Болтливой избы хозяйка 2 (СИ) - Шкот НатАша. Страница 130
— Что ты, сыночек?! — брови ведьмы удивленно вздернулись на лоб, а рука схватилась за сердце, — вы-то здесь причем?
В этот момент взгляд Степки упал на руку Матильды, на безымянном пальце которой красовалось очень знакомое колечко. Степа где-то видела такое. На вид простенькое, тонкий ободок из белого золота, а в центре круглый голубой камень с красными прожилками. Да только если приглядеться, было видно, что ободок — это тело змеи, а камень она в раскрытой пасти держит. «Да это же мое кольцо! — обжигающее воспоминание из прошлого, — мне его Николай подарил, когда предложил вместе жить! Я потом его бросила ему в рожу, когда в дом беременную любовницу приволок!»
— Кольцо, Гор! — воскликнула она, — с голубым камнем! Сними с нее, быстро! Она не соображает, что делает!
Гор среагировал тут же. Молниеносно выбросив руку, схватил мать за запястье и дернул на себя. Ему хватило мгновения, чтоб зажать мать подмышкой и схватиться за упомянутое кольцо.
— Ай! Пусти, болван! — взывала ведьма и забилась в железных тисках сына.
— Кольцо можно снять только самостоятельно, или вместе с пальцем, — со снисходительной улыбочкой сказал огневик. Руки Гора опустились.
— Да чтоб ты сдох! Ненавижу! — вновь забилась Степка, охваченная злостью, даже боль отошла на второй план.
— Сколько влезет, — безразлично пожал тот плечами, — пойдем, дорогая, — он приобнял Матильду за плечи и потянул в сторону избы, — обработаешь раны, меня медведь оцарапал…
— Персик, мой! — пропела Матильда, — конечно, сладкий. Пойдем…
— Меня сейчас вырвет! — пробормотал Никита…
— А вы тут подумайте над мои предложением, — Николай повернул к ним голову, замерев на первой ступени лестницы, — да только спасать Домовитку не советую, хуже будет.
Глава 49
«Ни мужик, ни баба, ни молодец, ни девица, ни вдовец, ни вдовица,
ни пожилой, ни старый, ни середовой, ни малый,
ни ведун, ни ведунья, ни колдун с колдуньей, ни киевская ведьма»
Степка повернулась к мужчинам, стараясь не глядеть на их ожоги и раны. И свои жгли до костей. Плохо бывшие женихи выглядели, да не только из-за увечий, а от беспомощности. Тяжко гордым мужикам груз бессилия тащить. Славик и того хуже, висел на Антоне, не подавая признаков жизни.
— Мальчики, уходите отсюда! — сказала решительно, — тихо! — прикрикнула, когда Гор открыл рот возмутиться, — дайте скажу! Времени мало, но вы не связаны. Уходите! Не спорьте, не надо меня спасать!
— Да не уйдет никто, — пробормотал Митя, опустившись на землю, — зря ты, Панни все это…
— Послушайте, ежу понятно, что Николай задумал что-то мерзкое. И вы ему для этого очень нужны. Уйдете вы, план сорвется.
— Хорошего ты о нас мнения, Амазонка! — осуждающе скривился Антон, — зашибись мужики, толпой сбежали от маньяка, оставив ему жертву на блюдечке!
— Так, а какой вариант? — зашипела она на мужчину, — Он сильнее! Почему вырвался, когда вы его скрутили, вас же больше?! Я не в упрек, но все же?!
— Не берет его наша сила, — ответил Митя, не поднимая головы.
— Угу, — поддакнул Никита, — совсем…
— Поддался на Поляне, — Петр выглядел удрученнее всех, — прости, Степушка, не уберегли.
— Не надо, Петь! Вы же не всесильные. Кто знал… — а потом снова повторила, — пожалуйста, уходите! Посмотрите на Славика, ему помощь нужна! Хотя бы его в больницу отнесите…
— Нет! — тихо, но решительно просипел Славик, — мне еще пару минут и смогу перекинуться. А на волке заживает быстрее!
— Так, все! Нужен план! — Гор обошел по кругу столб, к которому была привязана Степанида, — а если я бревно из земли бесшумно вырву, а?
— Бать, — прервал его Никита, — давай не горячись…
— Сын, не мешай, а слушай! Я вынимаю столб, ты хватаешь Стешу и валишь отсюда на всех порах, — снова начал Гор.
— Подожди, лесник, — встрял Петр, — мы не знаем, как это отразится на Степушке. Давай сперва что-то попроще.
