Тайна Солнечной принцессы - 4 (СИ) - Ильина Ольга Александровна. Страница 54

— Лин…

— Вот в чем разница между тобой и моей мамой. Она верила в меня. А ты ни во что не веришь. Думаю, если бы у тебя был выбор, ты бы отказала отцу, не стала королевой, не родила меня. А я ни о чем не жалею. У меня была самая прекрасная мама на свете. Она любила меня больше всего, она пожертвовала жизнью ради меня, ради чужой ей девочки, а ты не смогла стать матерью Самире. Прости, но я так думаю. И именно поэтому он ближе мне. Я видела, как он любит ее, с каким воодушевлением говорит о Дэйтоне и Киране. В его сердце много места для нас всех, а в твоем только боль, которую ты не желаешь отпустить. Ты не хочешь меня узнать, как не хотела знать и Самиру. Тешишь образ той маленькой девочки, своей Лин, но я не она. Меня зовут Клементина Парс, я дочь Амарис Агеэра и Эвириэля Парс, я принадлежу Дому Аганитовых клинков и мой опекун — мой дед Айгон Агеэра. Я подданная Илларии, я служу правящему Дому, и я люблю повелителя своей страны, а здесь я только на практике.

Я знаю, что ранила ее, что обидела, заставила плакать. Когда уходила, в ее глазах, так похожих на мои, стояли слезы. Да, мы очень похожи, но только внешне. И я не боюсь, что мне будет больно, я не боюсь, что Инар что-то делает со мной, потому что я доверяю ему, доверяю нашей любви, а она никому не верит, даже себе.

И мне тоже было больно, потому что не сказала ни слова лжи. Разве все это на самом деле не так? Так. И мы обе это знали. Я — не ее Лин и никогда ею не стану.

Хорошо, что после ужасного разговора с королевой, меня ждало дело, иначе я бы сотни раз прокручивала нашу встречу в голове, снова и снова, пока не стало бы совсем плохо, пока не захотелось бы просто лечь и выплакать все, что меня раздирало. Ну, почему так, а? Почему все так сложно? Да, все думают, что это счастье — обрести родителей, тем более таких родителей, но никто не знает, как тяжело строить мосты между мной и ими, как тяжело уверять себя, что этими попытками не предаю тех, кого любила больше всего — своих других родителей. Они не знают, как я сожалею, что я не дочь Амарис и Эвериэля Парс. У меня была прекрасная семья, и да, я сказала правду, ту жизнь с ними я никогда не променяла бы на жизнь Лин.

Еще вчера мы договорились с ректором, что встретимся до ужина в холле, и я ожидала, что он приведет с собой моего нового куратора, не ожидала только, что этим куратором станет учитель Триас — полукровка с мертвыми глазами. Он равнодушно поздоровался со мной, а вот к моему цветочку проявил неожиданный интерес. Да и цветочек… к моему глубочайшему изумлению странно замерцал при приближении учителя, не тревожно, как в случае опасности, а как-то… словно полукровка ему понравился.

Ректор этой странности не заметил, он больше беспокоился о ловушке, к которой меня привел, и хватит ли мне сил ее обезвредить.

Он не зря беспокоился, на этот раз мне пришлось долго возиться. Аганитовая клетка — идеальный капкан для мага. Я видела уже подобные, когда нижние этажи обезвреживала, но то были давно уже не действующие клетки, а эта срабатывала на малейшее ощущение магии. И чем сильнее был маг, тем быстрее она поглощала его энергию. Даже в неактивном состоянии она тянула магию даже из меня.

— Ее сильный маг делал, возможно, даже бывший ректор.

Интересно, что же такое он скрывал за этой ловушкой? Наверняка что-то важное. Хотя на первый взгляд казалось, что я исследую тупик. В этом каменном, пустом, длинном коридоре не было ни дверей, ни лестниц, ни поворотов.

— И что это такое? — терпеливо внешне, но явно волнуясь, спросил Лазариэль.

