Игра Мелины Мерод. Дилогия (СИ) - Гром Александра. Страница 48

Мой собеседник ставит бокал на стол и скрещивает руки на груди. При этом взгляд его наполняется такой глубокой задумчивостью, будто мужчина и в самом деле сидит и мысленно перебирает всех своих незаконопослушных знакомых.

Я же думаю о том, что неплохо было бы отправить завтра утром в столицу некоторые бумаги на подпись господину Лори. Интуиция подсказывает — если снять замеры возмущения магического поля со всех мест, где некогда лежали похищенные драгоценности, показатели и шлейф совпадут с теми, что получились к Роже. Только вот интуицию к делу не подкрепишь, нужны факты. А для их получения необходимы постановления на осмотр мест преступлений специалистами. К сожалению, в обход начальства такие бумаги не получить. Ещё большее сожаление вызывает то, что ко всей кипе бумаг, которую я отправлю господину Лори, придётся прикрепить отчёт с выводами, а отчёт придётся писать…

Обычно в планы на ночь я включаю только сон, но сегодня придётся поступиться этим правилом. Печально!

— Знаете, — господин Альстенй, кажется, закончил перебирать в голове знакомых и готов к конструктивным предложениям, — в память о вашем дядюшке я попробую разыскать этого таинственного мастера.

Единый, благодарю тебя за ещё одну хорошую новость!

Стук в дверь оповещает о прибытии нашего ужина.

— Наконец-то! Я зверски голоден! — сообщает мужчина громким шёпотом, но стоит на пороге появиться официантам, как он надевает маску светскости.

Странный он всё-таки персонаж. Старше меня от силы лет на восемь. Лицо простое, но чем дольше всматриваешься в его черты, тем больше интересных деталей замечаешь. Скулы, форма носа, посадка головы, когда он поднимает подбородок — в родне этого господина были аристократы.

А манеры! Наедине — обычный средний класс, а в присутствии кого-то — птица высокого полёта! Что удивительно, это не притворство. Каждый жест и каждое слово абсолютно естественны, ни толики фальши и игры. Странный персонаж!

Мне известно, что невежливо пристально рассматривать людей, но господин Альстейн не возражает против этого, наоборот, он всецело сосредотачивается на действиях официанта, тем самым предоставляя возможность изучать его столько, сколько я сочту нужным.

— Когда вам нужен ответ? — спрашивает он, когда служащий покидает кабинет. — Завтра в первой половине дня вас устроит?

Я приподнимаю брови. Так быстро!

— Более чем.

Странный, странный персонаж!

ГЛАВА 9

Когда я не высыпаюсь, я всё делаю медленно. Эта медлительность в итоге на корню убивает желание вообще что-либо делать. Сейчас, к примеру, мне надоело ковырять вилкой в собственной тарелке, гоняя по ней горошины. Нож я отложила в сторону уже давно, теперь пытаюсь просто нанизать беглянок на зубья.

К счастью, в зале немноголюдно и моё поведение, противоречащее правилам этикета, не вызывает чужого интереса и возмущения. Во взгляде Роже, вынужденного наблюдать за моими неудачными попытками, нет-нет да мелькает сочувствие.

В такой ситуации появление господина Девро оказывается как нельзя кстати! Оно даёт мне возможность оторваться от утомительного занятия и получить новые впечатления, поскольку мильского следователя обуревают несвойственные ему чувства. Весь его вид показывает, насколько мужчина возмущён чем-то. Изменилась походка, в движениях появилась порывистость, даже мимика стала куда живее. Со стороны кажется, что господин Девро ведёт с кем-то мысленный диалог.

— Доброе утро, коллеги! — ворчливый бас совсем не похож на привычный добродушный рокот этого господина.

Я, как и Роже, отвечаю на приветствие следователя. Он принимает это и за разрешение присесть за наш стол. Я не имею ничего против его присутствия, но в другой ситуации он бы всё же поинтересовался нашим желанием разделить с ним трапезу.

— У вас что-то случилось? — Роже ставит чашку на блюдце прежде, чем тактично поинтересоваться: — Вы выглядите несколько иначе.

