Избранная дракона (СИ) - Ганова Алиса. Страница 28

— Что произошло с Орией — только вина самой Ории, — царственно продолжила я. — Теперь, тебе лучше уйти. — Телохранительница обнажила зубы, показывая острые аргументы.

— Мое прощение, избранная дракона, — замямлил Ковен, пятясь. — Не желал нанести оскорбление…

— Но нанес! — я поднялась с дивана. — Ты будущий тизар! Так заставь для начала повиноваться приказам тизарии и своим своих фавориток! — задрала подбородок и отвернулась.

Вот так и произошла первая беседа с женихом во дворце. Зато узнала, что да, вкусы Эбека и сына отличаются, но по сути они одного поля ягоды.

В общем, после визита я пребывала в самом воинственном настроении, что сыграло на руку, потому что вскоре визит нанесла негодующая Нельмела.

— Это правда? — сходу налетела тизария. — Отказываешь Ковену?

Едва сохраняя самообладание от волнения, я пыталась отвечать выдержано, но как же страшно! Такой женщине, если хотят жить, не отказывают. Пришлось изворачиваться.

— Кроме Ковена, других претендентов я не рассматриваю. Но он разочаровал. Вместо того, чтобы уважать и защищать избранную дракона, оскорбил златокрылов. А если бы защищать мою честью кинулась не эта кроха, а вожак стаи? Сумела бы я укротить его?

— Заклинатели справлялись, — тизария смотрела на меня голодной змеей.

— Нет у меня тех знаний, что были у заклинателей. Готовы рискнуть наследником?

— Хорошо, — процедила она и очень недовольная покинула покои.

У меня спина взмокла от напряжения. Вот наговорила всего, права покачала — а теперь что? Даже поплакать нельзя. По покрасневшим глазам подметят слабость.

Будто почувствовав мое смятение, Фроська залезла на колени и свернулась калачиком, как делают котята. Так я и сидела на диване, смотрела на прекрасный вид из окна и, с трудом сдерживая слезы, гладила горячую, шершавую шкурку моей ящерки.

Когда подали обед, не притронулась. Лишь час спустя, убедившись, что в тюрьму не потащат, перекусила. Потом попросила какую-нибудь книгу. Авела принесла размером с ладонь, в узорной обложке. По картинкам заподозрила, что это местный любовный роман. А когда на второй странице наткнулась на описание внешности доблестного Фулада, один в один похожего на Ковена, убедилась, что мне пытаются навязать романтический образ тизарина. Угу, нашли юную глупышку. Ради навыка чтения пробежалась по нескольким листам и захлопнула книгу.

— Это известный при дворе роман, — защебетала Кавия. — Придворные дамы очень хвалят.

— А про легендарных воительниц ничего нет? — не удержалась от капельки озорства.

Компаньонки переглянулись, оценив мой феминистский бунт, но ожидаемо покачали головами.

— Девушкам не стоит увлекаться дурно влияющими историями. Подобно цветам мы должны дарить успокоение и радость.

— Есть растения с толстыми, мясистыми стеблями и колючками вместо листьев. Они цветут красиво, но очень редко, — продолжила дурачиться я.

— Такие заморские цветы нам не ведомы. Можно обойти всю набережную, сад, но таких не сыщем. Хочешь убедиться? — Авела указала на зеркало, приглашая привести себя в порядок перед прогулкой.

— Хочу! — кивнула, и мы занялись подготовкой к выходу в свет.

Меня умыли, нанесли новый крем с нежным запахом. Переодели в тончайшую белую рубаху, на нее надели вторую голубую, поверх красное платье с желтозолотой вышивкой. Застегнули ожерелье с несколькими нитками голубоватых бус, браслеты. Из волос соорудили сложный узел, украсили его гребешком с красными камнями, надушили и только потом позволили выйти из комнаты.

Юго-восточная сторона дворца выходила на высокий обрыв, по краю которого высилась крепостная стена с зубьями. Каким-то чудом здесь сотворили искусственное озеро, и к нему спускались разноуровневые террасы. Подобно несложному лабиринту они перетекали из одной в другую, переходили в замысловатые лестницы, крытые площадки, беседки с журчащими фонтанами с рыбками. Ярко разукрашенные колонны оплетала зелень, от изобилия цветов в клумбах и кадках рябило в глазах. Им контрастом служили ухоженные кусты, деревья, но все прекрасно и ублажает взор. Я хотела бы быть богатой, только чтобы иметь возможность наслаждаться таким садом каждый день.