— Аганитовая клетка. Очень мощная. Ха, и не одна. Она ловит не только первого, кто вступит в коридор, но и того, кто попытается ее обезвредить. Первый маг гарантированно умрет еще до того, как ему сможет помочь второй. Его ловушка будет слабее, но у нее две фальшивых системы деактивации, а настоящая… хм, она не здесь. Она…

Я поднялась с пола, повернулась назад, следуя за видением седовласого мужчины в красной мантии. Все-таки эти старые маги были перестраховщиками (неизменно, к каждой ловушке они делали систему дезактивации), и очень коварными выдумщиками. Спустившись вместе с ним к лестнице, я заметила, что в одной из ступенек он делает что-то вроде обезвреживающего рычажка, но нет — это был не он, а еще одна — третья ловушка. А на самом деле ответ к ее разрушению крылся в самой аганитовой клетке.

— Ты уверена? — засомневался Лазариэль, когда я озвучила ему свои догадки и вернулась назад к черте, за которую нельзя было переступать.

— Уверена, — подтвердила я и отступила назад.

— В ней обязательно должен быть какой-то неправильный, фальшивый элемент, либо в самой клетке, либо в полу. Но времени на поиски будет не много, она очень мощная, и чем сильнее маг, тем быстрее она убивает.

— А если в эту ловушку попадет не маг? Например, неодаренный человек?

— Не уверена, что она так сработает. Но мне кажется, что не пройдя ловушку, нельзя будет попасть туда, вглубь тупика.

— А если в этой ловушке окажутся маг и человек вместе? — наконец заговорил учитель Триас. Говорил он ровно, без эмоций, но сам голос был какой-то тусклый, без окраски, мертвый, как и его глаза. И что такое с этим странным Триасом, что меня от его вида оторопь берет?

Я решила спросить у Лазариэля, когда мы ко второй ловушке шли. Учитель же остался раздумывать над обезвреживанием клеток.

— А давно учитель Триас здесь работает?

— Давно. Он один из первых появившихся в Школе учителей полукровок. А почему ты спросила?

— Да так, просто…

Я задумалась, говорить или нет? Потом решила все-таки сказать.

— Он странный. Слово мертвый, выгоревший изнутри.

— К сожалению, птичка, ты права. Это довольно печальная история. И вряд ли я в праве тебе ее рассказывать.

— Понимаю. Это не мое дело.

— Возможно, если вы сблизитесь, он поделится, а пока…

— Понимаю, — вздохнула я, чувствуя себя ужасно глупо. Не знаю, почему, но намек, прозвучавший в словах ректора, расстроил меня, и, что греха таить, вызвал острый приступ любопытства. Что же такое могло случиться, что сделало его таким? Черная магия? Чужое проклятие? Или неизвестная болезнь полукровок?

Ловушка для урока была в разы безобидней предыдущей и очень легкой. Нам с ректором понравилась. Он даже подумывал ее оставить в воспитательных целях. Тем более что располагалась она в довольно интересном месте — между мужским и женским общежитием, с той стороны, что пока была запретна для перемещений. Но этот коридор и лестница были мало защищены, и если основательно поработать, то за пару дней их можно полностью освободить. И почему ректор раньше за это не взялся? Я даже рискнула спросить, а в ответ получила хитрый взгляд и щелчок по носу.

— А, понятно, вы покой женского общежития оберегаете, — догадалась я.

— И покой тоже, — с улыбкой согласился ректор. — Ты все время забываешь, Клементина, что я тоже когда-то был молодым, и в свое время немало часов провел, взламывая систему защиты женского общежития в нашей Академии драконов. И не я один.

— Правда? — вытаращилась я на него. Ничего себе признание. И от кого? От взрослого, женатого, степенного мужчины-дэйва. Даже представить не могу сию картину, как молодой и безусый будущий ректор Лазариэль, крадется к женскому общежитию и часами его взламывает. Воображалки не хватает.

— А думаешь, кто мне в этом помогал?

— Кто?

— Дариан. Жаль, мы тогда целый ящик тарнасского игристого проспорили. Непробиваемая у Академии была защита.

— Да она и сейчас непробиваемая, — подтвердила я. В нашей школе ни один мальчишка после отбоя на территорию общежития не проникнет, а если попробует, то сработает жуткая, невероятно громко и противно воющая сирена, от которой не только вся Академия на кроватях подскочит, но и все близлежащие поселения. — А почему вы здесь такую же не поставите, если так беспокоитесь?

— Эх, если бы я только знал, что это за система, — мечтательно вздохнул ректор и вдруг очень внимательно на меня посмотрел.