— Да уж, конечно! — хмыкает господин Девро и жестом отсылает подошедшего официанта. — Я вам вчера не сказал, но как только прибыла группа, и ребята собрались записывать показания Росери, он чудить начал! Попросил первым делом оформить отказ от адвоката, сказал, мол, к нему утром какой-то прибудет. Ребята ему — кто такой, как с ним связаться, когда появится в Миле? На это старик ничего отвечать не стал. Мы даже подумали, что он от расстройства умом тронулся. Ну, не странное ли дело: говорит, что адвокат прибудет, а вызывать его не собирается!

— И что же? Вы с прошлого вечера не можете успокоиться из-за подобного пустяка? — я улыбаюсь, глядя, как господин Девро раздувает щёки от возмущения.

— Какое там! Прибыл адвокат! Едва контору открыли, как заявился!

— Ну, и прекрасно, — Роже озвучивает своё мнение по поводу происходящего, — может, хоть теперь у этой семьи появится шанс на относительно удачный исход дела.

— Может?! Относительно удачный! — восклицает следователь таким тоном, будто только что услышал несусветную чушь. — Да будет вам известно, господин Рейн, к нам заявился не абы кто, а сам Самюэль Пюри! Если вам ни о чём не говорит это имя, то могу просветить: когда этот малый берётся за дело, приговор точно будет оправдательным! Он присяжных выбирает с таким тщанием — не всем наследным принцам так скрупулёзно невест ищут! А материалами дела он вертит, как хочет! Все слова с ног на голову переворачивает в пользу своего подзащитного!

— По поводу приговора — это вряд ли, — Роже спокойно отвечает на в высшей степени эмоциональную тираду, — господин Росери признался в том, что являлся сообщником преступников, а так же в том, что он вступил с ними в сговор ради получения личной выгоды.

Я тоже считаю нужным внести свою лепту в дело успокоения пожилого следователя:

— А по поводу материалов — прежде чем расписываться, я внимательно изучила все бумаги. Там придраться не к чему — школа господина Калло. Что касается присяжных… полагаю, в этом деле на стороне обвинения будет корона, так что особо развернуться господину адвокату не дадут.

Господин Девро переводит подозрительный взор с моего улыбающегося лица на невозмутимый лик Роже, а потом обратно.

— Но, госпожа Мерод, объясните мне, старику, как Росери попросил помощи у столичной знаменитости? Когда он успел?

Ох, Единый! Ответы на оба вопроса мне известны, вот только поделиться ими я с коллегой не могу. Приходится изворачиваться и юлить:

— Если на чистоту: так ли важно нам знать, как он связался с господином адвокатом? Куда важнее то, что у Росери появился нормальный защитник, который будет представлять в суде его интересы. Неужели ваше сердце не дрогнуло, когда он поведал эту трагическую историю? Почему вы так переживаете? Уверяю вас, камень мы найдём, господин Росери будет отбывать положенный срок. Хотя, на мой взгляд, сам он наказал себя куда строже, чем это сделает наше правосудие. Вы только успокойтесь!

Кустистые брови господина Девро буквально взмывают вверх:

— Что значит «сам наказал»? Это опять ваш островной взгляд на справедливость? — вопрошает он и тут же поднимает правую руку. — Впрочем, нет, не отвечайте! Я давно понял: на трезвую голову вести разговоры на эту тему я не в состоянии.

Под моим насмешливым взглядом мужчина несколько раз перебирает пальцами по столешнице, выстукивая простенький мотивчик.

— А вообще, я благодарен за заботу о моих нервах вам обоим, только причина того, что они расшалились, кроется не в переживаниях по поводу судьбы бывшего директора музея, а в его адвокате!

Вот пришёл черёд удивляться Роже:

— Вас настолько раздражают его профессиональные качества?

— Создатель с вами! — машет рукой следователь. — Если человек отменно делает своё дело, то он достоин лишь восхищения! Меня смутил его внешний вид.

— Внешний вид? — переспрашиваю, уверенная, что ослышалась.

— Ну… — господин Девро мнётся, стараясь как можно лучше сформулировать свои мысли, — даже не внешний вид, а… В общем, я никак не ожидал, что Самюэль Пюри окажется совсем молодым, да ещё и красавчиком. С первой же секунды, как он появился в Управлении, работа встала! Весь женский персонал чуть ли не строевым шагом отправился к моему кабинету ждать, когда же он из него выйдет! Я чуть со стыда не сгорел. А когда Пюри, наконец, ушёл все принялись бурно его обсуждать!