Болтливой избы хозяйка 2 (СИ) - Шкот НатАша. Страница 32
— Но… ведь все верно, мы пришли, вот же мы! — не выдержала Нида, чувствуя, что дрожит мелкой дрожью и испарина выступила на лбу. Ее разрывало от неконтролируемого предчувствия беды и она никак не могла понять, за что их ругают, если они явились по первому зову.
— Да, вы здесь! — прищурив глаза, прошептал Числобог, склонившись к самому уху девушки, — но кроме вас здесь есть еще кое-кто, не заметила?
— Нет! — закричал Меч и вырвал руку из захвата Ниды, — нет! Нет! Нет!
— Да что происходит, я ничего не понимаю?! — заплакала девушка, — объясните мне…
— Все просто, прелестница, не стоит рыдать, — Числобог погладил ее по щеке, — в это время, на этом месте должны были быть лишь ты, твой будущий муж и Светозар. Теперь понимаешь? — он особо выделил слово «лишь».
— Все сорвалось, да? Из-за того, что здесь… чужие?
— О нет, дитя! Не чужие! Никак не чужие! — Числобог вновь захохотал леденящим душу хохотом, — здесь теперь все родные! Ты и четверо твоих будущих мужей!
Нида не смогла найти в себе сил сказать хоть что-то. Она открывала и закрывала рот, схватившись за горло, словно ее душили. А Меч наоборот, он бросился к мужчинам и стал наносить им удары, бил кулаками, ногами, хватал за волосы и выл, как безумный.
— Ненавижу, ненавижу! За что, зачем?!
Те не отвечали, как впрочем и не защищались.
— Мечислав! — Светозар оказался рядом с обезумевшим влюбленным и оттащил его, одной рукой схватив за шиворот, а второй прижав к себе, — поздно, остынь, не усугубляй, боги не любят таких сцен, смирись… ну же… — зашептал ему на ухо, — уймись!
— Полноте, Светозар, я им ничего не сделаю! — махнул рукой Числобог, — а забавно получилось, забавно… возможно даже к лучшему. Домовитка и четыре стихии. Идеальный расклад! — и опять ночной воздух взорвался от божественного хохота, — ну же, женишки, повернитесь к невесте, а то она все еще ничего не понимает.
Ослушаться никто не смел. Мужчины повернулись и Нида рухнула на колени от потрясения. Ноги больше не держали ее. Перед ней стояли три копии ее любимого Меча. Одно лицо, одна фигура, лишь, пожалуй, взгляды разные.
— Познакомься, прелестница, я так понял, Меч не поведал тебе о братьях-близнецах?
— О братьях поведал, но что они… близнецы… я не знала… — ответила едва шевеля непослушными губами.
— Понимаю, понимаю… боялся, что можешь выбрать не его, — Числобог постоянно менялся, он то хохотал, то хмурился, то сосредоточенно о чем задумывался, — пожалуй, даже не осуждаю. Собственник!
— П-пожалуйста… — взмолилась Нида, — я не хочу… не могу так… зачем со всеми…
— Поздно, дитя, хочешь не хочешь, но назад ходу нет!
— Зачем вы пришли сюда? — опять сорвался Меч на крик, — кто вас просил, зачем, зачем, зачем?
— Прости нас, Меч! — один из молодых мужчин отважился поднять лицо к брату, — мы не знали! Посланники Светозара искали тебя, а тебя нигде не было! Мы побоялись, что случилась беда и пришли сюда… Мы не знали, мы не хотели!
— Ненавижу! — выплюнул Меч, — вы мне больше не братья, отрекаюсь!
— Ой-ой-ой! Какие речи! — захлопал в ладоши Числобог, — куда ты без них, стихии должны быть вместе!
— Ни-за-что!
— Непокорным достается больше оплеух, водяник! Запомни это! — улыбка сползла с лица Числобога и в голосе прозвучала сталь, — Быть сказанному, как по-писанному!
После этой фразы грянул гром, «запечатывая» его слова.
— Даю вам ровно сто дней на осознание этой истины. На сто первый будьте готовы к ритуалу! А теперь все свободны!
Нида поднялась на ноги и побежала вниз, давясь слезами. Меч бросился за ней. Братья пошли следом, не поднимая голов. Светозар скрылся в пещере.
— Иди сюда, Манара, я тебя вижу! — позвал Числобог и напуганная девушка вынуждена была покориться и выйти из-за дерева. Когда она, дрожа, как осиновый лист, стала в шаге от бога он строго сказал:
— А вот ты сюда явилась не из благих побуждений.