— Например? — недовольно рявкнул Гор, готовый рваться в бой в ту же секунду.
— Я попробую веревки снять!
— Они огненные, Петь, — пискнула Степка, пытаясь заглянуть за спину, — обожжешься! Мальчики, ну послушайте меня… — сделала еще одну попытку, ясное дело напрасную.
— Меня огонь не берет, — успокоил ее сосед, словно не слыша последних слов, — не волнуйся, Степушка.
Он и не обжегся, коснувшись пут. А вот Степку опалило, едва вопль сдержала, застонав сквозь зубы.
— Стоп! Стоп! — Митя рванул вперед, отталкивая Петра от Степкиных запястий, — не делай ей хуже!
— Проклятье! Прости, родная! — вояка вцепился в свои волосы и зло дернул, теряя контроль, — с*ка, как же я его ненавижу! Только трусы с женщинами воюют!
— Панни, — Митя присел на корточки у связанных рук Степки, покрытых волдырями почти до локтей, — я попробую водой остудить. Каплю только, а ты скажи, что почувствуешь, хорошо?
— Л-ладно, — простонала Степка, уже совсем из последних сил сдерживая слезы. Больно было так, будто кожу живьем рвут.
Водяник поднял ладонь, тоже изрядно пострадавшую в прошлой стычке с огневиком, и сжал в кулак, словно губку отжимая. Всего одна капля сорвалась и приземлилась на волдырь запястья Слагалицы. Степка взвыла.
— Бл*! — выругался Митя, — прости…
— Нельзя ее трогать, хуже сделаете! Отойдите! — чужой, незнакомый голос заставил всех вздрогнуть и вертеть головами в поисках говорившего. Точнее говорившей, — я здесь, в сарае! Выпустите меня!
Гор рванул к ветхому строению, накрытому плотной сетью и сдернул ее. Под сетью оказалась клеть из ржавых прутьев с амбарным замком.
— Эй, покажись, кто там? — скомандовал он.
В дальнем углу клети раздался шорох и на свет выползла закутанная в длинное пальто фигура.
— Евдотья?! Мать твою!
— Бабушка? — способность говорить Степка не сразу обрела. Сперва долго глядела не моргая, пытаясь втиснуть в сознание очередную новость. Нет, в то, что перед ними Евдотья, она не сомневалась. Именно так та и выглядела на старых дедовых фотографиях. Изрядно поправившейся, с круглым лицом в густых веснушках и рыжей косой, вокруг головы повязанной. С молодой версией себя, встретившей Степку в Письмовнике, была схожа мало, но то не удивительно, сколько годков минуло.
— Здравствуй… внучка! — голос говорившей не скрипел по-старчески, а звенел бодро, а улыбка была широкой, открывая отлично сохранившиеся зубы.
— Евдотья… — повторил Гор уже наверное раз пятый, — очуметь денек. Интересно, кто-то еще сегодня воскресать будет?
— И я рада тебя видеть, лесник! — добрая улыбка досталась и ему, — сколько лет, сколько зим?
— Дохрена зим! — ответил, однако в ответ не улыбнулся, — еще скажи все это время здесь просидела?!
— Конечно нет! — казалось Евдотья обиделась, — скрывалась я от огневика. Но как видите, все равно поймал!
— Гор, а кто это? — в Гору подошли Никита и Петр, с интересом наблюдая за женщиной в пальто.
— Предыдущая Слагалица, — ответил лесник, — бабушка Стеши.
— Молодые люди, вы выпустите меня? — глядела Евдотья просяще, а голос звенел возмущенно, — бежать отсюда надо, пока не началось!
— А что, позвольте, должно начаться?
— Степанида! — Евдотья перевела взгляд на внучку и обратилась к ней, видя, что мужчины не торопятся ей на помощь, — внучка! Огневик много лет строил план вернуть жизнь Первой Слагалице, Нидаре! Это долгая история, нет времени ее сейчас рассказывать!
— Я знаю эту историю, — отозвалась Степка слабым голосом, глядя куда-то под ноги.
— Знаешь? Тогда отлично! — продолжала Евдотья, — он сошел с ума от навязчивой идеи и всю жизнь искал пути, вернуть Нидару из Царства Мертвых. И вот сейчас его план может осуществиться. Надо бежать! Выпустите меня! — повторила твердо, — ну же!
— Где ты была все это время, — оборвал ее Гор, — я искал тебя, когда исчезла!
— Да я же сказала — пряталась! — возмутилась Евдотья.
— Даже от деда? — подала голос Степка, — бросила любовь всей своей жизни, знала, что он страдает и даже весточки не подала?