердила: мужчина говорит правду, я это знала, но не верила! Непонятное, неведомое ранее чувство.

— Спрашивай все, что хочешь узнать, — произнес колдун, словно в ответ на мои мысли.

Слишком много вопросов. Кто знает, сумею ли распознать ложь? Странные, как будто не мои мысли. Сомнение — первый шаг к поражению или голос разумной предосторожности?

— Я не знаю, Ярослав.

По крайней мере, так будет честно.

— Ты не доверяешь мне, — констатировал мужчина.

— Зачем задаешь такие вопросы заместителю прокурора?

— Не прокурору, а колдунье, молодой и талантливой колдунье, — он замолчал и задумался.

Последние слова еще больше усилили прежние ощущения. Хотелось отойти подальше, находиться рядом стало не комфортно. Мне это не нравилось, но я ничего не могла поделать с бушующим внутри ураганом.

— Прости, не заметил сразу: разговор здесь закончится ничем, — вырвал из мрачных размышлений Ярослав. — Когда тени полны силы, человек либо знает о них и понимает истинный порядок вещей, либо, не ведая, попадает в ловушку. Сейчас стражи не те, что прежде, да и ты не простой обыватель. До нас доносятся колебания: переплетение голосов скал, что хотят предостеречь и стражей, глушащих их энергетический канал. Ты подпала под влияние отголоска этой борьбы.

Я слушала его краем уха под монотонный шелест трав, потревоженный неторопливыми шагами. Метров через пятьдесят картина восприятия изменилась: схлынула тревога, лес налился красками, снова стали ясно слышаться крики птиц. Зеленый ковер деревьев и трав отделил от невидимой черты. Чужая сила больше ничего не могла навязывать.

— Вот теперь можно вернуться к началу, — отметил колдун. — Что ты хочешь узнать?

— Что они такое? Это странный отголосок. Он не останавливает, но переворачивает с ног на голову весь будущий переход.

— Как могут, стражи ищут дорогу к твоему сердцу. Ты опасаешься людей больше, чем мистики или неразгаданных тайн. Мы заплатим за переход, но ты все равно не избавишься от страхов. Не поверишь ни одному моему слову без доказательств. Горы хотели, чтоб живые прошли другой дорогой, но их силы ограничены и голос становится неясным эхом, стражи добавляют в него свои звуки, искажая послания. Давай заключим договор, как и задумывалось вначале. Здесь сильно Слово и не нужны свидетели.

— Не могу отказаться от этого предложения.

Я доверяла ему, доверяла как обладательница силы, дарившей чуть больше возможностей, чем у среднестатистического человека. Но пять лет учебы и годы практики постоянно напоминали о себе. Я заместительница прокурора города — этим все сказано. Доказательства осязаемы: их можно потрогать, пощупать, увидеть. Они материальны. Домыслы, догадки, интуиция — это все к ним не относится.

— Хорошо. Теперь ты не будешь думать о том, чем я расплачусь за выход.

— Ты же говорил, что платить не будешь!

— Все так. Позволь твою руку.

— А ты, о чем ты теперь не станешь думать? — спросила, когда колдун накрыл мою ладонь.

— Зачем вспоминать о том, что уже не имеет значения? — произнес он в своей излюбленной манере.

— Что служит залогом?

— Жизнь. Согласна?

Прежде чем ответить, я внимательно посмотрела на Ярослава. Событий последней недели хватило бы на целую жизнь. Каждый день открывал новые грани, каждый раз я видела мужчину в ином свете, но все равно этот человек оставался загадкой. Непознанной и неразгаданной. Колдун спокойно ожидал ответа, он знал его заранее.

— Да, согласна.

— Я, Ярослав Владимирович Залесский…

— Я, Ольга Романовна Ветрова…

— …пребывая в здравом уме и трезвой памяти, без насилия либо принуждения, по собственной доброй воле, заключаю сей договор о…

Первые слова и мир вокруг изменяется: исчезают звуки — слышны лишь наши голоса, тускнеют краски. А перед внутренним взором возникает текст соглашения. Он написан мертвым алфавитом, но я вижу его суть и могу прочесть каждое слово. Время замедляется, проясняются мысли.

Я неожиданно четко осознаю, что все повторяется, как и миллионы лет назад. Мы произносим те же слова, мы чувствуем то же, что и те, кто заключал подобные сделки в далеком прошлом. Когда солнце впервые приветствовало вершины пирамид, когда разрушались неизвестные современному обществу цивилизации, а земля накрывала мертвые города — и все начиналось заново.

Сквозь синеву небес я могла увидеть любую звезду, как и они видели нас. Без щитов, без защит, такими, какими мы были на самом деле.

— …и в залог оставляю право своего земного существования в эти лета и в этот час…

Свидетели не нужны — вся Вселенная, каждая травинка, каждый камень слышит и заверяет договор, принимая залог. Сердца на мгновение касается огонь. Оно сгорит, если кто-то из нас отступит. Все исполнится, каждое слово, без длительного и часто безрезультатного разбирательства и выяснения кто прав, кто виноват.

— …принимаю на себя полную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, за односторонний отказ от выполнения обязательств, за…

Его глаза совсем как тогда в храме. Невозможно запомнить то, что удалось прочесть. И Ярослав видит мое истинное обличье, как, возможно, не вижу даже я сама, но страха нет. Мы будем помнить только отголосок, лишь неясную тень.