Спорить было бессмысленно.
— Зависть точит твое сердце. Ты всегда хотела то, что принадлежало сестре. Что ж, теперь ты это получишь!
Мара подняла на него полные глаза радости, но осеклась, увидев гнев в глазах.
— Ты получишь то же самое. Испытаешь все муки ее любви. Будешь до боли в теле желать мужчин, принадлежащих лишь сестре! — Числобог поднял вверх руку в черном широком рукаве и пальцем начал что-то писать в воздухе. Золотые закорлючки, следуя за божьи перстом, гасли и появлялись снова, источая ароматный дымок.
— Быть сказанному, как по-писанному! — и повторно грянул гром.
Степанида вынырнула из пучины сна, как из штормового моря, задыхаясь и пытаясь выплыть на поверхность. Скатилась с постели и широко распахнутыми глазами уставилась в темное окно-иллюминатор, не сразу вспомнив где находится.
— Рыженькая, что? — Митя оказался рядом, тут же привычно сгреб в объятия, прижав к груди.
— Сон, сны… Митенька, мне такое приснилось!
— Слава Богу, а я уже испугался! — его горячее дыхание шевелило волосы, а широкая ладонь держала крепко, словно она пыталась сбежать, — рассказывай…
Смирившись, что дальнейший сон на сегодня откладывается, водяник и Слагалица сели на террасе плавучего домика с чашками чая. Степанида во всех красках, так сказать, по свежей памяти, поведала любимому три своих сновидения. Волнуясь, сбиваясь, дрожа от эмоций, несмотря на то, что Митя закутал ее в теплый плед.
— Панни, ты всерьез думаешь, это не простые сны, а видения прошлого?
— Да, Митенька, думаю.
— Но, почему ты так уверена? В свете происходящего, это мог быть обычный сон.
— Я просто знаю. Интуитивно чувствую. А Евдотья говорила, что своему чутью надо доверять. Да и не мог мой мозг выродить такое!
— Ну, ладно, пусть… да… наверное… — водяник потер переносицу, прикрыл глаза, — вот только тогда все еще больше запуталось.
— Согласна, но как минимум одно мы узнали. Николай был одним из тех четверых братьев. Сейчас постаревший, но все-таки это было он, я узнала!
— Но почему же он до сих пор жив и…
— Где остальные два брата? — закончила мысль Степанида.
— И почему женихов четверо, если все твердят о семерых? Чертовщина какая-то!
— Может остальные три прятались среди деревьев? — с нервным смешком предположила женщина, — и появятся на горизонте позже?
— Или Числобог передумал в процессе…
— М-да, возможно. У меня вообще стойкое ощущение, что боги творили что хотели, а людям это не нравилось.
— Кому такое понравится? Ладно нам, стихийникам, достался долг, но вместе с ним и сила, что вроде бы как компенсирует отсутствие выбора. Но вот с Первой Слагалицей несправедливо получилось. Жалко ее. Да что там, деда тоже жалко!
— Угу, они всего лишь хотели пожениться и быть счастливыми…
Влюбленные умолкли на минуту, не сговариваясь подумав, что отчасти эта история похожа и на их случай. У них также нет возможности быть вдвоем… Горько, давит в груди и непроизвольно сжимаются кулаки.
— Ну да, можно было бы пофантазировать, что после все сложилось не так и плохо и зажили они дружно и счастливо, не знай мы трагический конец, — водяник насильно прогнал ненужные сейчас мысли.
— Я знаешь, что подумала, Мить… Ведь как-то так вышло, что Нег в последствии так и не стал мужем Ниды. Раз Меч, да и сама она восприняла их… секс, как измену и наложила на себя руки, то…
— А ты считаешь, что тот таинственный Нег один из братьев?
— Я считаю, что это Николай! И имена похожи. Да и подлый поступок в стиле нашего огневика!
— Мы так сейчас до чего угодно додумаемся… — Митя отложил чашку, — но к счастью у нас есть источники информации и скоро мы узнаем настоящую правду.
— Я буду… я буду очень надеяться, что мы распутаем этот клубок и мне можно будет выбрать одного… — сказала Степка. Слова ее, импульсивно сказанные слишком громко, эхом пронеслись над затянутым туманом озером. «Одного… одного… одного…»
А Митя промолчал. Почему-то в глубине души он знал, боги не будут столь милосердны.