Мы прогуливались, сидели в тени на скамеечках, но спуститься к воде мне не разрешили, потому что там разбит «цветочный водопад» — любимая беседка тизара. Конечно, любопытно посмотреть хоть одним глазком, но Авела покачала головой.

— Не стоит. Нарвемся на придворных, а ты еще не исцелилась до конца.

Повернули обратно. Вдруг из живой изгороди показалась бочковатая фигура… и, раскинув руки, пошла на меня. Я попятилась. И только наткнувшись спиной на Кавию, поняла, что компаньонки склонились в поклоне.

— Неужели я такой безобразный, Гленапупа? — игриво улыбнулся Эбек. Пусть виделись пару раз, толстого хрыча с круглым лицом и бородой, украшенной как новогодняя елка, не забыть.

— Не ожидала. Простите… — продолжила я пятиться, понимая, что малейшая любезность с Эбеком может обернуться ревностью тизарии или насилием озабоченного борова.

— Слышал, ты хочешь увидеть «цветочный водопад»? М-м?! — тизар подошел ко мне вплотную.

«Он следил, подслушивал?!» — пытаясь найти любую отговорку, я замямлила:

— П-простите, светлейший Эбек, у меня нога болит, — да у меня все заболело в предчувствии неприятностей. Но тизар не слушал. Похотливо провел рукой по моему бедру, подхватил на руки и прошептал с вожделением:

— Там есть где отдохнуть! — от противного, томного шепота в самое ухо затошнило.

— Я…я тяжелая! Очень!

— Я сильный! — Эбек сделал шаг, второй, и я запаниковала. Но уже через десяток шагов герой-любовник тяжело задышал, захрипел. Еще через десяток взмок. Кроме этого я периодически получала коленом по заду. Так ослабевший тизар пытался удержать меня на руках.

За нами плелись два угрюмых телохранителя. Один, что шире фигурой, приблизился к господину, дабы вовремя прийти на помощь, но второй едва заметно повертел головой, и первый отступил. Они тоже все понимали, но кто рискнет намекнуть властному ловеласу на старость и немощность? Я молилась, чтобы тизар не уронил меня и не упал сверху, потому такая туша раскатает в лепешку. Случайные встречные завидя нас, шарахались в стороны, понимая, что Эбек, застигнутый на неловком моменте, позже припомнит ненужное свидетельство. Только это не мешало им из зарослей следить за нами тайком. О, Боже…

— Отец, я помогу! — раздался дерзкий голос, и прежде чем сообразила, кто это, меня вырвали из потных лап Эбека. Посмотрела на мужчину, как две капли воды похожего на родителя, только моложе, и поняла, что теперь подобно красному знамени перешла в руки одного из бастардов. Тизария после такого поворота точно разорвет меня на мелкие кусочки.

— Пшел вон! — зло прохрипел задыхающийся Эбек и ринулся отвоевывать добычу — меня.

— Сама пойду! — заерзала я: но соперники продолжали тянуть меня в разные стороны, толкаться, даже пинаться, несмотря на родство. Эбек не молод, но из-за веса походил на колосса, которого фиг сдвинешь с места, зато помощник оказался более юрким.

— Соет! — крикнул проигрывающий тизар охраннику, и на нас двинулся амбал. Я бы непременно, как муха Цокотуха, досталась бы озабоченному жирному пауку, любящему тащить в уголок сладких мушек, но примчался мой спаситель со своими телохранителями.

— Отец, я благодарен за заботу! — прерывисто дыша, процедил Ковен, — И матушка оценит твое мужество! — недобрым взглядом остановил телохранителя отца и грубым рывком вырвал меня из рук сводного брата. Что платье пошло по шву, никого не волновало. — Она знала, на тебя можно положиться! — На прощание лучезарно улыбнулся родственникам и поспешил уйти. Когда свернули за поворот, прошипел:

— Хотела ревности? Довольна?!

Я отчаянно завертела головой. Гордость гордостью, но если тизарин с мамулей-змеей заподозрят меня в желании усидеть на двух стульях, «сиделка» пострадает, поэтому принялась как можно искреннее уверять: